Судить будут в Центральном райсуде Красноярска за 20-минутный YouTube-ролик: Полушин экспрессивно анализирует работу единороссов в горсовете и, если отвлечься от эмоций и оценочной лексики, не говорит ничего для горожан нового. Как депутаты в ущерб Красноярску, терпящему экологическую катастрофу, лоббируют интересы «Русала» и СГК, алюминщиков и угольщиков, бенефициаров этой катастрофы, — всем хорошо известно. Потому что это давно уже и не скрывается. Главный посыл Полушина: «ЕР» — это партия черного неба (так красноярцы называют смог, регулярно зависающий над городом). Ну да, а кто-то этого в Красноярске не знает? Как еще ее назвать, если «ЕР» — это партия власти, и при этой власти в городе нечем дышать? Как раз перед судом с 10 по 13 ноября в Красноярске вновь объявили режим НМУ первой степени опасности (неблагоприятных метеоусловий или, в народном варианте, «черного неба»).

Раз с фактами — ничего нового, дело в оценках? В том, как это сказано — наотмашь? Дело в лексике? Да.

Обвинение в не тех словах, в не тех интонациях и акцентах, подозрительных рифмах строится на комплексном психолого-лингвистическом исследовании: его произвела по запросу Центра «Э» полицейского главка по Красноярскому краю автономная некоммерческая организация «Союз экспертов «Контекст», а именно Алла Кипчатова, кандидат филологических наук, доцент, стаж профессиональной работы свыше 40 лет.

Федеральную славу она обрела после деятельного участия в деле 14-летних канских подростков-анархистов, еще известному как «дело о подрыве здания ФСБ в «Майнкрафте». В том числе благодаря ее, Кипчатовой, и Ирины Маланчук (тоже кандидат наук, только психологических, тоже из Красноярского педуниверситета) экспертизе Никита Уваров получил пять лет колонии, а двое его друзей условные сроки.

После того как разобрались с канскими подростками, Кипчатова еще не раз отметилась, анализируя содержимое соцсетей: в 2022-м давала заключения в делах о военных фейках, найденных органами в комментариях в VK, а также в делах о постах об Алексее Навальном и ФБК (признан экстремистской организацией, запрещенной в РФ).

Поразительная рифма. «Рифма — это когда два слова оканчиваются одинаково, — объяснил Цветик. — Например: утка — шутка, коржик — моржик. Понял?» — «Понял». — «Ну скажи рифму на слово «палка». — «Селедка», — ответил Незнайка».

Впрочем, к выводам. Они представлены суду за двумя подписями — Кипчатовой и «специалиста-психолога» М. Шибаева. Эксперты могли бы осознать, что со стороны их усилия выглядят как буквализация старинного анекдота, где заяц смеется над тупым медведем, прося его произносить числительные и в рифму обзывая его тем самым обидным словом, а затем следует развязка, когда медведь тоже пробует «в рифму». Так вот, специалисты могли бы сформулировать столь же изящно и точно, как тотемное животное единороссов, что плохо сечет в поэзии, но это искупается немеряной силой, — и поясняет зайцу: «Нескладно? Зато смертельно!» Однако Кипчатова и Шибаев многословней: «В представленном для анализа видеоматериале содержатся лингвистические и психологические признаки возбуждения вражды в отношении представителей группы лиц, выделенной по социальному признаку (признаку членства в политической партии «Единая Россия»)».

Получив из Центра «Э» краевого ГУ МВД материалы проверки, прокуратура вынесла постановление о возбуждении дела об административном правонарушении. Полушина защищает адвокат Владимир Васин, перед судом он замечает «Новой», что во вмененной ст. 20.3.1. КоАП РФ речь вообще-то идет о возбуждении ненависти, вражды, а также унижении достоинства человека либо группы лиц по признакам принадлежности к какой-либо социальной группе. Между тем власть, партия, госорганы — это не социальная группа.

Васин только что — с примечательного бурятского процесса: 10 ноября Советский райсуд Улан-Удэ заочно приговорил главу фонда «Свободная Бурятия» (признан «иноагентом» и нежелательной организацией) журналистку Александру Гармажапову (признана «иноагентом», объявлена в межгосударственный розыск) к семи годам колонии по делу о «фейках» про армию. Александра находится сейчас за пределами России.

Так вот, по этому делу судья Денис Никонов 13 сентября назначил повторную судебную психолого-лингвистическую экспертизу (так как в экспертизе, сделанной на стадии следствия, были недочеты). И она состоялась, и в куда более квалифицированном исполнении, чем экспертиза по делу Полушина. Цитирую (редакция располагает копиями всей документации) замначальника отдела технических экспертиз документов, руководителя специализированной группы по производству экспертиз и экспертных исследований по делам, связанным с проявлением экстремизма, Забайкальской лаборатории судебной экспертизы Минюста России Надежду Дубовицкую. Она выделила это жирным шрифтом, прежде чем сделать вывод об отсутствии в словах Гармажаповой лингвистических признаков унижения достоинства человека либо группы лиц по признакам национальной и/или политической принадлежности:

То же самое — что представители власти не являются социальной группой — повторяет чуть ниже, в своей части документа (психологическое исследование), старший государственный судебный эксперт Забайкальской лаборатории судебной экспертизы Минюста России Татьяна Яньшина. И потом повторяет вновь, в заключении, последним абзацем, — видимо, чтобы дошло до всех, даже до тех, кто туп, как аэрофлотовская вилка. И еще тупее.

И еще раз это же повторяют эксперты вместе в синтезирующей части за двумя подписями.

И еще раз — в выводах.

Эксперт Дубовицкая за одной своей подписью сформулировала в выводах два первых пункта, найдя в словах журналистки негативную оценку действий политического руководства РФ в целом и в отношении представителей национальных меньшинств, бурят в частности. Однако далее следуют заключительные два пункта, за двумя подписями. Итак, экспертиза показала, что в высказываниях Гармажаповой «содержится совокупность лингвистических и психологических признаков возбуждения вражды, ненависти, розни по отношению к группе лиц «политическое руководство РФ», выделенной по признаку политической принадлежности». Вместе с тем «представители власти общепризнанно не являются социальной группой» — эксперты в пятый раз это повторяют. И последний абзац экспертизы: в высказываниях Гармажаповой «отсутствуют психологические и лингвистические признаки унижения достоинства человека либо группы лиц по признакам национальной и/или политической принадлежности».

А Союзу экспертов «Контекст», эксперту Кипчатовой, поставившей дело на поток, — пофиг. Телеграм-канал Полушина KrasNews сообщает, что «Центр «Э» оплатил экспертизу (100 тыс. руб.) лингвисту (речь про Кипчатову. — А. Т.), которую подозревали в мошенничестве и лишили права давать заключения по уголовным делам».

Ну не ее конкретно, тут надо уточнить. Распоряжением кабмина № 672-р от 22.03.2023 все частные лавочки вроде кипчатовской выкинули с рынка судебных экспертиз по уголовным делам, в частности, о преступлениях, связанных с проявлением терроризма и экстремизма, а также при проверке сообщений о таких преступлениях, но, как видим, административка у них осталась. И люди продолжают в поле трудиться.

Да, наверное, полиции (заметьте, не самим депутатам горсовета от «ЕР») неловко, что в их присутствии прилюдно представителей власти называют так, как назвал Полушин. Но это оборотная сторона власти, и она была и будет теперь всегда, даже при авторитаризме и тоталитаризме. Пределы критики, допустимой в отношении политиков и чиновников, намного шире, чем в отношении частных лиц, на это не раз указывал Верховный суд. И потом снова указывал. Поэтому даже резко негативные отзывы в их адрес не могут априори трактоваться как «действие, направленное на унижение достоинства человека или группы лиц, […] на возбуждение ненависти или вражды».

Это, конечно, не так. Эта история не уникальна. Но она увлекательна другим — своим бэкграундом.

Самоидентификация у Полушина скромная: «народный журналист». Видимо, берет пример со своего прежнего покровителя (и партнера) Анатолия Быкова, бывшего теневого хозяина города, ныне заключенного. Полушин освещал каждый его чих, громил его недругов, делал с Быковым регулярные беседы о политике, заносил ему хвост, отбеливал репутацию, подпитывал и бетонировал его мегаломанию. Так вот, Быков называл себя «народный олигарх». А Полушин, значит, «народный журналист». Где тот народ, не уточняется.

И у Полушина, судя по тому, что он сам пишет о себе в своих же медиаресурсах, уже есть несколько «политических» административок: за участие в автопробеге в поддержку Быкова, за публикацию фото с нацистской символикой (в посте про Тину Канделаки и забавное понимание ею национал-социализма). Тогда Быков уже сидел, и Полушин пошел в депутаты от «зеленых», а его конкурент от ЛДПР потребовал его снять, раз тот получил приговор за публичное демонстрирование нацистской символики. Суд встал на сторону Полушина, но выиграть выборы «народному журналисту» это не помогло. Тем не менее сейчас Полушин топит в пользу ЛДПР, что в принципе ожидаемо — классовая близость; когда-то Жириновский хотел сделать Быкова первым в федеральном избирательном списке (и далее в том списке быковцы шли с небольшими интервалами) — не дали. Последние годы, однако, всю верхушку красноярской ЛДПР преследуют неудачи, все они в какой-то момент с домочадцами, бухгалтерами, друзьями оказываются на нарах. Полушин все же не унывает.

Вы будете смеяться, но у Аллы Кипчатовой, которая по запросу внутренних органов уличила Полушина в разжигании, то есть в возбуждении, на самом деле очень много с ним общего. Кипчатова помимо того, что выступила совладельцем Союза экспертов «Контекст», была, например, руководителем и ликвидатором в 2019-м в ЧОП «Бергарт». Как филология и ЧОП соотносятся? Владельцем и гендиректором в «Бергарте» был до этого Юрий Кипчатов, он же возглавлял ЧОП «Рубеж» и ЧОП «Индра-К» («Аргус-К»). Это охранная служба Анатолия Быкова, он тоже в ней в совладельцах значился. Сам Быков руководство только этой своей службы охарактеризовал коротко: три полковника ФСБ и полковник МВД. Добавлю: это те, кто был на виду, засвечен.

Кипчатов был одним из многих видных силовиков, кто обеспечивал безопасность Быкова. Не последний человек в его окружении. Он же значится в документах (копии в редакции) как замгендиректора ИК (инвесткомпания) «Европа», сдававшая в аренду площади в одноименном бизнес-центре Быкова. Эта громада, в тени которой затерялась мэрия, воздвигнута на самом «центровом», дорогом месте. Быков после ареста переписал «Европу» на жену. У Кипчатовых, Юрия и Аллы, с «Бергартом», судя по документам, произошло что-то подобное.

То есть понимаете, да? Это Быков в тюрьме, а вся эта «элитная» шобла, повязанная им, весь этот конгломерат — на месте. И нравы не поменялись: с чего бы им меняться?

Если то, чем занимается Полушин, — журналистика, тогда что такое клоунада? Впрочем, стандарты и каноны у несчастной профессии в России давно размыты. Но есть фиглярство, пропаганда и агитация, буффонада и паясничанье, есть то, во что давно уже здесь превратился пиар, есть шоуменство, инфоцыганство, гаерство, хайпожорство. Все это кем-то уважаемые и даже любимые занятия, по нынешним временам ничуть не менее почетные и куда более денежные. В рамках исследуемой лексики нельзя не вспомнить дилемму, давно обозначенную Пелевиным для «продвинутых парней в этой стране», — «кто не хочет работать клоуном у пидарасов, будет работать пидарасом у клоунов»: актуальности она не теряет. (Про третью возможность — совмещения — сейчас не будем.)

Факт в том, что в некоторые времена клоуны могут сделать для народа куда больше, чем люди всех остальных призваний и профессий. И факт также в том, что конституционные права на самовыражение, свободу слова и критику начальства распространяются на всех, включая клоунов и всех прочих, какими бы обидными словами их ни называли.

Такая, какой она стала под мудрым руководством единороссов? Может, лучше ее судить?

Понятно, это сложно, но судили же в средневековой Европе — за разор, болезни и кризисы — животных, например крыс, выделяли им адвоката (по назначению) и боюсь подсказывать, но можно же судить, скажем, не сам красноярский смог, не климат и ландшафт, а бабу Машу с ее печкой, отряд автовладельцев — единороссы любят рассказывать, что это они виноваты в экологической катастрофе. Во всяком случае, в таком процессе будет прослеживаться логика и последовательность — после суда над словами.