До вынесения приговора судья Баландина проявляла к Барышникову больше сочувствия и в период следствия и рассмотрения дела в суде оставляла его на подписке о невыезде. Это позволяло Игорю не только ухаживать за матерью, но и промывать и раз в месяц менять трубку-катетер у себя в животе — в мае прошлого года у Барышникова был выявлен, по-видимому, рак органов мочеиспускательной системы.

В начале августа, с запозданием на несколько недель, врачи в условиях СИЗО все же заменили Барышникову цитостому — катетер и специальный мешочек для мочи. Заболевание делает его пребывание в камере в Калининграде не только крайне дискомфортным, но и смертельно опасным.

В течение предшествующего года, несмотря на возможность совершать поездки в Калининград из Советска (около двух часов на маршрутке), Барышников и его адвокаты Мария Бонцлер и Екатерина Селизарова так и не смогли добиться от областного минздрава повторной (после первой экстренной) госпитализации Барышникова и проведения анализов, подтверждающих или опровергающих его диагноз для дальнейшего лечения.

Такое заключение — о том, что заболевание Барышникова согласно специальному перечню несовместимо с таким наказанием, — по медицинским документам дали лишь московские врачи-эксперты, что, впрочем, пока никак не повлияло ни на приговор, ни на его исполнение.

Тем временем хирург-онколог Вадим Епифанцев, поставивший Барышникову цитостому при экстренной госпитализации в мае прошлого года и единственный, кто пытался добросовестно его лечить, подвергся фактическому бойкоту и травле со стороны коллег и принял решение покинуть Россию.