В обоих убийствах фигурирует как соучастник Николай Горюнов, местный тренер по боксу, основавший молодежную криминальную группировку, крайне агрессивный, по всем отзывам, тип, сбрендивший на вере в рептилоидов, во власть масонов, плоскую землю, в магазинах покупавший из продуктов только муку. Гонял на «Мерседесе», купленном Витей на обналиченный сиротский капитал.

Горюнов заключил с прокурором досудебное соглашение, и обвинения в его адрес рассматривали отдельно; в прошлом году Горюнову дали 17 лет строгого режима, потом скостили до 16 лет 10 месяцев. Это за два убийства, за вовлечение несовершеннолетнего (на момент первого убийства Вите было 17 лет), за все махинации с оружием.

Незадолго до первого убийства Витя перенес в Москве операцию на мозге — у него онкологические проблемы, давняя опухоль на щеке, пошедшая дальше. После операции Вите запретили все физические нагрузки. Витя обучался в школе VIII вида (для детей с умственной отсталостью), потом в Шушенском сельхозколледже, лояльном к таким детям.

Приговору Шестакову предшествовал обвинительный вердикт присяжных. Что еще предшествовало — об этом рассказывает, например, оказавшаяся в распоряжении «Новой» аудиозапись показаний Шестакова, данных им в суде в присутствии прокурора, защитников, второго подсудимого, только без присяжных — им такое знать не положено.

Его, задержанного вместе с Горюновым 16 апреля 2020 года, несколько месяцев к убийству Попкова даже не примеряли, однажды лишь расспросили, что он знает, и Витя рассказал о том, что помнил: примерно в тот период времени (убийства Попкова) Горюнов уезжал ближе к ночи, вернулся часа в два-три весь грязный, в пыли, прикрикнул на Витю, раздосадованный, что тот еще не спит, а утром разбудил и сказал сжечь грязную одежду на заднем дворе. Потом Витя слышал, что Горюнов с Веряскиным бурно обсуждали что-то насчет Попкова. А позже (к тому времени Горюнов с Веряскиным уже рассорились из-за сиротских капиталов, кому ездить на машинах, купленных на сиротские деньги) Веряскин просил Витю передать Горюнову: «Все тайное становится явным и скоро все всё узнают».

Замечу, что с этим рассказом не все клеится, поскольку по другим показаниям Вити, в доме Горюнова он начал жить только в июне (убили Попкова 24 мая). Как бы то ни было, позже эти воспоминания, начальные, Витя в деле и не увидел — позже началась совсем другая история. Примерно через полгода после заключения его под стражу, по словам Вити, его вызвал оперативник и рассказал, какие ему нужно дать показания. «Если я тупил, — говорит Витя, — меня выводили в «боксик» (помещение для временного содержания узника перед тем, как его отведут к следователю или обратно в камеру), и там двое заключенных избивали, кулаки у них были обмотаны полотенцами (чтобы не оставлять следов)». ФИО оперативника и имена этих заключенных Витя назвал. Ему также грозили тем, что «опустят».

Витю перевели из его 41-й камеры в 99-ю (впрочем, номера здесь не значат ничего, они после этого уже не раз поменялись), где находились эти двое арестантов. Камера 12-местная, были там и другие, но в самой камере ни слова о происходящем Витя сказать не мог, иногда, пару раз точно, эти двое, не дожидаясь процедур в «боксике», прямо в камере заводили в туалет и избивали. В основном же били в «боксиках» (они менялись), куда его и этих двоих выводили с самого утра. Витя оттуда шел сначала к оперативнику, но стоило немного «затупить», то есть если его что-то не устраивало в ответах Вити, как его возвращали к прессовщикам.

Нужные показания он согласился давать и начал давать через неделю, в той 99-й камере его продержали больше месяца, пока он не вызубрил свою новую роль, не оформили ему явку с повинной (сначала работал оперативник, рассказывая, что нужно говорить следователю, на следующий день Витя шел на допрос к следователю и излагал заученное), пока не подтвердил показания на выезде (в домовладении Попкова).

«Я очень боялся», — говорит Витя. Теми же словами он говорил лишь о прошлом этапе своей жизни и Горюнове. «Все у меня пошло наперекосяк с 24 мая 2017-го», — говорит Витя: в тот день его похитила группировка Горюнова и три года удерживала, пользуясь его сиротскими деньгами, и в тот день убили Попкова, за что ему приходится сейчас отвечать.

Оперативник показывал ему фото Попкова и Хашиева (Витя до этого их не видел), крутил видео с теленовостями о том убийстве, показывал виды дома Попкова, рассказывал, где он перелез через забор, и т.д.

Оперативник, рассказывает Витя, раздражался «из-за моих косяков», говорил, что следователю все надо излагать так, чтобы у него не возникало дополнительных вопросов. И — снова выводили в «боксик».

Когда все с раскрытием центральным аппаратом СК громкого убийства журналиста получилось, Витю, эту золотую жилу для оперов, перевели в соседнюю, 98-ю камеру, а потом в 101-ю, где находились «ребята с лагеря» (уже осужденные и отбывающие наказание в колонии). Они начали прессовать Витю, чтобы он взял на себя третье убийство — парня, с которым он действительно был немного знаком. Снова били, но тут Витя выстоял.

Итогом этого заседания без присяжных стало назначение судом проверки рассказанного Шестаковым. Результаты проверки мне не известны — судя по приговору, она прошла ровно так, как проходят все прочие такие проверки: даже если факты давления на подсудимого нашли подтверждение, Шестаков смог в суде рассказать всю правду, а значит, это давление не достигло своей цели и говорить тут вообще не о чем.

Есть в распоряжении «Новой» и аудиозапись показаний Шестакова, данных им в судебном заседании при присяжных. Непонятно, почему они не услышали, не поняли то, как протекало 24 мая 2017 года в Минусинске — день, к окончанию которого убили Попкова, а за несколько часов до того Витю похитила криминальная группировка Горюнова. Все эти события с изъятием и удержанием больного ребенка, даже если не верить рассказу Вити, подтверждают свидетели, ранее состоявшие в группировке Горюнова, это похищение зафиксировано органами МВД (проводилась доследственная проверка), детдом подавал заявление о пропаже Вити.

Таланты тренера по боксу Горюнова, прежде незнакомого Вите, оказались таковы, что этот больной ребенок, не умевший постоять даже за себя, идет и убивает незнакомого ему человека. Причем проявляет в себе Рембо, перемахнув через высоченный забор, выждав, предельно метко отстрелявшись и успев скрыться за считанные секунды. Аниме «Нуар», ребенок-киллер. Кино, в общем. Жаль, Балабанов умер, его сюжет.

Накануне приговора психолог Николай Щербаков, работавший с Витей в его детстве, получил от него письмо из СИЗО и разрешил «Новой» дать из него выдержки (ничего личного в письме нет, орфография и пунктуация исправлены, иначе смысл трудно уловить).

Щербаков также поделился с «Новой» рассказами о Вите детей, с ним живших и/или учившихся. Никто не верит, что этот «всегда позитивный», добрый и крайне болезненный, хилый мальчик, всех всегда пытавшийся развеселить, мог убивать людей.

Такая неудавшаяся жизнь сироты и ракового больного Вити Шестакова. Не сказать, что вокруг было ледяное равнодушие, и только криминалу в лице Горюнова, Веряскина и прочих членов этой группировки, отбивших его от другой группировки, Витя был интересен. Своими 800 тысячами, что были у него на счету (сам Витя говорит, что накопилось 1,2 млн, и выплаты продолжали капать — были сто тысяч подъемных, потом еще что-то, потом с биржи труда). Нет, за Витю билась и администрация детдома, но вынуждена была отступиться. Если б продолжали — на них завели бы дела за самоуправство, превышение должностных.

Даже то немногое хорошее, что государство дает (откупается, как занятые родители игрушками), не только не идет впрок — ломает судьбы. Не было бы этих денег, не заваливали бы детдома подарками, Горюнов не заинтересовался бы Витей: как пополнение рядов, как торпеда, пехота он был никакой, грушу боксерскую не бил, а гладил. Если б не давали сиротам квартиры, Горюнов не держал бы его при себе так долго.

Вместе с сиротой Шестаковым судили Ису Хашиева, влиятельного прежде на юге Красноярского края бизнесмена, депутата, крутившего местной властью, крутившего романы то с ЛДПР, то с коммунистами, то с «ЕР». Ему дали 16 лет строгого режима с ограничением свободы на полтора года. Он прошел как заказчик убийства Попкова. Когда его убивали в предбаннике, Хашиев в это время находился в парной с еще одним товарищем. Когда Ису хотели проверить на полиграфе, он отказался по состоянию здоровья. Хашиев и Попков жестко столкнулись за год до убийства, в 2016-м, на выборах главы района.

В этом деле вообще много политики, выборов местных, денег, прочей лабуды — это все чушь и ерунда, не стоящая внимания на фоне судьбы человека. Сироты, присвоенного на глазах у всех Горюновым. Витя сейчас объяснил, например, зачем тот, куда бы ни ехал, брал с собой: в машине всегда было оружие, и Горюнов брал Витю, чтобы он в случае чего мог взять это оружие на себя, сказать, что это его.

Второе убийство, вмененное Шестакову и Горюнову, когда за ними гнался бывший член их группировки Веряскин, Горюнов отстреливался, опустив стекло и передав руль, а потом, когда машины застряли в 30 метрах друг от друга, он вышел и убил из «Сайги» Веряскина, потом передал ее Вите и приказал стрелять тоже — уже приближалась полицейская машина, и Витя дал очередью. Так вот, тогда Горюнов сразу сказал: бери на себя, передачки будем носить. Так и было, Витя положил на землю карабин, подставил запястья под наручники, взял все на себя, а Горюнов ходил рядом и комментировал.

К Веряскину Витя хотел уйти жить от Горюнова — он, говорит, лучше к нему относился. Витя трижды, насколько помнит, сбегал от Горюнова. Но тот обещал сломать ноги тем друзьям (и сломал бы), кто его приютит, а в последний раз, когда Витя добежал до полиции и написал заявление на Горюнова, что тот его удерживает, отняв документы и деньги, менты тут же набрали Горюнова, он пришел в участок, пожал всем руки («покрабался», говорят тут, а еще Минусинск называют тут Минусом и Миннесотой) и забрал беглеца. Горюнов еще не до конца выдоил этот ресурс, он ждал Витину квартиру от государства, даже нашел юриста, чтобы ускорить ее получение.

…Психолог Денис Елистратов девять лет занимался от муниципалитета «профилактикой негативных проявлений в молодежной среде», заседал в комиссии по делам несовершеннолетних и защиты их прав (КДН) в одном из районов правобережья Красноярска, грамоты и благодарственные письма от мэра, глав молодежной политики города и общегородского проекта «Ювенальная служба». Сейчас Денис за границей, вот как он комментирует минусинскую историю:

Иван Федоров — воспитатель Вити в детдоме, но уволился оттуда Федоров за два года до трагедии (Федоров провел собственное расследование, опросив множество свидетелей, бывших детдомовцев, людей, состоявших у Горюнова в подручных, поддерживавших с ним контакты, бывших работников органов. Посмотрите этот фильм):