Продолжаем рубрику «Письма со шконки»: о том, что читают и чем живут нынешние известные арестанты. На этот раз на страницах «Новой» собрались сидящие журналисты (что ни говори, а тоже символ времени), историки, эколог-байкер, ученый и акционист. Молодые и уже в возрасте, с разным прошлым и разными ценностями и взглядами, эти мужчины не скрывают: любому нормальному и адекватному человеку в тюрьме тяжело. А сквозь строчки писем некоторых из них чувствуется, что порой очень тяжело. Почти все в СИЗО: кто-то ожидает суда, кто-то приговора, а кто-то уже этапа… Лишь один — Юрий Дмитриев — уже давно в колонии. С его письма и начнем.
«Нынче востребованы мемуары генералов Белого движения»
Юрий Дмитриев. Фото: Анна Артемьева
Юрий Дмитриев, 66 лет, глава карельского «Мемориала»*. В общей сложности в неволе уже 6 лет. Последний раз был осужден на 15 лет колонии строгого режима по ч. 4 ст. 132 УК РФ (развратные действия сексуального характера). Вину не признал. Срок отбывает в мордовской ИК-18, в поселке Потьма, где последний месяц подвергается постоянным водворениям в штрафной изолятор. Российские правозащитники считают его политическим заключенным и связывают его уголовное преследование с тем, что Дмитриев занимался обнаружением и исследованием мест захоронений жертв политических репрессий в Сандармохе и Красном Бору (Карелия).
«Я сейчас прилагаю некоторые усилия, чтобы собрать то, что известно об этих местах (мордовских лагерях. — Ред.), в одну кучу, а потом попробовать собрать из того, что отыщется, правдивую книжку. Помаленьку, полегоньку материалы собираются и копятся.
Кстати, барышень-зэчек, которые тут в конце 30-х сидели, перевели в количестве 1600–1800 особ в наш Сегежлаг. Лет 15–20 назад я имел удовольствие оцифровать часть (как раз женскую) картотеки з\к Сегежлага — около 2000 карточек, и почти у всех находилась запись: «Переведена из Темлага» и дата. Что-то октябрь-ноябрь 1940 г.
Оцифрованную версию я передал в музей города Сегежа. При желании там всегда можно свериться о наличии в картотеке (списках) той или иной барышни. Сами карточки з/к находятся на хранении в Архиве (бывшем партийном) в Нижнем Тагиле.
Поскольку я пенсионер (как-то странно себя им ощущать), то на работу меня не выводят. Стало быть, времени у меня считается, что много. Вот и обдумываю предстоящую книгу о Потьме и обо всем Дубравлаге.
Что-то кому-то поручаю найти, куда-то пишу, жду и получаю ответы. На повестке — найти исполнителей «за забором». Нужно взять около 300–400 интервью у местных жителей и бывших сотрудников.
С воспоминаниями з/к как раз, слава богу, все хорошо.
Что читаю: вначале что-нибудь личное, дабы в мозгах не застревало.
И кое-что из далекой классики: Герцен, Лесков, Платонов, Бунин.
Размышляя о современном мироустройстве, понимаю, что нынче будут востребованы мемуары генералов Белого движения. Иначе Россию как страну мы потеряем безвозвратно. <…>
С з/к приветом
Юрий Дмитриев (Хоттабыч)».
«Все торопится осточертеть»
Павел Крисевич. Фото: Пресс-служба Тверского суда / ТАСС
Павел Крисевич, акционист, 22 года. В СИЗО-2 «Бутырка» уже полтора года. Недавно Тверской суд Москвы назначил ему пять лет колонии за «хулиганство, совершенное с применением оружия». Таковым суд посчитал символическую акцию Крисевича против репрессий, которая прошла летом 2021 года на Красной площади. Акционист прочитал манифест, а затем дважды выстрелил холостыми в воздух и один раз себе в голову. По словам Крисечива, он стремился выразить протест против ущемления свободы мнений в России. Ранее активист провел акцию у здания ФСБ в Москве: поставил себя у креста в образе Иисуса, а у его ног горели папки, символизирующие уголовные дела.
«Даже не знаю, что на самом деле дает столько сил выносить происходящее, ну, наверное, помимо писем еще и ощущение, что все в нашей «исправительной» системе делают не от закона, а от требования власть имущих. Хотя, когда пять лет мне только запросили, я, конечно, очень удивился, зная, сколько люди получают за настоящие преступления. И конечно, не думал, что настолько вопиюще будут попирать закон. Банально можно в нашей стране по неосторожности убить человека или избить его до полусмерти и получить года четыре.
Уже как-то на автомате стал все это равнодушно в тюрьме воспринимать, так как справедливость в нашем суде — вещь редкая.
Насчет книг: читается все в тюрьме в случайном виде, что под руку попадет. Вот сейчас дочитываю Конан Дойла и его рыцарские романы. До этого читал биографию Стива Джобса, и еще до этого — рассказы Максима Горького. Собственно, до приговора тут все читалось больше для ускорения времени. А теперь, когда мне столько нагрузили лет срока, можно и что-то вдумчивое почитать. Книги тут больше для того, чтобы не ощущать, что время улетает в трубу. Все-таки такое прозябание дает море времени для реализации идей и развития мысли, но оно также топит тебя в своей отупляющей узости.
Сидеть же приходится в одной и той же камере месяцами, и все торопится осточертеть до невозможности. Что же до прогулок, то они здесь каждый день. Свидания тоже есть, но они, как в американских фильмах, — через стекло и стационарный телефон. Вот как-то так. Надеюсь, на свободе у людей свободы, идей и творчества больше, несмотря на происходящее. Берегите себя».
«Отсижу достойно. Ни о чем не жалею»
Иван Сафронов. Фото: Ведомости / ТАСС
Иван Сафронов, 32 года, бывший журналист «Коммерсанта», незадолго до ареста получил должность советника главы «Роскосмоса». В СИЗО «Лефортово» свыше двух лет. В минувшем августе был приговорен к 22 годам колонии строгого режима по статье 275 УК («государственная измена»). Вину не признал. Ждет рассмотрения апелляционной жалобы на приговор.
«Я ни о чем не жалею. Если бы можно было все отмотать назад, то я все равно поступил бы точно так же: так же отказался от всех сделок со следствием и бился бы за свою правду.
Я немало отсидел в «Лефортово», теперь поеду в колонию — но и там отсижу достойно и выйду честным человеком.
По поводу книг! Прочитал книгу Зои Световой «Признать невиновного виновным». Сейчас дочитываю «Сагу о Форсайтах» Д. Голсуорси, а также «Ловец снов» С. Кинга. Если так прикинуть, то за годы в «Лефортово» прочитал несколько сотен книг. Из тех, что врезались в память навсегда: «Камера обскура» В. Набокова, «Пятнадцатилетний капитан» Ж. Верна, а также «Колымские рассказы» В. Шаламова.
Думаю, что в конечном итоге все будет хорошо! Посмотрим, как говорится, куда кривая выведет».
«Честного суда, увы, не предвидится»
Михаил Кавун. Фото: соцсети
Михаил Кавун, 61 год. Геолог из Астрахани, сотрудник компании Schlumberger. В СИЗО «Медведь» (Москва) — с апреля 2022 года. Обвиняется в финансировании запрещенного в России за экстремизм «Правого сектора». Кавун — потомок украинских евреев, до начала спецоперации он часто путешествовал по Украине на мотоцикле. Во время одной из поездок сфотографировался в футболке с ироничной надписью «Жидобандера» — это дало ФСБ основания полагать, что кандидат геолого-минералогических наук состоит в запрещенном движении и придерживается националистических взглядов. Вину не признает. Грозит до 8 лет.
«Бывают здесь в тюрьме минуты печали и душевной невзгоды, как и у всех. Книги очень помогают. Это главная отдушина после переписки. Очень многое тут перечитал и кое-что из классики, что раньше не попадалось, — например, Набокова и Кафку. К сожалению, выбор в тюремной библиотеке небольшой, а передать сюда что-то практически нереально.
Прогулки почти каждый день, занимаюсь вовсю физкультурой, сбрасываю лишний вес, поэтому чувствую себя прекрасно. Что называется, нет худа без добра:)
Свиданий мне пока не разрешают, так что новости можно узнавать только из писем, а тут тоже откровенно писать не стоит — слишком много чужих глаз их читает. Не хочется подставлять тех, кто искренне обо мне переживает. По 207-й статье УК нынче можно привлечь практически за любое лишнее слово.
Честного суда надо мной, увы, не предвидится. Если бы он существовал, меня бы просто не закрыли, поскольку никаких оснований для этого нет даже по их законам. Но я не унываю, поскольку не первый и не последний на этом тернистом пути. И в тюрьме люди живут, поверьте. Правда, может быть, восторжествует когда-нибудь, только вот лет мне уже очень немало».
«С нашим братом ученым суд не шутит»
Валерий Голубкин. Фото: соцсети
Валерий Голубкин, 70 лет, ученый, специалист в области гиперзвука, сотрудник Центрального аэрогидродинамического института им. Жуковского (ЦАГИ), обвиняется по статье 275 УК («государственная измена»). Грозит до 20 лет. Вину не признает. Следствие закончено. Скоро дело передадут в суд.
«Спасибо за хорошие пожелания из эпистолярного цеха. Особенно запало пожелание суду быть не столь суровым. Вот бы до него дошло!
Что касается книг, то последние два с лишним месяца сочетаю это с чтением материалов дела, так что чисто книжное время сократилось.
На свободе до Довлатова руки как-то не доходили, а здесь, в тишине и покое, решил восполнить этот художественный пробел.
Но почему-то душа стала лежать не ко всему им сочиненному. Например, в первом томе прочитал только «Заповедник». Повышенный интерес был обусловлен тем, что там речь идет о заповедном туристическом комплексе Михайловское-Тригорское — Пушкиногорье, который мы с женой посетили как-то на Рождество. Так что наряду с похождениями гида-экскурсовода, прирученного алкоголем, вспоминал нашу поездку в Псков и окрестности. Сейчас приступил к «Ремеслу» во втором томе, первая часть которого относится к работе автора в СССР, а вторая — в США. Еще надеюсь дойти до его «Зоны», чтобы заранее познакомиться с тем, что меня ждет впереди, потому что с нашим братом ученым наш суд не шутит».
*Международный «Мемориал» ликвидирован, а до этого признан властям РФ «иностранным агентом».
