То, что вскоре будет вынесено на референдум в Беларуси, — вовсе не новая Конституция. Формально это поправки в действующую Конституцию 1994 года. Правда, от текста 1994 года мало что осталось. Этот текст пережил уже одну «реформу» 1996 года, когда президент Лукашенко значительно расширил полномочия президента Беларуси и при этом встретил сопротивление тогдашнего Верховного Совета. Их мирить приезжала тогда делегация российской Государственной думы. Не помирила. Верховный Совет оказался распущен, а президент стал полновластным хозяином страны.

Прошло примерно четверть века.

И вот новая переделка конституционного текста. Ее вроде бы нужно рассматривать как реакцию президента на события 2020 года. Тогда Лукашенко, встречаясь с российскими журналистами, сказал:

В этой связи он пообещал вскоре изменить Конституцию.

Что мы видим сегодня в последнем варианте проекта поправок?

Все изменения можно разделить на два разряда.

• Поправки декоративные (они же идеологические)
• Поправки, меняющие структуру власти.

Декоративные поправки

Декоративные поправки не меняют ничего в сущности государства. Но они могут демонстрировать, сообщать гражданам что-то об умонастроениях главы государства. Так обычно бывает в государствах авторитарного типа.

Вот пример.

Что это за «идеология белорусского государства»? В Конституции более ничего на эту тему не сказано. Но, наверное, можно догадаться: это то, что под этим будет понимать глава государства. В общем, он сам решит.

Интересно, что следующая часть этой же статьи гласит:

Если у кого-то возникнет мысль о явном противоречии, то, думаю, его всегда можно будет разрешить: ведь это партийные идеологии не могут быть обязательными для граждан, а государственная идеология — может.

Но, конечно, если без словоблудия, демократия вообще несовместима ни с какой государственной идеологией.

Новая вторая часть ст. 15, похоже, заимствована из обновленной недавно российской Конституции:

То же можно сказать и о новой редакции ст. 32:

Возникает впечатление, что и новая часть ст. 46 тоже как-то связана с сотрудничеством между нашими странами.

Это не очень конституционная тема. Но если рассматривать некоторые статьи как политическую декларацию о намерениях… Тогда все возможно.

Еще в проекте поправок было интересно найти

Переходим к главному.

Поправки в структуру власти

Предлагаемые конституционные поправки изменят структуру государственной власти в Беларуси. Рядом поправок некоторые властные полномочия изымаются у президента. Полномочия довольно серьезные.

Изымаются у президента:

• назначение судей
• право назначать (отдельно) председателей высших судов — Конституционного, Верховного,
• право назначать шестерых членов и председателя Центральной избирательной комиссии.

Между прочим, в Конституцию возвращается норма, ограничивающая до двух количество сроков, в течение которых одно и то же лицо может занимать должность президента.

Некоторые полномочия изымаются и у Совета Республики — верхней палаты белорусского парламента.

Изымаются у Совета Республики:

• право назначать шестерых судей Конституционного суда
• право назначать шестерых членов Центральной избирательной комиссии.

Все эти полномочия передаются новому органу, который называется «Всебелорусское народное собрание» (ВНС) — ему посвящено шесть новых статей: от 89-1 до 89-6. Вот как его определяет проект соответствующей поправки.

Если подыскивать исторические аналогии, позволяющие постичь суть нового института, то прежде всего вспоминаются Съезды Советов в СССР первых лет его существования. Ну и Съезды народных депутатов, работавшие в Российской Федерации и в СССР накануне его распада. То есть речь идет о многолюдных собраниях, выполнявших данную общественную функцию без отрыва от основной работы и созывавшихся изредка для голосования за исторические решения, подготовленные заранее.

Ну, можно еще вспомнить подобный же громоздкий и редко собираемый орган — Народный консультативный конгресс в Индонезии при диктаторе Сухарто. Но мы все же не будем уходить так далеко.

Впрочем, серьезное отличие проектируемого Всебелорусского народного собрания от Съездов народных депутатов очевидно. Народные депутаты избирались на съезды в ходе прямых выборов и подчас в условиях острой политической борьбы. Это ведь было время перестройки. В силу этого съезды (и союзный, и российский) как реально выборные органы могли иногда показать и свой норов, и коллективную политическую волю.

Из кого должно состоять «Всебелорусское народное собрание»:

• президент Республики Беларусь;
• президент Республики Беларусь, «прекративший исполнение своих полномочий в связи с истечением срока его пребывания в должности либо досрочно в случае его отставки» (говорится именно о президенте в единственном числе, как будто в составе ВНС не может быть позже и других президентов, также прекративших исполнение полномочий);
• представители законодательной, исполнительной и судебной власти;
• представители местных Советов депутатов;
• представители гражданского общества.

Под «представителями законодательной, исполнительной и судебной власти» понимаются, насколько можно судить, судьи высших судов Беларуси, депутаты обеих палат Национального собрания и, вероятно, члены правительства. Все они должны будут входить в состав ВНС, так сказать, по должности.

Как будут отбираться/избираться представители местных Советов и «гражданского общества», в проекте не сказано. Этому будет посвящен специальный закон.

Исходя из сказанного, можно понять, что

Но полномочия ВНС, особенно те, что предполагается передать в его пользу от других государственных органов, выглядят солидно. Согласно проекту, ВНС по предложению президента, предварительно согласованному с Президиумом Всебелорусского народного собрания:

Тут следует обратить внимание, что все эти назначения должны производиться по предложению президента, но предварительно согласованному с президиумом ВНС. Так выясняется, что в государстве появляется еще один весьма влиятельный орган. Проект говорит о нем так:

Как и ожидалось, у Всебелорусского народного собрания будет не только президиум, но и председатель. Его делегаты ВНС должны будут избрать тайным голосованием.

Из проекта выясняется, что названным новым органам президент Республики Беларусь будет вовсе не начальник. Совсем наоборот: из проекта следует, что

Это не полемическое преувеличение. Согласно проекту, ВНС вправе ввести на территории Республики Беларусь чрезвычайное или военное положение «при наличии оснований, предусмотренных Конституцией, и в случае бездействия президента по этим вопросам».

И кто же будет определять, что президент «бездействует»? Судя по всему, президиум ВНС. Хотя президент при этом остается главой государства и главнокомандующим Вооруженными силами. Интересная коллизия.

Определять факт того, что нарушения Конституции носили систематический или грубый характер, должен будет Конституционный суд. Тут особенно важно, что

Еще ВНС будет вправе рассматривать вопрос о легитимности выборов. Такого полномочия мне не приходилось встречать в других конституциях. Мы, скажем, знаем, что Центральная избирательная комиссия РФ рассматривает жалобы на законность тех или иных действий в ходе выборов. Но законность — это не легитимность. Дело в том, что термин «легитимность» имеет не юридический, а политологический смысл. Согласно немецкому социологу Максу Веберу, первым применившим этот термин в контексте политического анализа, «легитимность» означает моральную оправданность власти в целом (или отдельного ее института) в глазах населения. Это ли имеется в виду?

Впрочем, более или менее понятно, что если президиум ВНС или его председателя не устроят результаты каких-либо выборов, то ВНС может поставить под вопрос их легитимность. И тогда уже придет очередь Центральной избирательной комиссии — находить нарушения закона. Тут особенно важно, что

Всебелорусское народное собрание не вписывается ни в какую ветвь власти. Точнее, совмещает в себе функции и законодательной, и исполнительной ветви. Например, оно должно принимать акты, которые обычно принимают законодатели или (как в России) президент государства:

• основные направления внутренней и внешней политики,
• военную доктрину,
• концепцию национальной безопасности,
• программы социально-экономического развития.

Помимо законодательных, кадровых и контрольных полномочий, у ВНС будут полномочия, которые, вероятно, должны будут придать ему (и его президиуму, и его председателю) авторитет и влияние, аналогичные президентским. То есть давать ему силу главы исполнительной власти.

Судите сами.

Всебелорусское народное собрание будет вправе давать «обязательные для исполнения поручения государственным органам и должностным лицам» (пункт 12 статьи 89-3). Это же положение дублируется в другой статье (наверное, на всякий случай?):

Что значит «противоречащие интересам национальной безопасности»? Не будем пытаться найти ответ. Он в любом случае вне сферы права.

Правда, тут важно указать, что примерно теми же полномочиями Конституция Беларуси наделяет и президента. Он также «издает указы и распоряжения, имеющие обязательную силу на всей территории Республики» (ст. 85 действующей редакции Конституции). И так же вправе «отменять решения местных исполнительных и распорядительных органов в случае несоответствия их законодательству».

В Беларуси действует еще и двухпалатный парламент — Национальное собрание. В его положении проектируемые поправки не меняют почти ничего — ну, кроме того, что отбирают пару полномочий (по назначению судей Конституционного суда и членов ЦИК) у Совета Республики.

Парламент в Беларуси — крайне слабый, если не сказать декоративный орган. И из этого состояния после 1996 года он выйти уже не мог. Но теперь, как отмечалось выше, обе палаты в полном составе будут входить во Всебелорусское народное собрание — так можно понять слова «представители законодательной власти».

Попробуем подвести итог.

Итоги

В Белорусском государстве на основе поправок в Конституцию власть выстраивается в виде странноватой пятиэтажной конструкции:

• две палаты Национального собрания
• правительство
• президент
• Всебелорусское народное собрание.

На бумаге схема получается именно такая, но в реальности это должны быть на 80–90% одни и те же люди:

ВНС — это депутаты, министры и президенты (один бывший, один новый, который пока не избран). Плюс делегаты от местных советов и неких общественных организаций.

Как могут взаимодействовать президент Беларуси (не нынешний, а, допустим, какой-то новый) с данным вроде бы вполне управляемым коллективом, точнее, совокупностью управляемых коллективов, возглавляемых председателем? Вероятно, над этим вопросом и ломал голову нынешний президент — Александр Григорьевич Лукашенко. Его сегодняшний статус — это фактически статус диктатора, если называть вещи своими именами. Его власть безраздельна. Но в новой конструкции власть оказывается, по сути, все же поделена — да, нелепо и неестественно — между двумя органами. Между президентом и неким сверхпарламентом, состоящим из палат обычного декоративного парламента и некоторых добавок.

Предположим, нынешний президент пожелает стать председателем сверхпарламента — ВНС. Но последний должен будет собираться лишь изредка. А новый (допустим, новый) президент будет работать постоянно, и все органы исполнительной власти, включая силовые структуры, остаются под его контролем.

При нормальном разделении властей полномочия распределяются в зависимости от функции каждой из ветвей власти. Но тут у нас нормального разделения властей нет: есть совпадающие компетенции и две политические фигуры, которым предстоит управлять одними и теми же группами функционеров.

В принципе,

Другой вариант вероятной гармонии — осторожное и спокойное поведение ВНС, его президиума и председателя. Возможно ли такое, если этот председатель — А.Г. Лукашенко? Не знаю. С трудом верится.

Впрочем, до проектируемого нового порядка Беларуси еще предстоит прожить переходный период. Это следует из поправок. А он занимает минимум два года. И из проекта неясно, когда, собственно, будет сформировано Всебелорусское народное собрание и когда нынешний президент подаст в отставку. То есть неясно главное.

А мы тут обсуждаем проект…

Понятно, что нынешний глава республики будет тянуть с уходом или уступкой части власти столь долго, сколько можно. В любом случае новый этап в развитии государства в Беларуси неизбежен — даже по самым естественным причинам.