20 февраля около 11 часов утра на сайте ТАСС появилось два сообщения со ссылкой на главу СК РФ Александра Бастрыкина. Согласно первому Следственный комитет установил, что «киевский режим при поддержке коллективного Запада поощряет запрещенное международными нормами участие наемников в боевых действиях», а второе информирует, что в России за фейки в отношении Вооруженных сил РФ (ст. 207.3 УК) возбуждено 152 уголовных дела, по которым привлечено к уголовной ответственности 136 лиц, в суд передано 53 уголовных дела, уже вынесено 16 приговоров.

Между тем на сайте СК РФ на час раньше появилось гораздо более пространное интервью Бастрыкина, источником которого указан ТАСС без ссылки на взявшего интервью журналиста (его имя не указано и в публикациях ТАСС). Предпосланное тексту краткое содержание раскрывает затронутую тематику: «СК РФ с 2014 года расследует уголовные дела о преступлениях киевского режима в Донбассе. Об обвиняемых по этим уголовным делам, собранных доказательствах преступлений ВСУ, жестокости украинских боевиков, отсутствии у них раскаяния, причинах неонацизма на Украине в интервью ТАСС рассказал председатель СК РФ Александр Бастрыкин».

Между тем работающие в ТАСС профессионалы понимают, что информацию об уголовных делах против военнослужащих ВСУ по журналистским стандартам хорошо бы уравновесить такой же с другой стороны, и пока ломают голову, как выйти из положения.

В поисковике «Яндекса» по запросу «преступления Вооруженных сил РФ в Украине» выскакивает плашка: «Некоторые ссылки отсутствуют в силу требований применимого законодательства». Единственная не скрытая публикация в «Коммерсанте» со ссылкой на тот же ТАСС датирована июнем прошлого года и сообщает, что в Украине расследуется около 16,5 тыс. уголовных дел в отношении российских военных, 111 человек проходят подозреваемыми, восемь дел переданы в суд.

Цифры с тех пор, несомненно, увеличились, и найти их можно, но мы не станем этого делать, чтобы не затруднять СК возбуждением 153-го дела по ст. 207.3 УК. Ограничимся комментарием к тому, что сказал Бастрыкин, имея в виду, что аналогичная работа ведется и следственными органами Украины.

Итак, следственные органы РФ расследуют 2544 уголовных дела, из них лишь 1443 возбуждены «с момента начала эскалации конфликта украинской стороной». Чаще всего следователи выезжают на места «обстрелов населенных пунктов и уничтожения гражданской инфраструктуры». «Утверждения о точности» РСЗО HIMARS «лишь еще раз подтверждают умысел на причинение вреда мирному населению». Дела в этих случаях возбуждаются по статье 356 УК РФ: «Жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением, депортация гражданского населения, разграбление национального имущества на оккупированной территории, применение в вооруженном конфликте средств и методов, запрещенных международным договором Российской Федерации, — лишение свободы на срок до 20 лет».

«Завершено расследование по 138 уголовным делам о применении военнослужащими ВСУ запрещенных средств и методов ведения войны, — сообщает Бастрыкин, — а также жестоком обращении с гражданским населением и военнопленными». «На данный момент уголовное преследование осуществляется в отношении 680 лиц. Вынесено постановлений о привлечении в качестве обвиняемых в отношении 403 лиц, из них 188 — очно. Среди фигурантов — 118 лиц из числа командиров и руководства ВСУ и минобороны Украины. Заочно арестованы 136 обвиняемых».

это может свидетельствовать о качестве доказательной базы — кроме признания вины, в условиях военных действий едва ли можно получить еще какие-нибудь прямые доказательства виновности в обстрелах того или иного конкретного лица.

Наиболее спорным здесь остается вопрос о подследственности и, соответственно, о подсудности таких дел. Вот как трактует его глава СК РФ: «При расследовании преступлений на территории Донбасса до вхождения новых регионов в состав России мы исходили из того, что право нашей страны на уголовное преследование иностранных граждан основывается на экстерриториальном принципе действия уголовного закона в пространстве…В УК РФ экстерриториальные принципы действия уголовного закона закреплены в ч. 3 ст. 12». «После вхождения Донецкой и Луганской народных республик, Запорожской и Херсонской областей в состав РФ действие норм российского уголовного законодательства распространяется на территорию этих субъектов по общим принципам».

Часть 3 ст. 12 УК гласит: «Иностранные граждане.., не проживающие постоянно в РФ, совершившие преступление вне пределов РФ, подлежат уголовной ответственности по настоящему Кодексу в случаях, если преступление направлено против интересов РФ либо гражданина РФ.., а также в случаях, предусмотренных международным договором РФ.., если иностранные граждане, не проживающие постоянно в РФ, не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории РФ».

Этот ответ, несомненно, правилен в отношении, например, российских военнослужащих. А вот шансов на выдачу РФ военнослужащих ВСУ Украиной или какой-либо другой страной практически не будет, тем более что международные договоры о сотрудничестве по уголовным делам денонсированы по инициативе РФ. Военные и общеуголовные преступления на территории проведения СВО за год, в течение которого она длится, конечно, могли быть совершены военнослужащими обеих сторон: эксцессы в таких условиях неизбежны. Но на подсудность по общеуголовным делам в отношении военнослужащих ВСУ будет претендовать Украина, и в этом вся Европа ее поддержит. О международном признании присоединения к РФ «освобожденных территорий» пока и речи нет.

Правовой смысл интервью председателя СК РФ довольно сомнителен. Зато: «Сегодня на суд общественности мы уже готовы представить результаты своей работы в доступной для любого читателя форме. Выдержки из показаний свидетелей, фотографии и документы собраны в «Белой книге преступлений киевского режима».

Правоприменительная практика в России, наряду с карательной, а может быть, и в первую очередь решает сегодня пропагандистские задачи. Следственные органы, торопящиеся поделиться со «СМИ» своими «обвиняемыми» еще до вынесения им приговоров, а то и в таких случаях, когда шансы на суд стремятся к нулю, превращаются в приставку к телевизору (или как здесь — к ТАСС).

В этом свете важен и ответ Бастрыкина на вопрос безымянного корреспондента, соразмерные ли наказания выносят суды по статье 207.3 о «фейках»: «Наказание за эти деяния действительно очень суровое. Но такой подход продиктован временем, и многие явно недооценивают общественную опасность подобных преступлений». 6–7 лет за пост в социальных сетях, по мнению доктора юридических наук Бастрыкина, — в самый раз.