На последнее заседание пришло несколько десятков корреспондентов. В остальные дни процесса такого ажиотажа не было. Прессу разместили сразу в двух залах, где с больших экранов транслировали происходящее в зале заседания.

В Покров также приехала главный редактор The New Times Евгения Альбац. Из-за поврежденного колена ей тяжело было идти, сотрудники колонии пропустили ее в зону без очереди. Однако в зал суда она не смогла попасть сразу. Сотрудники колонии сначала заявили, что «на территории колонии спецмероприятие», поэтому ее не могут пустить внутрь. Но потом, после перерыва, Альбац все-таки оказалась в зале. В разговоре с «Новой» редактор сообщила, что по приказу руководителя колонии ее несколько часов держали в кабинете и только после длительных препирательств с сотрудниками ИК дали возможность услышать лишь конечную часть решения судьи.

Оглашение приговора начали почти вовремя. На экране телевизора появился Навальный с адвокатами Ольгой Михайловой и Вадимом Кобзевым. Судья Котова на большой скорости неразборчиво начала читать приговор, словно скороговорку. Сперва перечисляла участников процесса, а потом быстро перешла к обвинениям, предъявленным Навальному. Слова судьи Котовой трудно было разобрать не только из-за скорости оглашения текста, но и из-за плохого качества звука трансляции.

«Рассмотрев уголовное дело в открытом судебном заседании, суд установил: Навальный совершил мошенничество — то есть хищение чужого имущества организованной группой», — проговаривала судья Котова. Ее слова журналисты разбирали с трудом.

— Ты понимаешь, что она говорит? Вроде по-русски шпарит, но слышны только обрывки фраз, — разговор между операторами.

— Надо проситься в зал.

Но в зал с камерой и любой другой техникой не допускают, поскольку он находится непосредственно в зоне, а зал трансляции — в административном корпусе на воле.

Спустя час из обрывочных фраз удалось услышать, что Навального также признали виновным в неуважении к суду. Дело связано с оскорблением оппозиционером мирового судьи, прокурора и внука ветерана Великой Отечественной войны Игната Артеменко во время судебного процесса по делу о клевете в 2021 году.

Переходя к цитатам, которые гособвинение посчитало оскорбительными, судья Котова немного замедлилась и читала почти с выражением. Цитировала обращения Навального к внуку Игната Артеменко Игорю Колесникову: «Ты торгуешь дедом, внук-проститут!»

Все это время адвокаты слушали приговор в одинаковых позах: скрестив руки на груди, оба выглядели мрачно. Навальный перебирал бумаги, периодически улыбался.

Через три часа темп чтения приговора у судьи начал падать, а голос — постепенно пропадать. Но разобрать что-либо в этом потоке монотонного звука из телевизора все равно трудно. Часть корреспондентов настолько отчаялись, что перестали следить за трансляцией и ходили между двумя залами, сравнивая, где звук получше. Но качество связи везде была одинаковым — отвратительное.

Через четыре часа судья все-таки сделала единственный перерыв, после которого уже перешла к объяснению своей позиции. Так, по мнению суда, вина Навального полностью доказана показаниями потерпевших и свидетелей, письменными материалами дела и экспертизами, банковскими счетами и переводами. Судья критически отнеслась к позиции защиты и назвала ее доводы несостоятельными.

Адвокаты оппозиционера настаивали на оправдательном приговоре, указав на отсутствие в действиях Навального состава преступления.

Судья Котова решила иначе: назначила Навальному 9 лет в колонии строгого режима со штрафом 1,2 млн рублей в пользу государства. Прокуратура запрашивала 13 лет.

После заседания у колонии адвокаты Навального рассказали журналистам, что приговоры оппозиционеру по делам «Кировлес» и «Ив Роше» отменили, до вступления в силу решения по новому делу политик будет содержаться в колонии Покрова, потом его переведут в другую — строгого режима. Адвокаты намерены обжаловать приговор.

После общения с прессой сотрудники полиции внезапно задержали защитников Михайлову и Кобзева и увезли их на автозаке. Во время общения адвокатов с прессой полицейские требовали «разойтись и не перекрывать дорогу».

Позднее их отпустили без составления протокола.