«ЦК ВКП(б) — товарищам Сталину, Андрееву, Жданову, Маленкову

Начальник Управления политической пропаганды Киевского особого военного округа доносит, что 11 мая 1941 года Подгайцким райвоенкоматом Тернопольской области были собраны допризывники района для сдачи норм на значок ГТО. На сбор явилось около 207 человек.

После сдачи норм на значок ГТО 71 человек были отпущены по домам, а с остальными занятия продолжились. Оставшиеся допризывники просили разрешить им сдавать нормы во дворе 21 инженерно-аэродромного батальона, расположенного рядом с военкоматом. В этом им было отказано.

В 13 часов 11 мая красноармейцами 21 инженерно-аэродромного батальона был задержан вызвавший подозрение допризывник Куба, который был направлен к дежурному по части. Явившись к дежурному по батальону — старшему сержанту Манухину, допризывник Куба выхватил из кармана револьвер и убил Манухина. При попытке к бегству Куба был убит часовым.

Заместитель командира 21 инженерно-аэродромного батальона старший политрук Фердман сообщил о происшедшем районному отделению НКВД и райкому партии. Прибыв на место, руководство Райкома партии и представитель районного отделения НКВД приняли решение: вооружить кадровых красноармейцев и гражданский актив, задержать и обыскать всех допризывников. В 14 часов все допризывники были окружены, заведены во двор 21 инженерно-аэродромного батальона, где им было всем приказано лечь на землю.

В этот момент, когда часть людей ложилась на землю, из группы допризывников была брошена граната, которой был убит народный судья Бескровный и ранено несколько допризывников. Вслед за этим была сделана попытка бросить вторую гранату, но один из красноармейцев ранил бросавшего в руку и граната взорвалась в толпе допризывников. Вслед за этим из толпы допризывников была брошена третья граната и произведено несколько револьверных выстрелов по красноармейцам. Последние открыли огонь по тем допризывникам, которые не ложились на землю.

В результате перестрелки было убито 14 и ранено 11 допризывников.

Задержанные допризывники Микуш и Смалий на допросе заявили о том, что они принадлежат к контрреволюционной организации ОУН*. При обыске допризывников отобрано 3 револьвера…»

Донесение наркома внутренних дел Украины Сергиенко заместителю наркома внутренних дел СССР В Абакумову о налете оуновцев на колхоз с. Величье Волынской области 24 апреля 1941 года

«24 апреля сего года между 11-ю и 12-ю часами дня вооруженная банда в количестве 6 человек, руководимая нелегалом, членом контрреволюционной организации ОУН, совершила налет на колхоз в с. Величье Седлещанского района Волынской области.

Двумя гранатами, брошенными в помещение правления колхоза, бандиты убили двух колхозников.

Затем эта же банда совершила налет на школу в том же селе. Обстреляла здание школы 30-ю выстрелами. В результате убиты:

1. Директор школы
2. Учительница
3. Случайно зашедший гражданин

Ранены:

1. Председатель колхоза
2. Жена директора школы
3. Сын директора школы 4-х лет
4. Зав. педагогической частью школы
5. Комсомолец
6. Учительница

Один из бандитов был ранен находившимся в селе следователем прокуратуры.

После обстрела здания школы бандиты забрали с собой раненого и скрылись по направлению села Бузак Камень-Каширского района. Банду преследует оперативная группа работников УНКВД Волынской области».

Шифрограмма заместителю начальника Украинского штаба партизанского движения Т. Строкачу 17 марта 1944 года:

«В освобожденных районах Тернопольской области население спрятало часть скота, свиней, создав тайные склады для банд националистов, которые пока ушли в подполье, леса, территорию, занимаемую немцами. Есть случаи отравления, убийств, обстрелов. Чувствуется явная враждебность к нам. К немцам эта враждебность еще бо́льшая».

В связи с создавшейся обстановкой 31 марта 1944 года Лаврентий Берия подписал директиву: «Всех совершеннолетних членов семей осужденных ОУНовцев, а также активных повстанцев как арестованных, так и убитых в столкновениях — выселить в отдаленные районы Красноярского края, Омской, Новосибирской и Иркутской областей, а их имущество конфисковать в соответствии с приказом НКВД СССР №001552 от 10 декабря 1940 г.».

«В связи с проводимой нашими органами операции по выселению семей бандитов и участников националистического подполья со стороны некоторой части местного населения в день операции имели место факты открытого соболезнования выселяемым и оказания им помощи — укрывательства от выселения. Например, при выезде автомашины с посаженными на нее семьями бандитов, село Корпин Ровенского района, жителями этого села плотным кольцом была окружена машина с целью задержания ее выхода из села. В связи с этим оперативная группа для наведения порядка и получения возможности выезда автомашины с семьями бандитов вынуждена была открыть предупредительный огонь. <…>

В некоторых селах Ровенского, Александрийского, Тучинского, Межиричского и других районов женщины сопровождали выселяемых плачем и криком. Были случаи, когда отдельные из них демонстративно требовали, чтобы их погрузили вместе с выселяемыми или расстреляли на месте».

Из докладной записки замначальника Тюремного управления НКВД УССР политрука Демехина «О результатах эвакуации заключенных из тюрем г.г. Чертков и Коломыя» начальнику Тюремного управления НКВД СССР Никольскому 31 июля 1941 года:

«В тюрьме гор. Черткова содержалось — 954 з/к, эвакуация которых производилась 2-го июля 1941 г.

В связи с тем, что вагонов для отправки заключенных в тыл не было, поэтому силами надзорсостава в количестве 56 человек и прикомандированной полуротой бойцов стройбатальона из местного гарнизона все заключенные были этапированы пешим порядком. В пути следования при попытке восстать и бежать было расстреляно 123 заключенных — членов ОУН*.

20. VII. с. г. в г. Умани по распоряжению Военного прокурора фронта и Зам. Народного Комиссара Государственной Безопасности УССР — Майора Госбезопасности т. Ткаченко расстреляно и закопано 767 заключенных. Расстрел указанного контингента был вызван сложившейся обстановкой на фронте, т.к. прорвавшийся противник находился в 20-30 клм. от гор. Умани».

Из доклада начальника Тюремного управления НКВД УССР капитана госбезопасности Филиппова заместителю Народного комиссара внутренних дел СССР Чернышеву и начальнику Тюремного управления НКВД СССР капитану государственной безопасности Никольскому 12 июля 1941 года:

«В отдельности по каждой области дело с эвакуацией заключенных обстоит в следующем виде:

Дрогобычская область — В двух тюрьмах г. Самбор и Стрый содержалось 2242 заключенных. Во время эвакуации по 1-й категории убыло (т.е. расстреляно. — П. Г.) по обеим тюрьмам 1101 человек, освобождено 250 человек, этапировано в вагонах 637 чел. и оставлено в тюрьмах 304 заключенных.

27 июня при эвакуации тюрьмы г. Самбор осталось 80 не зарытых трупов, на просьбы нач. т-мы к руководству горотдела НКГБ оказать ему помощь в зарытии трупов — ответ был получен отрицательный.

Станиславская область. Из 3-х тюрем г. Станислава, Коломыи, Печенежина по 1-й категории убыло 1000 человек. По заявлению нач. тюрьмы г. Станислава ГРИЦЕНКО погребение произведено за пределами тюрьмы в вырытой для этой цели яме. Часть 1-й категории погребено на территории тюрьмы в яме.

Освобождено Прокурором было 295 чел. Ввиду отсутствия вагонов в тюрьме осталось 647 чел. заключенных. […]

Тернопольская область. По состоянию на 22/VI — в тюрьме г. Тернополь содержалось 1790 чел. заключенных. Из этого количества 560 чел. убыло по 1-й категории.

Погребение произведено в вырытых специально для этой цели ямах, однако часть 197 чел. погребены в подвале НКГБ, мелко очень зарыты.

В тюрьме г. Бережаны по состоянию на 28/VI-c/г содержалось 376 чел. заключенных, убыло по 1-й категории 174 чел. Погребение произведено в расположении воинской части (старая крепость).

Из общего количества убывших по 1-й категории осталось в подвале тюрьмы 20 человек, которых не успели вывезти, так как нач. райотдела НКГБ МАКСИМОВ категорически отказал в предоставлении машин для вывоза трупов.

Ровенская область — Из тюрьмы г. Дубно по 1-й категории убыло 230 чел., освобождено по бытовым статьям за маловажные преступления и осужденных по Указам 170 человек.

Волынская область — Из тюрьмы г. Ковель убыло по 1-й категории 195 человек. Освобождено за маловажные бытовые преступления 300 человек, на месте осталось 145 чел., которых не успели этапировать.

Львовская область — Из тюрем Львовской области убыло по 1-й категории 2464 человека, освобождено 808 заключенных, вывезено перебежчиков 201 и оставлено в тюрьмах 1546.

За время отсутствия охраны сбежало из тюрьмы № 1 около 300 заключенных, в основном уголовный элемент.

Все убывшие по 1-й категор. заключенные погребены в ямах, вырытых в подвалах тюрем, а в гор. Злочеве в саду».

«В 1949-м основная работа по подавлению жестокого сопротивления националистов была завершена, — пишет Гогун. — Десятки тысяч уже были выселены из своих сел, высланы, рассажены по лагерям. Отныне задача окончательной ликвидации сопротивления была возложена в первую очередь на МГБ, а не на МВД или Советскую армию.

От себя замечу, что МВД достаточно ревниво отнеслось к «перераспределению полномочий». И это надо иметь в виду, когда читаешь предлагаемый документ (докладную записку на имя Хрущева. — Ред.).

1. В марте 1948 года спецгруппа, возглавляемая агентом МГБ «Крылатым» дважды посещала дом жителя с. Грицки Дубовницкого р-на Ровенской области — ПАЛАМАРЧУКА Гордея Сергеевича, 62 лет, и, выдавая себя за бандитов «УПА»**, жестоко истязала ПАЛАМАРЧУКА Г.С. и его дочерей ПАЛАМАРЧУК А.Г. и ПАЛАМАРЧУК З.Г., обвиняя их в том, что, якобы, они «выдавали органам МГБ украинских людей».

«Крылатый» и участники его группы подвергали пыткам ПАЛАМАРЧУК А.Г. и ПАЛАМАРЧУК З.Г., подвешивали, вливали им в нос воду и тяжко избивая, заставили ПАЛАМАРЧУК А.Г. и ПАЛАМАРЧУК З.Г. дать показания, что они с органами МГБ связаны не были, а, наоборот, были связаны с участниками украинского националистического подполья…

На основании полученных таким провокационным путем «материалов», 18 июля 1948 года Дубровицким РО МГБ ПАЛАМАРЧУК А.Г. и ПАЛАМАРЧУК З.Г. были арестованы, причем, как заявили арестованные, сотрудники райотдела МГБ во время допроса их также избивали, заставляли продолжительное время стоять на ногах и требовали, чтобы они дали показания о связи с бандитами.

В результате вмешательства Военной Прокуратуры провокационный характер обвинения ПАЛАМАРЧУК А.Г. и ПАЛАМАРЧУК З.Г. был установлен, и постановлением УМГБ от 24 сентября 1948 г. дело по обвинению указанных лиц было прекращено.

2. В ночь на 22 июля 1948 г. спецгруппой МГБ из с. Подвысоцкое Козинского р-на Ровенской области был уведен в лес местный житель КОТЛОВСКИЙ Федор Леонтьевич, которого участники спецгруппы подвергали пыткам, обвиняя его в том, что якобы он выдавал органам Советской власти бандитов.

Эти провокационные действия преследовали цель путем истязаний и угрозы лишения жизни заставить КОТЛОВСКОГО дать показания, что он является врагом советской власти.

В результате истязаний КОТЛОВСКИЙ находился на излечении в больнице с 27 июля по 27 августа 1948 г.

По заключению больницы, КОТЛОВСКОМУ Ф.Л. были нанесены тяжелые телесные повреждения, с явлениями сотрясения мозга и омертвлением мягких тканей тела.

<…>

4. В ночь на 23 июля 1948 г. этой же спецгруппой из с. Подвысоцкое была уведена в лес гр-ка РЕПНИЦКАЯ Нина Яковлевна, рожд. 1931 г. (т.е. 17 лет, поясняет прокурор в скобках. — П. Г.).

В лесу РЕПНИЦКАЯ была подвергнута пыткам.

Допрашивая РЕПНИЦКУЮ, участники спецгруппы тяжко ее избивали, подвешивали вверх ногами, вводили в половой орган палку, а затем поочередно изнасиловали. В беспомощном состоянии РЕПНИЦКАЯ была брошена в лесу, где ее нашел муж и доставил в больницу, в которой она находилась продолжительное время на излечении…

Из приведенных выше примеров видно, что действия т.н. спецгрупп МГБ носят ярко выраженный бандитский антисоветский характер и, разумеется, не могут быть оправданы никакими оперативными соображениями.

Не располагая достаточными материалами, т.н. спецгруппы МГБ действуют вслепую, в результате чего жертвой их произвола часто являются лица, не причастные к украинско-бандитскому националистическому подполью.

Подобные факты из деятельности МГБ, к сожалению, далеко не единичны и, как показывает следственная практика, если в отдельных случаях спецгруппам, путем насилия и запугивания, все же удается получить «признательные показания» от отдельных лиц о связи их с бандитским подпольем, то добросовестное и проведенное в соответствии с требованиями закона расследование неизбежно вскрывает провокационную природу этих «признательных показаний», как освобождение из тюрьмы арестованных по материалам спецгрупп влечет за собой дискредитацию советской законности, органов МГБ и возможность использования каждого случая (провокаций) во вражеских, антисоветских целях украинскими националистами».