Издание «Агентство», а за несколько дней до него екатеринбургский портал «66» обнародовали свежий «черный список» — список, запрещающий артистам выступать перед зрителями. В нем 22 позиции:

• Оксимирон,
• Гребенщиков,
• «Океан Ельзи»,
• Меладзе,
• Нойз,
• Иван Дорн…

Украинские и российские музыканты, которые высказались против «спецоперации».

На листке А4 — ни печати, ни подписи. Но сомнений в подлинности документа нет. Такие списки существовали и раньше, их активно доводили до сведения промоутеров, организаторов концертов и концертных площадок. Разница только в одном: теперь за нарушение запрета и честные слова со сцены можно понести административную, а то и уголовную ответственность. Слово на «в», запрещенное властями, со всех сторон обложено статьями законодательства.

Передо мной аналогичный список за октябрь прошлого года. В нем еще отсутствуют украинские музыканты, но присутствуют «Тараканы!» и Максим Покровский («Ногу Свело!»), которому сорвали в прошлом году целый концертный тур. «В клуб, где мы должны были играть, позвонили из префектуры и сказали, что у вас в афише нежелательные артисты», — рассказывает «Новой» Дмитрий Спирин из «Тараканов!». Нежелательные — это как раз из списка.

Существование списочной системы подтверждает и Александр Русаков, директор группы «Порнофильмы»: «Мы с этими списками сталкиваемся последние два года, их рассылают площадкам».

И еще одно подтверждение. Одновременно со списком «Агентства» появилось заявление «Русской медиагруппы», крупнейшего патриотического медиахолдинга, куда входит, например, «Русское радио», о приостановлении сотрудничества с целым рядом артистов. Там те же фамилии, и это явно не случайное совпадение.

Выглядит все это предельно глупо и некомпетентно. Непонятно, зачем запрещать концерты «Аквариуму», который сам объявил о прекращении концертной деятельности еще до всяких запретов. Или «Океану Ельзи», чей лидер Святослав Вакарчук выступает сейчас перед жителями городов Украины на фоне «спецоперации». Ему явно не до концертов в России. Многих, кому запретили играть, физически нет в стране, и вряд ли они вернутся.

Еще глупее — отлучение от эфира. Я что-то не помню песен «Аквариума» или матерный рэп «Кровостока» в жесткой ротации «Русского радио», и совсем по другой причине: для попсовых и околопопсовых медиаресурсов это давно уже неформат.

Они просто лазят по интернету, отыскивают резкие высказывания и берут на карандаш авторов. Причем не всех, выборочно. Так, например, Земфиру, высказавшуюся против, но путано, сбивчиво, в своей эмоциональной манере, не тронули и даже дали ей отыграть 24 и 26 февраля большие концерты. Видимо, просто не поняли, что она написала.

Не тронули (пока) тех, кто лаконично высказался в своих аккаунтах против «спецоперации» или обвел юзерпик траурной рамкой. Но Гребенщикова, который открыто сказал про «позор России», не заметить было нельзя. И «Порнофильмы», и Меладзе, и Нойза.

Помимо самого списка, интересна реакция пользователей соцсетей. Вместо того чтобы возмутиться, многие стали добавлять в список своих кандидатов, выступили в роли добровольных помощников. «А где Макаревич? А почему Шевчука забыли?» Не переживайте, они есть в других списках.

Списочная болезнь, мания составлять проскрипционные списки распространилась далеко за рамки поп-музыки. В Сети уже существует список уехавших из страны под названием «Трусы и беглецы», составленный неким «Комитетом защиты национальных интересов». Существует сайт «Все провокаторы», где собраны известные люди, высказавшиеся против. Среди них — Чулпан Хаматова, Антон Долин, Виталий Манский, те же Гребенщиков и Оксимирон. Под фотографией каждого написано: «Высказывания против политики правительства РФ».

Все это выглядит как низовая инициатива. Внизу чутко прислушиваются к сигналам, которые подают сверху. А потом можно будет сказать: «Ну это же не мы, это воля народа, люди сами так захотели». Неправда, это именно вы.

— В какой момент появились списки?

— Они в разной форме существуют с 2014 года. Но именно в виде листочка с фамилиями я впервые его увидел 30 сентября 2021 года, полгода назад. Это просто листок бумаги А4, а на нем названия: Face, «Тараканы!», Noize, «АлоэВера». Там нет печати и подписи Путина или Мишустина, это просто листок, вроде бы ни к чему не обязывающий. Раньше по каждому конкретному артисту нам звонили то фээсбэшники, то мэрия, то область вплоть до правительства. А потом таких артистов стало много, их стали оформлять списком. По факту-то ничего не изменилось, звонки ведь тоже были не из головы взяты, это не чья-то придурь на местах.

Первое время мы думали, что это какой-нибудь сумасшедший екатеринбургский майор ФСБ, какой-нибудь странный чиновник из администрации области. Но сейчас я уверен, что все идет из администрации президента: есть управление внутренней политики, оно, вероятно, выявляет неугодных, а непосредственной реализацией отмен занимается, я думаю, управление общественных проектов. Мы знаем людей, которые там работают и с этим связаны. Это вполне конкретные чуваки, не абстракция. Я с ними сталкивался в связи с работой в ассоциации (Ассоциация концертно-театральных и билетных организаций. — Ред.).

— А каков механизм запрета? Спустили список из АП, что происходит дальше?

— Дальше выбирают подрядчиков на местах. Noize MС? А где он выступает? Ок, в Екатеринбурге. И спускают это либо локальным фээсбэшникам, либо в администрацию города или области, либо в полпредства президента по федеральным округам. Кто организатор? Иванов? Давайте ему позвоним. Если Иванов чего-то там не алё, не соглашается или говорит: «Да вы чего, нормально же всегда Нойз выступал», — могут позвонить на площадку. Это же тоже целая спецоперация. Они не хотят с ментами приезжать, всех укладывать на пол по какой-то надуманной причине, по крайней мере раньше не хотели. Хотят по-тихому позвонить директору площадки и сказать: «Слушай, отмени, а то хуже будет», — он испугается и отменит. А если не отменит, можно свет выключить, какие-нибудь проверки устроить: а вдруг там наркотики распространяют. В целом — все что угодно.

Последняя отмена в Екатеринбурге — как раз Нойз. Он должен был выступить в феврале на закрытии фестиваля New Open как хедлайнер. За пару месяцев до этого Нойз играл у нас в «Телеклубе», и там тоже было долгое разруливание ситуации, но в итоге разрулили, смогли с властями договориться, сказали им, что, типа, ребята, все будет окей, Нойз не будет катить телеги на Путина и вот это вот все. Они успокоились. А в феврале не прокатило, надавили на организатора, и он отменил. Но, несмотря на это, приехали менты, отключили воду в здании. Чтобы, если что, можно было бы объявить здание аварийным и всех выгнать. Видимо, на всякий случай, уж чтобы точно Нойз не вышел вопреки всему на сцену. Там даже, извиняюсь, канализация не работала.

— Можно этому как-то сопротивляться?

— Сейчас уже не знаю. А раньше мы просто шли и разговаривали с ними. Спрашивали: «Что вам не нравится, что не так?» — «Ну, вот они, эти певцы, против власти». — «Вы боитесь, что они что-то не то скажут со сцены? Давайте мы с ними поговорим, мы вам гарантируем, что не скажут они ничего». Как-то так обычно все это происходило.

Не могу сказать, что это хорошо. Может быть, было бы правильно, чтоб они на каждом концерте, после каждой песни что-нибудь говорили против. Это артисту решать, что он хочет сказать. Но мы со своей стороны делали все возможное, чтобы концерт состоялся. Иногда это было рискованно, иногда не получалось, иногда могло показаться коллаборационизмом: мы пытаемся с ними договариваться, хотя надо их на хрен слать.

И тогда они говорили: «Ладно, хрен с ним, пусть выступает». Понятно, что сейчас все будет гораздо жестче и играть в эти игрушки уже не получится.

— Сейчас и проблемы такой уже нет. Большинство острых артистов сами отменили концерты.

— Сами, но не сами. Оксимирон, скажем, отменил сам, но я точно знаю, что уже были четкие сигналы в сторону компании-организатора от государственных структур: ребята, вы не проведете концерт, этого мы вам точно не дадим. И так было с несколькими другими артистами. Они приняли решение, молодцы. Но им бы и так не дали.

— Многие удивляются, почему в списке нет Васи Обломова, «Ногу Свело!», «Тараканов!» и других музыкантов, о чьей позиции всем известно, они ее не особо скрывают.

— Обломову недавно жестко сорвали концерты в Питере, «Ноге» целый тур отменили, у «Тараканов!» тоже проблемы. Это значит, что они есть в предыдущих списках, а перед нами просто свежий военный апдейт. Он появился в первые дни после начала <спецоперации>. Но вообще говоря, логику тут искать странно. Обращение Меладзе посмотрело четыре миллиона человек, ну отменят ему концерт в тысячном зале, и что?

Я не понимаю, почему они так тупо действуют. Наверно, надо просто среагировать и отчитаться: мы запретили выступать украинскому артисту Монатику. Который и так не ездит сюда с 2014 года. Как ты можешь видеть по этому списку, они особо не понимают, что делают. Чиновники АП не разбираются в концертном бизнесе. Они просто добавляют в список тех, кто что-то сказал. Находят в интернете и реагируют. Кого-то при этом пропускают. И уж точно не знают, с какого года не гастролирует в России «Океан Ельзи».

Важно вот что.

— Подобные списки уже как минимум два года распространяются отделами внутренней политики через административные аппараты регионов. Об этом знает большинство крупных промоутеров в городах. Они всегда без печати, полностью анонимны, не указаны структуры, их формирующие, нет входящего/исходящего номера, никогда нет фамилий, адресов, не указано даже, кому этот список посылается. Выглядит эта писюлька как фейк — некий распечатанный список артистов, комиков, писателей.

— В чем отличие именно этого списка?

— Он изрядно сдобрен украинскими артистами, которые всегда, даже после 2014 года, выступали в РФ без проблем (кроме «Океана Ельзи» и Монатика, которые сами ни за какие коврижки сюда сейчас не поедут). Из наших новые имена — Anacondaz, Галкин, Гребенщиков, Меладзе и Мирон.

— Как именно происходит отмена концерта?

— Некто из администрации звонит/приходит в клуб, сообщая директору, что если в этом зале выступит кто-либо из списка, зал закроют на проверку, оштрафуют за пожароопасность или попросту устроят мероприятие для обеспечения учений по эвакуации. Раньше самым популярным ходом было уведомить руководство зала о том, что поступил звонок о минировании. Результатом будет эвакуация зрителей и артистов, поиск бомбы затянется на 3–4 часа, и провести концерт будет просто невозможно. Но сейчас эта практика применяется редко: если у тебя в регионе завелись «бомбисты», начальство будет недовольно.

— Что изменилось за последнее время?

— Артистов в списках стало больше, и стало больше сопротивления. Бизнес очень пострадал в пандемию, и многие борются за свой заработок, отстаивают артистов, дают обещания администрациям, начали ходить в суды. Все это безумно трудно, но полного прекращения концертной деятельности составители списков от нас не дождутся.