Дилеры бывшие и действующие

Человек монашеского вида, но в гражданской одежде уверенно подошел к интроскопу на красноярском вокзале. У него был билет в Петербург, и он положил на ленту большой чемодан. Но сесть на поезд монаху не удалось: в чемодане оказались человеческие кости. Полиция задержала 45-летнего Дионисия Поспелова, который назвал себя священником и заявил, что чудесным образом обрел мощи преподобного Даниила Саянского (святого с таким именем нет в православном календаре).

По словам адвоката Екатерины Калядиной, изъятые у Поспелова останки принадлежат разным людям и были выкопаны из могил на кладбище Енисейска. А следствие установило, что монах ранее уже продавал костные останки в Петербурге, где их выставляли в частных часовнях, собиравших за хорошие «пожертвования» поминальные записки для отправки на Афон. Поспелов числится иноком афонского монастыря Дионисиат, куда ему и удалось выехать, чудесным образом избежав ареста.

«Мощевые» часовни в Петербурге были закрыты, а пару лет назад в Москве скоропостижно скончался самый известный среди антикваров торговец мощами, митрополит «альтернативной» Православной кафолической церкви Алексий (Лобазов).

Спустя еще год закрылся украинский рынок мощей, который связывают с ныне арестованным митрополитом Павлом (Лебидем), наместником Киево-Печерской лавры в юрисдикции Московского патриархата. Благодаря именно этому рынку в сотнях храмов РПЦ выставлены частицы мощей киево-печерских святых.

Впрочем, активность рынка говорит о том, что покупатели (в основном приходские священники) не особо взыскательны. Подлинность святынь интересует их меньше, чем возможность недорого обогатить храмовую коллекцию частицами, привлекающими верующих в «специализацию» разных святых на разных болезнях или на решении разных типов проблем.

Поговаривают, что св. Спиридон Тримифунтский «помогает» найти работу, Киприан и Иустина — от сглаза и колдовства, Иоанн Милостивый избавляет от бедности, Матрона находит жениха или возвращает мужа, а целитель Пантелеимон вообще излечивает от большинства болезней.

Главным поставщиком частиц мощей европейского происхождения на российский рынок считается анонимный продавец с итальянским номером телефона, использующий группу и сайт Saintsrelics. Несмотря на санкции, он принимает платежи на российские карточки и доставляет товар через «Почту России». По признанию продавца, большинство клиентов находят его лоты на интернет-аукционе eBay, но можно заказать напрямую.

Цены — на любой карман:

• частица Евгении Римской стоит 650 долл.,
• Пахомия Великого — 840,
• Лазаря Четверодневного — 1600,
• святых пап Григория и Климента — 3200.

Покупка обычно происходит в течение 3–10 дней.

9 февраля торговец выставил уникальный лот, физически находящийся в Татарстане («быстрая доставка»!). Это реликварии пяти римских пап-мучеников, начиная с апостола Петра, — почитаемых и православными. Реликварии запечатаны сургучной печатью римского кардинала, а «цена вопроса» — более 10 000 долл.

«Вражеского» поставщика деанонимизировал его отечественный конкурент — Максим Оспенный из Петербурга, владеющий десятками профильных пабликов и групп во «ВК». По его словам, «Saint relics» — это некий Андрей Брасов, проживающий в Испании. Оспенный приобрел у Брасова товар специально, чтобы сделать экспертизу в независимом центре имени А. Бенуа в Петербурге. Сами мощи там, правда, исследовать не стали, но подтвердили, что прилагаемый к ним «сертификат подлинности» — фальшивый.

Со своей стороны, Брасов обличает Оспенного (настоящая фамилия — Оспин), которого РПЦ уже несколько лет грозит внести в черный список дельцов от религии, но почему-то никак не вносит. По словам Брасова, Оспин после неудач в бизнесе нашел золотую жилу в виде мощей. Как рассказал «Новой» источник в Санкт-Петербургской епархии РПЦ,

Краткая история мощей

На базовых языках христианства — греческом и латыни — специального термина для мощей нет, их просто называют «останками» (соответственно, τὰ λείψανα и reliquae). Славянский же термин этимологически связан с «мощью» и указывает на особую силу (благодать), которая исходит от останков святых и способна творить чудеса.

Упоминания об их почитании можно найти в самых древних христианских памятниках — например, в «Мученичестве Поликарпа, епископа Смирнского», датируемом серединой II века. Поликарп лично знал апостола Иоанна Богослова и был заживо сожжен в окрестностях Смирны (совр. Измир) во время гонений на христиан императора Марка Аврелия. В тексте говорится, что христиане Смирны собрали останки своего епископа-мученика и хранили их как «драгоценность, которая дороже золота».

На уровне богословской доктрины почитание мощей утвердил VII Вселенский собор (786–787). Миссионерский журнал РПЦ «Фома» признает, что

Свою апологию традиции журнал строит на том, что «у Бога все живы», а тело — не «внешняя оболочка» человека. Это храм, который становится святым у святых людей. «Невозможно смотреть на плоть пренебрежительно, гнушаться ею как чем-то третьестепенным, — пишет журнал, — с тех пор, как Сам Бог воплотился в человеческом теле, умер и воскрес — не только «духовно», но и вполне телесно».

Первое масштабное гонение советской власти на религию в 1919–1920 гг. было нацелено на культ мощей — как на основу простонародной религиозности. Тогда в некоторых раках (драгоценных гробницах) вместо нетленных тел, которые ожидал увидеть народ, обнаруживались разрозненные кости, которые — для придания им формы — крепились к каркасам или восковым фигурам. Так выглядели, например, мощи преподобного Александра Свирского в основанном им монастыре в нынешней Ленинградской области. Его мощи, «обретенные» РПЦ в музейных запасниках в 1990-е гг., абсолютно не соответствуют описаниям, сделанным при их вскрытии семьюдесятью годами ранее.

Как можно удостовериться в подлинности мощей, если в древности и в Средние века не делали анализов ДНК? Еще в раннем Средневековье западноевропейские рынки заполонили мощи якобы мучеников из римских катакомб и самые экзотические реликвии из Святой земли. В «Кентерберийских рассказах» английского поэта XIV века Джефри Чосера один из героев — торговец фальшивыми реликвиями — пытается продать «покров Девы Марии».

как шутил один из отцов Реформации Жан Кальвин, если собрать хранящиеся в католических храмах частицы «подлинного» креста Христова, то можно заполнить трюм самого большого корабля.

Святыни были валютой эпохи, и среди крестоносцев распространилась практика furta sacra — «священного воровства» реликвий под предлогом их спасения от неверных. В результате furta sacra на Запад попали мощи св. Николая, вывезенные из византийских Мир Ликийских вооруженными купцами из города Бари в 1087 году, и мощи св. евангелиста Марка, перевезенные венецианцами из Александрии под свиными тушами, к которым не могли прикоснуться арабские таможенники по законам ислама.

Тридентский собор (1545–1563) установил в католической церкви сертификацию реликвий, которые стали удостоверяться подписью и печатью епископов.

Координатор центров изучения православных святынь РПЦ Михаил Артеев признавался в одном из интервью, что с помощью «патриотически настроенных соотечественников» РПЦ находит на Западе «бесхозные» мощи и договаривается об их перевозке в Россию. Риторика Артеева созвучна пропаганде: мощи укрепляют «нашу великую страну, и сегодня остающуюся островком мира и света в стремительно деградирующем духовно и культурно мире».

Мощи в законе

В нулевые клирики РПЦ и их спонсоры активно приобретали реликвии в Греции и на Западе, подавляющее большинство попавших таким образом в Россию мощей является, по словам Артеева, «фальшивыми с вполне явными признаками подделок».

В 2010 году полиция задержала в аэропорту Салоники местного диакона и его швейцарского партнера при попытке вывезти за границу человеческие останки с кладбища, вываренные в ароматических маслах. Такой способ фальсификации позволял мошенникам выдавать «мощи» за «благоуханные и мироточивые», что особенно ценилось на рынке.

Дарение мощей и других реликвий использовалось предпринимателями и политиками в России для выстраивания «сакральных» отношений как с высшим политическим руководством, так и с патриархией, которая обладала лоббистскими возможностями.

В 2010 году функционер «Единой России» и председатель совета директоров ПАО «Аврора» Вадим Жимиров подарил Санкт-Петербургской епархии частицу Пояса Богородицы, а в 2017-м директор Царицынского рынка в Москве Юрий Евдокимов передал частицу мощей св. Спиридона Тримифунтского Ливенской епархии. Обе реликвии сопровождались сертификатами подлинности, подписанными субдьяконом Новарской епархии католической церкви в Италии Франко Черрути. Его имя недавно прогремело в связи с «искупительным даром» владельца клуба «Мутабор» Михаила Данилова Знаменскому храму РПЦ в Москве.

Скандал с сертификатами Черрути дошел до итальянской прокуратуры: по данным газеты La Stampa, в Ватикане и Италии началось следствие по подозрению в незаконной выдаче сертификатов Новарской епархии.

На видео передачи Даниловым частицы мощей настоятелю Знаменского храма, размещенном и вскоре удаленном телеграм-каналом Mash, фигурирует сертификат на бланке епархии, подписанный в 2018 году Черрути. Однако с 2015 года Черрути в Новарской епархии не работает. Более того, в 2017 году папа Франциск утвердил инструкцию, согласно которой любое отчуждение реликвий в католической церкви запрещено.

Викарий католической архиепархии в Москве епископ Кирилл Горбунов в интервью РИА «Новости» опроверг заявление Данилова о том, что частица была «куплена в Ватикане»: «Католическая церковь не могла продать мощи святого… При продаже таких реликвий обычно быстро устанавливается, что они фальшивые».

Этот бизнес не ограничивается куплей-продажей. В 2010-е в России стали необыкновенно популярны «гастроли мощей» по разным епархиям. В это были вовлечены как госструктуры, так и крупные корпорации и связанные с Кремлем благотворительные фонды. Как писала «Новая», доставку в Россию из Италии ребра св. Николая в 2017 году курировал холдинг «Фосагро» Андрея Гурьева. По официальным данным, в Москве и Петербурге этим мощам поклонилось свыше 2 млн человек, большинство из которых покупали свечи, иконки, оставляли записки и делали пожертвования. Маршруты таких святынь по России заранее прорабатывались в патриархии, которая получала значительную прибыль от «гастролей».

Эталонная «бизнес-модель», основанная на мощах, создана в московском Покровском монастыре на Таганке, где с 1998 года пребывают останки блаженной Матроны («Новая» писала об оккультно-тоталитарных нотках в ее культе). Преодолев сопротивление патриархии, игуменья этого монастыря Феофания (Мискина) добилась канонизации Матроны и вскоре заслужила репутацию самой богатой женщины РПЦ. Каждый день к мощам Матроны выстраиваются огромные очереди (в основном женские — монастырь насаждает поверье, что Матрона устраивает личную жизнь и привораживает женихов).

Даже дни памяти Матроны подогнаны под коммерческий расчет: это «женский день» 8 марта и всегда выходной 2 мая…

Мощи вне закона

В России (как и в большинстве стран) нет специального законодательства о мощах; их юридический статус, по идее, не отличается от обычных останков умерших людей. Значит, манипуляции с мощами подпадают под признаки преступления, предусмотренного ст. 244 УК РФ, — «надругательство над телами умерших и местами их захоронения». Статья 68 Федерального закона РФ «Об основах охраны здоровья граждан» допускает использование компонентов тел умерших только в медицинских, научных и учебных целях. Религиозных или культурно-эстетических целей в законе нет!

Эти коллизии вскрыло единственное в российской судебной практике дело об изъятии мощей у верующих в пользу РФ, которое в 2012–2013 гг. вели суды (сначала арбитражные, а потом — общей юрисдикции) во Владимирской области. Во владении суздальской общины Российской православной автономной церкви (РПАЦ), не входящей в РПЦ, оказались предполагаемые мощи преподобных Евфимия и Евфросинии Суздальских, переданные общине в 1988 году, когда она еще находилась в РПЦ (смена церковной юрисдикции произошла в 1990 году). После смерти предстоятеля РПАЦ митрополита Валентина в 2012 году Росимущество заявило, что эти мощи «принадлежат РФ», и потребовало их «вернуть».

Когда суд затребовал идентифицирующие признаки «спорного имущества» и признал необходимость его экспертизы, Росимущество изменило исковые требования. Оно стало добиваться уже не костных останков, а неких абстрактных «объектов культурного наследия», единственный признак которых — их «именование мощами». В результате арбитражный суд Владимирской области принял странное определение, согласно которому

Мощи у верующих в конце концов отняли грубой силой, тут же передав их РПЦ, но перед этим жалоба на неурегулированность правового статуса мощей поступила в Конституционный суд. Он отказал заявителю из РПАЦ в рассмотрении, но судья КС Гадис Гаджиев приложил к определению об отказе особое мнение, указав на «двойственную природу» мощей. Их «невозможно отнести к ординарным объектам гражданских прав», подчеркнул судья, признав, что в РФ статус мощей законом не установлен.

…Финансовая сторона жизни РПЦ, как известно, находится в тени, а такой специфический ее аспект, как бизнес на мощах, — тем более. В монастырях и храмах на территории РФ находится более 500 рак с цельными мощами и несколько сотен тысяч фрагментов. Последние отчасти становятся предметом рыночного оборота, объемы которого «в лучшие годы» достигали миллионов долларов.

Но дело не в деньгах. Превращение церковных реликвий в инструмент политики, а поклонение им — тест на патриотизм и лояльность власти — симптом крайне архаичной модели общественного устройства, того самого «нового средневековья», о котором пророчествовал Николай Бердяев.

Российское общество перестает быть секулярным, но и не становится христианским. Культ мощей, каким он сложился в современной России, чаще апеллирует к магическим, оккультным и конспирологическим формам мировоззрения, которые уверенно можно назвать дохристианскими.