В ночь с пятницы на субботу, когда ЧВК «Вагнер» входил в Ростов-на-Дону, в этом регионе России и еще в нескольких стали случаться перебои с интернетом. Перестал открываться даже поисковик Google. Было ли это первыми попытками установить в России «Чебурнет» и что делать, если попытки окажутся успешными, объясняет глава «Общества защиты интернета» и создатель телеграм-канала «ЗаТелеком» Михаил Климарев* (внесен властями РФ в реестр «иностранных агентов»).

— Что происходит сейчас с интернетом в России? Его начали блокировать уже целиком?

— Сейчас в России пытаются блокировать Google News и некоторые приложения СМИ, в частности «Медузу» (признана в РФ нежелательной организацией). Сайт у «Медузы» заблокирован давно, но в приложение встроены средства обхода, поэтому их блокировать пытаются, но плохо.

— Это вы говорите о блокировке отдельных сервисов. Но это ведь далеко пока от того, что происходило в Беларуси во время протестов или в Казахстане?

— Нет, шатдауна, то есть полного отключения интернета, мы пока не видим. Но это тоже в принципе возможно.

— Блокировки мы научились обходить с помощью анонимайзеров. А если совсем отключат интернет, то это как? Что тогда делать?

— Предположим, отключили. Что при этом происходит? Это все-таки отдельные блокировки или мы улетаем обратно в 1980-е?

— Отчасти мы это уже видели в России. В 2018 году в Ингушетии отключали мобильный интернет, а в 2019-м во время протестов по поводу выборов в Мосгордуму его отключали в центре Москвы. Мобильный интернет просто не работал. То есть позвонить-то по телефону можно было, но, поскольку все начали тут же звонить, а не переписываться в мессенджерах, сеть тоже легла. Если отключают совсем, то интернет просто перестает работать. В полном смысле слова. Это называется Internet Government Shutdown — отключение интернета по приказу властей.

— И как жить? Интернет — это же и банковская система, и самолеты с поездами…

— Именно.

— Могут ли его отключать как-то дозированно? Например, только пользователей, а банкам, складам, поездам и самолетам оставить?

— Нет. А как их различить? В России 3500 операторов связи. Для начала их нужно как-то отобрать и каждому написать, позвонить. И как это обеспечить? В офис ко многим прийти нельзя, у них офисов банально нет. Так что не получится. Либо все блокируем — либо ничего.

То есть, конечно, можно отключить в первую очередь мобильных операторов. Их в России немного, всего шесть, считая региональные, поэтому

Во всяком случае таким образом.

— Они же много лет к этому готовились.

— Готовились. Для этого была разработана система ТСПУ — технические средства противодействия угрозам. Блокировки по 90-му ФЗ «О суверенном интернете». По этому закону у каждого оператора связи должен быть установлен прибор, которым управляет Роскомнадзор напрямую.

— То есть Роскомнадзор может дергать «рубильники» через операторов?

— Да, но физически приборы находятся не у Роскомнадзора, то есть у оператора инженер может вырубить этот прибор и подключить интернет напрямую. И все будет работать.

— Не послушаются Роскомнадзора? Они так могут?

— Конечно могут.

— Ну это понятно, это криминальный вариант…

— Нисколько не криминальный. Наказание за это — какой-то штраф, возможно. Но операторы тоже денег хотят, а когда интернет станет дефицитом, за него будут больше платить.

— Это и есть чебурнет, наш «суверенный интернет»?

— Никто не знает, что это такое, включая тех, кто писал бумажки про «чебурнет», в природе его не существует. Точнее

— В России можно такой запустить?

— Можно, но как тогда нефтью торговать? А айфоны у всех руководителей перестанут работать, им как?

— Главное зло сейчас — «Телеграм», там сидит много фанатов Пригожина. Научился ли Роскомнадзор его блокировать?

— В принципе, они могут заблокировать «Телеграм», но это тоже будет непростая история. Объявить сейчас войну «Телеграму» не так просто, когда они это делали, он еще не был так популярен у турбопатриотов. А если блокируют «Телеграм», то Павел Дуров может, например, просто взять и заблокировать все эти турбопатриотические каналы. У него сейчас есть поле для переговоров, чтобы его не блокировали.

— Но если все-таки Роскомнадзору это придет в голову, они уже умеют блокировать «Телеграм» или будет такая же смешная гонка, как при их прошлой попытке?

— Это история про меч и щит — что сильнее. Тот, кто делает шаг первым, всегда в проигрыше. Так получается математически.

А если где-то остается дырочка, то «Телеграм» использует ее, чтобы работать. Он так устроен. Это сделано не для обхода блокировок, они так борются за качество связи. Сообщения должны доходить, даже если плохой интернет.

— Только во второй половине дня в субботу появилось сообщение, что Роскомнадзор начинает блокировать медиаресурсы, связанные с Пригожиным. Разве это не то, что они должны были бы сделать в первую очередь, еще ночью?

— У него действительно много ресурсов, но с утра в субботу те, которые я посмотрел, точно работали. Но вы не думайте, что государство — это что-то такое единое и прекрасно работающее: здесь дали приказ — там выполнили. Это не так. Посмотрите, сколько поручений Путина не было выполнено…

— Знаете, когда нужно гадость какую-то сделать, что-то запретить или заблокировать, у них довольно хорошо приказы проходят.

— Ну скажут: не смогли. Занимаемся. Напишите официальное письмо. Есть три миллиарда отговорок внутри бюрократии, чтобы что-то отложить или вообще не сделать.

— Что вы посоветуете пользователям интернета, учитывая, что есть серьезная угроза его отключения?

Для начала скачайте несколько VPN и браузер Tor, научитесь этими вещами пользоваться. Хотя нужно понимать, что это тоже не будет работать, если интернет выключат совсем. В Казахстане это не помогало. А вот в Беларуси работали Psiphon и Lantern, это VPN, мы долго бились над их устойчивостью там. В России, конечно, тоже постараемся, чтобы они работали, но не уверены, что удастся. Есть проект VPNovaya, есть наш проект — VPN Generator. Но если все будет, как в Казахстане, то это, повторю, работать не будет.

— Телевизоры ведь тоже в большинстве работать не будут?

— Скорей всего, не будут. Через интернет работают примерно 60% телевизоров в стране.

— Карты, наверное, надо еще бумажные купить.

— Есть карты, которые работают офлайн, например Maps Me. Скачайте — у вас будет хоть какое-то понимание, куда двигаться.

— По опыту других шатдаунов, сколько времени это может продолжаться? Сколько времени страна сегодня может просуществовать без интернета?

— Складские системы в магазинах — это ведь тоже интернет.

— Совершенно верно. Так что двое суток.

— В ночь на 24 июня не только Google News не открывались, но и поисковик «Гугла». Может ли это означать, что готовятся и YouTube заблокировать?

— Они его и заблокируют, это вопрос времени.

— Он держится по причинам чисто техническим или больше политическим?

— Здесь комплекс причин, я думаю. Политическая — это понятно: не хотят обозлить еще кучу народу, кроме того, там же много пропагандистского контента, в который были вложены немалые деньги. Они пытаются подготовить какую-то альтернативную площадку, типа VK или RuTube, но работает все это хреново.

— Это как?

— Буквально. Google — большая инфраструктурная компания, одна из тех, на которых держится интернет. Помимо YouTube и поиска у них есть масса других сервисов, например — GoogleDocs, там обрабатывается огромное число документов. У них есть DNS-сервер 8888, это инфраструктурное решение, которое очень часто используется в устройствах «интернета вещей». Это все перестанет работать.

Кроме того, когда вы блокируете YouTube, вы одновременно блокируете и обновление «Андроида», магазин приложений и массу всего, что используется в России, включая даже «Госуслуги». То есть блокировать YouTube — это пилить сук, на котором сидишь.