КомментарийКультура

Русская эволюция: от «поколения П» к «поколению Z»

Как государством услышан и обработан запрос масс на нематериальные ценности. О природе эйфории

Этот материал вышел в номере № 32 от 28 марта 2022. Понедельник
Читать
Русская эволюция: от «поколения П» к «поколению Z»
Петр Саруханов / «Новая газета»

Лет тридцать назад Виктор Пелевин написал «Generation «П», — энциклопедию русской жизни 90-х. И не устаревала эта энциклопедия долго. Ее концепты и герои с блистательным успехом развернулись в нулевые годы, представляя целые классы обитателей бизнес-офисов, TV-каналов, муниципальных и правительственных кабинетов. А потом, когда в пространство, подобно праздничному торнадо, ворвалась сфера IT, — «поколение П» стало с готовностью перевооружаться, осваивать мобильные дискурсы, переходить из режима «офисного планктона» в режим «планктона на удаленке». Оно рассеялось по всем тропическим и причудливым уголкам мира, но при этом неизменно оставалось собой. А быть собой для «поколения» означало, что при любых условиях и во всякое время суток надо быть, прежде всего, производителем денег.

«Поколение П» было вполне интернациональным. Его отечественные представители легко говорили на одном языке со своими коллегами практически с любого континента: и с трансгендерными парижскими криэйтерами, и с колумбийскими дилерами. Это был всеобщий язык конвертируемых либеральных ценностей + разговорный английский.

Мотивация тоже была вполне интернациональной: на низовом уровне она концентрированно выражалась в бесперебойной возможности заказать себе Jack Daniel’s со льдом и без колы, на топ-уровне — в потреблении ровных дорожек высококачественного кокаина. Эротическая составляющая прилагалась по умолчанию. Литературная составляющая: романы Бегбедера, «50 оттенков серого» Эрики Джеймс. Иногда, для восстановления аутентичности, — Пелевин и Сорокин. Впрочем, все это для топ-уровня. Низовые уровни вполне довольствовались сериалами.

В общем, мотивацией был гедонизм, а жизненная философия настолько глубоко постмодернистской, что ее практически не было.

Концепт «поколения П» весьма скоро стал главенствующим на территории «русского мира»; он ведь и не был чем-то принципиально новым и вполне соответствовал массовому бытовому конформизму советской эпохи.

Концепт задавал ориентиры и был вне конкуренции. Юные дарования из самых глухих спальных районов самых богом заброшенных городков имели перед глазами довольно четкую схему: офис в губернском центре, женитьба/замужество, ипотека, машина в кредит и, если все пойдет хорошо, — развод и переселение в столицу, где схема повторялась заново.

***

Однако в какой-то момент что-то стало идти не так. Схема работала бесперебойно, но в ней стало не хватать чего-то значимого, без чего даже круглосуточное служение либеральным ценностям никак не инвестировалось в нужный уровень гедонизма. А не хватать стало самоуважения, которое действительно — очень редкий гость посреди негасимых кредитных и прочих зависимостей. В общем, пирамида Маслоу взошла над «русским миром» и стала требовать перехода на новый качественный уровень идентичности. В самой сердцевине «поколения П» зародилась тоска по нематериальным ценностям, которую уже никакими кредитами не отобьешь. Впрочем, эта тоска никаким образом не отрицала и ценности материальные. А поскольку забота о последних требовала постоянной занятости на производстве денег, то ни времени, ни сил на свободный и углубленный поиск нематериального не оставалось. «Русский мир» завис на тревожном распутье, которое в перспективе рисовало тупик.

И в этот непростой идентификационный момент на самых верхах государства случилась политическая операция «преемник» 2011 года. Кажется, выход был найден сам собой: теперь, чтобы ощутить в себе обновленные смыслы, достаточно было выйти на митинг за Честные Выборы, встать в пикет за Свободу Политзаключенным или хотя бы просто искренне презирать власть. Поначалу все это работало и стало невероятным откровением для «русского мира». Представители самых полярных политических и философских убеждений шли рука об руку, а над потоками протестующих развевались флаги коммунистов, демократов, анархистов, монархистов — кого только не было.

Но вскоре опять начались неполадки. Выяснилось, что за обновленные нематериальные смыслы дают вполне материальные сроки. А главное, что все эти идеи политических и гражданских свобод оказались для подавляющего большинства россиян слишком уж непонятной экзотикой. Те, кто успел прочесть Бегбедера, — они так и остались в протесте. Это и понятно, ибо для того чтобы врубаться в Бегбедера, необходимо было предварительно усвоить Сартра, Камю и Бодрийяра. Но вот поклонников сериалов протест за живое не задевал. А сериалы смотрела вся страна. Над «русским миром» снова повисла тревожная пауза.

***

На помощь обретению смыслов в очередной раз пришло государство. Теперь уже совершенно целенаправленно. Запрос на нематериальные ценности был услышан, обработан, интериоризирован. И на самую широкую публику выдали понятную и чувственную историю о том, как бедная приемная девушка жила без любви и уважения, но потом резко встала с колен и явилась так, что все сказали: «Вот ведь…». В общем, выдали столь любимую всеми угнетенными классами идею о попранной и восстановленной справедливости.

И практически сразу добавили такой весомый материальный аргумент, как Крым. В отличие от темы гражданских прав и свобод, все это зашло в «русский мир» на «ура».

Поддержите
нашу работу!

Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ

Если у вас есть вопросы, пишите [email protected] или звоните:
+7 (929) 612-03-68

Причем зашло не только и не столько для тех, кто уже пресытился гедонизмом, а для тех, кому пресыщение не улыбалось в принципе. Вполне объяснимо: для того чтобы почувствовать себя встающим с колен, совершенно необязательно было перегружаться безрадостной работой и кредитами, достаточно было просто около 40 часов в неделю проводить у включенного телевизора, пусть даже в фоновом режиме. А иногда переслушивать послания верховного гаранта, которые действовали на россиян не менее сильно, чем послания апостола Павла на коринфян. Так началось успешное переоформление «поколения П» в «поколение Z».

Если для людей «П» доминантой был гедонизм (в этическом отношении вещь весьма сомнительная), то за людьми Z встал архаически-выверенный бренд «исторической справедливости», дающий пользователям чувство незыблемого морального превосходства. Такое превосходство было хорошо еще и тем, что целиком окупало весьма посредственный материальный статус большинства представителей «русского мира». Со временем же превосходство могло превращаться и вовсе в ощущение поглощающего величия. Так или иначе, но потребность населения в новой идентичности была успешно решена, и давние сокровенные мысли персонажей «поколения П» воплотились в жизнь:

«Задача простая, — напиши мне русскую идею размером примерно страниц на пять. И короткую версию на страницу. Чтоб чисто реально было изложено, без зауми. И чтобы я любого импортного пи..ра-бизнесмена там, певицу или кого угодно — мог по ней развести. Чтоб они не думали, что мы тут в России просто денег украли и стальную дверь поставили. Чтобы такую духовность чувствовали, ….., как в сорок пятом под Сталинградом, понял?…» (Виктор Пелевин, «Generation «П»)

Читайте также

Владимир Пастухов. Операция «Русская хромосома»

Владимир Пастухов. Операция «Русская хромосома»

Что делать после

Теперь оставалось лишь поддерживать нужный эмоциональный градус. Для этого в распоряжении был целый список исторических памятных событий, из которых можно делать поводы для народных гуляний. Следовало лишь выбирать те, что подходят по критерию «величия». А те, что не подходят, не стоит и рассматривать. Впрочем, много событий и не понадобилось. Переписывать историю — дело, безусловно, веселое, но и весьма хлопотное: достаточно взять из нее самое для всех понятное и «духоподъемное».

Помимо общей удовлетворенности, переход в новую идентичность дал еще один массовый эффект. Исчезло такое мучительное и так не любимое народом свойство сознания, как саморефлексия.

Сомнения и проклятые вопросы почти совсем перестали заходить в голову типичному представителю «русского мира». Если же он слышал такие вопросы со стороны, то у него всегда были наготове простые и четкие ответы, а чаще — простые и саркастические встречные вопросы, призванные тут же положить конец любой неуместной дискуссии. Наподобие: «А вы хотите, как в 90-е?» или «А где вы были эти восемь лет?» И если для исчезновения проклятых вопросов «поколению П» приходилось почти постоянно поддерживать в своем организме алкогольную интоксикацию, то «поколение Z» уже вполне могло обходиться без этого — эйфория «величия» очищала и успокаивала ум куда эффективнее.

В принципе, именно эйфория или стремление к ней и есть главное содержание «поколения Z». Для большинства довольно эйфории умеренной, такой, чтоб давала чувство приятной причастности к великому. Для других эйфория — это бодрящий стимул к слову и действию, заменяющий и вытесняющий все другие чувства, например, эмпатию. А для некоторых — это неутолимый голод, который ведет их вперед вопреки инстинктам, вопреки выживанию, за последнюю черту.

Что же касается провозглашенных идей и стратегий, то им не стоит приписывать никакого существенного значения. Они возникают лишь с одной целью: придать удобопроизносимую озвучку эйфорической инвазии наподобие боевого клича перед атакой. Сознание «людей Z» не стремится к логической обоснованности своих представлений, а может быть, оно вообще плохо усваивает всякую логическую обоснованность. (…).

Читайте также

Русский мир: куда нас привел «особый путь»

Русский мир: куда нас привел «особый путь»

Как недоступная для мирового разума загадка русской души обернулась «спецоперацией»

Поддержите
нашу работу!

Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ

Если у вас есть вопросы, пишите [email protected] или звоните:
+7 (929) 612-03-68

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow