Главная проблема, которую десятилетиями пытаются решить сменяющиеся правительства Израиля в отношении с палестинцами, — разграничить социальную базу поддержки партизанского движения, вставшего на путь террора, и собственно боевиков. В таком случае можно было бы бороться с боевиками, минимизируя ущерб мирному — до поры до времени — населению. Но многочисленные примеры из недавней истории свидетельствуют, что решения нет.

И видимо, от безысходности, на нынешнем витке кровопролития некоторые политики Израиля снова вернулись к идее переселения всех жителей сектора Газа в Египет. Сегодня в этой связи все чаще упоминают Синайский полуостров. Власти Египта, помня о восстании палестинцев против приютившей их династии в Иордании, находятся в глубоком сомнении. А без Египта эту этническую чистку территории провести невозможно.

Стоит рассмотреть аналогичные процессы в исламском мире сегодня: насколько реальны такие планы?

По совпадению почти к такой же затее одновременно приступил Пакистан. Месяц назад там объявили, что с 1 ноября будут арестовывать и депортировать всех мигрантов, не имеющих документов на законное проживание. Накануне о начале кампании по депортации полиция оповестила население через громкоговорители в «афганских» районах Карачи. На юго-западе Белуджистана создано три депортационных центра. Еще три центра работает на северо-западе провинции Хайбер-Пахтунхва и два — в Кветте. По всей стране по плану депортации открылось 49 центров содержания под стражей.

Формально такие нарушители есть среди всех этнических групп. Но в действительности речь об афганских беженцах. Среди них кандидатов на депортацию — более полутора миллионов.

В августе 2021 года границу пересекло еще более 600 000 человек: добавились бежавшие от Талибана, после того как он вернул себе власть в Кабуле. Это сделало Пакистан одной из ведущих стран мира по числу принятых беженцев.

И лишь каждый четвертый беженец пришел из Афганистана, остальные родились здесь, в лагерях. Ровно так же почти не осталось уже палестинцев, которые застали образование Израиля. Почти все они родились в лагерях или на чужбине.

Со временем треть беженцев вернулась в Афганистан. Но уровень жизни там значительно ниже, чем в Пакистане. Поэтому большинство предпочло остаться в лагерях, и сегодня в Пакистане проживает более 4 миллионов афганских мигрантов. Из них около 1,7 миллиона вообще не имеют документов.

Пакистан переживает рекордную инфляцию и связан жесткими условиями программы помощи Международного валютного фонда. Официоз обвиняет нелегальных мигрантов в истощении ресурсов страны на протяжении десятилетий. Со времен советского присутствия на границе Пакистан взвалил на себя этот груз. Но ранее страны НАТО и Япония ежегодно перечисляли на это многие миллиарды долларов. А теперь все кончилось.

После того как исполняющий обязанности министра внутренних дел Бугти объявил о начале масштабных репрессиях в отношении собственности и предприятий, принадлежащих афганцам в Пакистане, на денежном рынке немедленно наступила паника. Ожидается падение цен на недвижимость. И все же пакистанские элиты решились — терпение избирателей почти истощилось.

Готовые на самые низкие зарплаты, бедные афганские мигранты вытесняют местных граждан с рынка труда в строительной, горнодобывающей, сельскохозяйственной отраслях. Пришельцы из Афганистана добывают пропитание и банальным криминалом. Обычное дело для них — контрабанда. В основном этим заставляют заниматься маленьких детей, которых не обыскивают на пунктах пропуска.

Считая правительство в Исламабаде слишком светским, эти молодые рекруты «исламского Интернационала» (для которых Пакистан — уже родина, потому что родились они тут) повели войну и против него. Только в этом году афганские смертники были причастны к 14 из 24 взрывов в ходе нападений на правительство и армию.

Исламабад уверяет, что депортирует афганцев-нелегалов из-за их участия в террористической деятельности. Вероятно, таких многие тысячи, а то и десятки тысяч — в свое время отсюда стекались бойцы и в Талибан во время оккупации Афганистана коалицией во главе с США. Но вместе с ними депортируют более полутора миллионов бедных, малограмотных и многодетных людей, просто оказавшихся с фундаменталистами «в одной корзине». Правительство не имеет инструментов, чтобы отделить массу беженцев, из которой выходят террористы, от самих террористов. Что похоже на социальные процессы в секторе Газа.

Власти Афганистана, в свой черед, абсолютно не заинтересованы в возвращении 4 миллионов соотечественников — нагрузка на бюджет неизбежно должна возрасти. Талибы ожидаемо назвали действия Пакистана «преследованием», казна страны пуста, валютные запасы арестованы США, и власти (без особых надежд) обратились к частному сектору с просьбой помочь людям, спасающимся от массовой депортации в Пакистане.

Через границу ежедневно туда и обратно проезжают сотни вооруженных людей, поскольку очень важной статьей доходов беженцев является контрабанда. В сентябре на ключевом пограничном переходе между пограничниками и таможенниками Пакистана и Талибана начались перестрелки. По обе стороны застряли сотни грузовиков с товарами первой необходимости.

На все это накладывается позиция иностранных государств и правозащитных организаций. Например, Amnesty International констатировала, что мигранты никому не интересны: «Жизнь и права афганских беженцев находятся под угрозой из-за коллективной неспособности правительства Пакистана и международного сообщества разделить ответственность за их защиту». То есть расписались в бессилии и незаинтересованности в судьбах миллионов людей. Никто не хочет лезть в тяжелый, опутанный тысячей противоречий регион, — есть, как мы видим, дела попроще и побезопасней.

А ведь речь идет не только и не столько о месте жительства миллионов людей, но и о самой их жизни. Понятно, что для журналистов, правозащитников, феминисток, художников, бывших военных, правительственных чиновников и сотрудников служб безопасности возвращение в царство талибов — смертельный риск. Есть и другие опасности. Например,

Власти Пакистана угрожают депортацией более 200 афганским журналистам, говорится в заявлении организации «Репортеры без границ» (RSF). Проблема афганцев, сотрудничавших с НАТО, находится у международных организаций на первом месте. Но на самом деле их число ничтожно по сравнению с основной массой беженцев, которые могут тоже подвергнуться серьезной опасности.

Группа бывших американских дипломатов и правозащитников, занимающихся беженцами, призвала Исламабад не депортировать афганцев, ожидающих американских виз, в рамках программы переселения уязвимых беженцев, спасающихся от правления Талибана (с аналогичным призывом выступила ООН). Но много ли таких? 27 октября чартерный самолет со 132 беженцами вылетел из Исламабада в Лондон — ровно столько из более чем 3000 находящихся в Пакистане афганцев, работавших на британскую армию во время оккупации, согласился принять Лондон. И это солидарная политика: США и Европа забирают афганцев из Пакистана десятками, реже — сотнями. А остальные?

Семьи, которые депортируют, в большей части многодетные. Люди не знают афганских языков дари и пушту, потому что родились в Пакистане, говорили с детства на урду, в школе изучали урду и английский. Вот как выглядит обычный житель пакистанских лагерей: Фазал Рехман, 57 лет, отец шестерых детей, продавец фруктов, Пешавар. Приехал в Пакистан 30 лет назад, его дети никогда не были в Афганистане.

При этом власти Пакистана нельзя упрекнуть в особой жестокости при депортации — формальности соблюдаются. На женскую половину дома нелегальных иммигрантов входят только женщины-полицейские. Женщин отправляют в особые полицейские участки и изоляторы, отделенные от мужчин. О жестоком обращении во время депортации предлагают сообщать по специальной линии помощи МВД. Для непредвиденных ситуаций правительство даже создало номер службы экстренной помощи — 1700.

Но сама затея — в короткие сроки собрать и депортировать несколько миллионов человек — настолько не соответствует административным возможностям правительства, полиции и армии, что все эти меры кажутся скорее декоративными. На наших глазах страна с населением более 230 миллионов человек пытается выдворить четыре миллиона (общее число беженцев, в том числе с паспортами, но без вида на жительство).

Азам Хан, временно исполняющий обязанности главного министра Северо-Западной провинции, сообщил, что с момента объявления о репрессиях домой вернулось не более 60 000 афганцев. У международных наблюдателей есть и другие цифры, но самая большая — 123 тысячи. И поток начал резко сокращаться. При таких темпах депортация растянется на много лет. Однако сами беженцы за это время родят больше детей, чем власти смогут к тому времени выдворить. Отражая общее недовольство избирателей, газеты Пакистана пестреют лозунгами «Операция на 10 лет: репатриация афганцев-нелегалов идет черепашьими темпами».

Кампания только начинается, итоги будем подводить через год. Но уже сегодня этот опыт я рассматриваю как весьма полезный для тех, кто задается целью сбросить с плеч проблему враждебного окружения способом, описанным в Ветхом Завете как Вавилонское пленение.