Реакция российских рынков на события 23–24 июня, связанные с маршем Пригожина и ЧВК «Вагнер» на Москву, была резкой, хоть и кратковременной. Известно о дефиците авиабилетов при ажиотажном спросе на них, мы видели скачок курса доллара в обменниках до 100 рублей, россияне, особенно южных регионов, встали в очереди за наличкой. Сегодня часть этих «шоков» уже ушла, но спокойствие не должно никого обманывать — главные последствия еще впереди, считает редактор отдела экономики.
Валютные колебания
События, развернувшиеся в минувшую субботу, 23 июня, отразились в первую очередь на валютном рынке.
Сначала банки резко повысили курс продажи валюты (не повышая при этом курс покупки). Так, в субботу в московских обменниках наличный доллар продавали по 100 рублей и выше, а потом в течение воскресенья снижали его: чем более оптимистичной становилась риторика властей, тем дешевле продавался доллар. Правда, утром в понедельник свое слово сказала биржа — в первые минуты торгов курс рубля снизился до минимумов весны 2022 года, но к середине дня «отбился».
Доллар с 84,7 рубля подорожал до 87,23 рубля, после чего начал дешеветь и на 11.20 мск стоил 84,9 рубля. Курс евро взлетел до 95,28 рубля, прибавляя почти 3 рубля по сравнению со значениями пятницы, но спустя четыре часа после начала торгов опустился к отметке 92,42. Российский рынок акций открыл день падением на 2% по индексу Мосбиржи, но отыграл почти половину обвала и через полтора часа основной сессии теряет лишь 1,15%.
Пришла в норму и ситуация в обменных пунктах, где курс американской валюты вернулся к 88–90 рублям.
Все нормально? Не совсем.
Прилет «лебедей»
Теория говорит: экономические агенты (а это не только банки и брокеры, но и обычные люди), столкнувшись с «черным лебедем», совершают действия, имеющие как краткосрочные, так и долгосрочные последствия.
Например, когда в обменниках поднимают цену продажи доллара, а потом опускают ее обратно, кто-то покупает «доллар по сто», хотя мог потерпеть и купить его по 90.
Другое краткосрочное последствие — резкий рост спроса на наличные в 15 регионах и крупных городах РФ, что отметил на правительственном совещании в понедельник, 26 июня, первый вице-премьер Андрей Белоусов.
«Наиболее активный рост спроса на наличность был отмечен в южных регионах — в Воронежской, Ростовской, Липецкой областях (совпадает с маршрутом Пригожина и вагнеровцев. — Ред.), а также в крупных городах. Там спрос вырос примерно на 70–80%», — сказал Белоусов. И добавил: сейчас «обстановка полностью стабилизировалась».
Но долгосрочные последствия будут другими.
Предусмотрительные банки
Все, кто думал о покупке валюты, получили подтверждение, что во всякой непонятной ситуации банки будут пытаться продавать валюту дороже. Какой вывод? Значит, нужно запасаться валютой постоянно, не слушая никакую демагогию о дедолларизации. Соответственно, долгосрочный спрос на доллар будет расти.
Кроме того, люди наверняка задумаются и о том, чтобы увеличить долю сбережений в наличных. Да, в одном случае все получилось хорошо — но еще и потому, что в выходной день не все следили за новостями, и никто не может сказать, чтоб произошло бы, если бы жители главной агломерации дружно пошли к банкоматам.
По данным ЦБ РФ, только
в пятницу, 23 июня, объем наличных денег в обращении (вне ЦБ) вырос на 105,3 млрд рублей. Для понимания масштабов — это рекордная сумма с последней недели сентября 2022 года.
Правда — и это важно — указанный ЦБ показатель означает не чистый спрос граждан на наличные деньги, а именно «подкрепление касс и банкоматов банков для того, чтобы обеспечить потенциальный повышенный спрос». То есть — и банки и сам финансовый регулятор сразу поняли, что им предстоит ждать «повышенного спроса» (на момент написания статьи данные за выходные дни 24–25 июня ЦБ РФ еще не опубликовал), и затарились купюрами.
Непредсказуемый исход
Если последствия крупного экономического кризиса поддаются анализу, то последствия внезапного конфликта, подобного тому, который мы наблюдали в эти дни, анализировать значительно труднее. Сценариев много, плюс последствия каждого из них могут существенно отличаться — например, никто не может толком сказать, какие конкретные меры скрываются за рассуждениями о «мобилизационной экономике» или «наведении порядка»:
- массовое изъятие сбережений?
- кредитная амнистия?
- денежная реформа?
- экстренный налог на богатых?
- обязательная трудовая повинность для бедных?
- И главное — что будет с собственностью?
Нет сценариев развития ситуации — нет возможности как-либо успешно застраховаться от негативного исхода. Поэтому люди делают вывод, что произойти может «все что угодно», и разрешаться эта ситуация тоже будет «как угодно».
Какой вывод в такой ситуации сделает человек, думавший «вложить деньги»? Скорее всего, будет ждать. А кто-то решит вынуть деньги из дела, выйти в «кэш» и держать сбережения в таком виде.
Долгосрочные последствия такого краткосрочного шока мы сможем увидеть не сразу, и эти последствия могут принять самую неожиданную форму.
