Не к шведскому столу будет сказано, посол России в Швеции Виктор Татаринцев, оценивая новые возможные санкции Запада, жестко заявил, что нам на эти санкции… Что мы на эти санкции…

Нет, мы с вами все-таки культурные люди: слушаем Вивальди, читаем перед сном Экзюпери… Неудобно прямо так повторять. Тем более что возможна неточность перевода. Ведь Виктор Иванович говорил не по-нашему. Вернее, говорил он даже чересчур по-нашему. Пожалуй, у корреспондента шведского издания Aftonbladet, с которым российский посол вел задушевную беседу, при словах о нашей ответке на санкции застыла паста в авторучке. Но он все-таки уловил мысль, умело лишенную всяческого иносказания. То есть понял дипломата буквально, и его газета вынесла опорное слово в заголовок.

Вот снова наши читатели могут спросить, какое слово, и я опять в затруднении. Спасибо, знакомый медик подсказывает, что для разъяснения дипломатического хода можно использовать приличный термин «дефекация». Тоже словечко — освежителя воздуха требует, но мы, в конце концов, МГИМО не кончали.

Уже можно вместо верительных грамот вручать филькины? Можно на светском рауте вилку держать в левой руке, а отбивную — в правой?

Ветераны международных конфликтов восстановят в памяти ботинок Хрущева, которым Никита Сергеевич стучал по трибуне в ООН. Так давно это случилось, что теперь даже не вспомнить, левый это был ботинок или правый. Но пастух в прошлом и шахтер, Хрущев не был дипломированным дипломатом. Часто изъяснялся народным языком, но при этом грубее кузькиной матери западные партнеры от него вроде бы ничего не слышали. Да и сама кузькина мать так и осталась персоной инкогнито — никому мы ее не показали.

Чрезвычайный и полномочный посол не то должностное лицо, которое излагает собственные суждения. Он говорит не от себя и, надо полагать, снабжен инструкциями, что, кому и как говорить. Возможно, перед интервью шведской газете Татаринцев заглянул в папку с инструкциями.

А вот то, что уже ко времени: «Нам на ваши санкции…» Ну да, осуществить физиологический процесс дефекации!

Вероятно, в папке была еще одна бумага с рекомендациями в любой беседе разводить бодягу про наше неуклонное стремление к сотрудничеству и незатухающее желание решать спорные вопросы путем взаимовежливых переговоров. Но, наверное, наш посол почувствовал, что это мы уже проехали. Он слышал, в какой манере порой высказываются старшие товарищи, и — нравится, не нравится — терпят партнеры.

Да, дипломат при всей своей несамостоятельности должен держать нос по ветру. И при случае быть готовым незамедлительно выйти, как говорят в народе, до ветру.