Дискуссия о необходимости запрета криптовалют в России, начатая Центробанком неделю назад, совершила разворот на 180 градусов. ЦБ выпустил разгромный «доклад для общественного обсуждения», в противовес ему Минфин внес в правительство вполне себе либеральную концепцию регулирования, а сейчас РБК уже сообщает о том, что на уровне правительства существует «дорожная карта» — и она уже подписана профильным вице-премьером Чернышенко.

Да, и еще во вторник (видимо, в порядке общественного обсуждения) на криптотему высказался президент, намекнув, что у России есть естественные конкурентные преимущества в сфере майнинга, то есть очень много дешевого электричества.

И уж почти никогда — когда предлагается что-то разрешить. То есть ключевые документы были готовы в правительстве заранее, и ЦБ об этом, конечно, знал. Поэтому, возможно, его доклад (а это документ без административного статуса) появился первым. Но направить общественную дискуссию в пользу запрета не удалось.

Почему вообще ЦБ занимает настолько консервативную позицию? Ведь за регулирование, как выяснилось, выступают не только Минфин и Минэк, но и квазисиловой Росфинмониторинг, и даже совсем уж силовая ФСБ.

Помимо уже разобранных до атомов публичных доводов из доклада, есть и административная логика. Она простая. Если операции с криптовалютой в периметре российской финансовой системы будут запрещены, то ЦБ не придется их регулировать. Это будет полностью теневой сектор, отданный на откуп силовикам. Если же вводится регулирование, то ЦБ неизбежно становится частью этого механизма, более того — основной частью.

По версии Минфина, в целом принятой правительством, основные операции на уровне крипта-фиат будут проводить банки, что логично. В то время как операции собственно с криптовалютами будут проводиться в их блокчейнах и не регулироваться примерно никак. И тут с точки зрения ЦБ есть два риска, о которых в публичном докладе не напишешь.

Во-первых, это обнал крипты, который, как и традиционный обнал, осуществляется смычкой теневых банкиров и силовиков (еще одна причина, по которой они внезапно против запрета, но тоже не скажут об этом в паблике). А помимо обнала, еще и трансграничные операции. Только ландроматы более-менее прикрыли, а вот вам криптоландромат.

Во-вторых, в крипто очень хотят наши крупнейшие экосистемы (неважно, возникли они на базе банков, как «Сбер», или финтеха, как «Яндекс»). Следующий шаг эволюции экосистем — это метавселенные. Где будет огромный объем герметичных финансовых операций во внутренних токенах, то есть, по сути, в крипте. Причем объем таких операций будет несоизмеримо выше, чем пресловутая торговля наркотиками в даркнете и тем более «финансирование СМИ-иноагентов». А вот контроля ЦБ не будет. Потому что формально это будет не оплата товаров и услуг за крипту, которую в реальном мире Россия легализовывать не планирует, а просто обмен одних цифровых активов на другие. На рынке без регулятора, к которому и стремится по своей природе все, что web3.

Тут еще возникает коллизия с цифровым рублем. ЦБ, скорее всего, видит в нем способ сохранить свою регуляторную монополию. Но в ситуации, когда «нормальные» криптовалюты будут легализованы хотя бы частично, совершенно неясно, зачем потребителю делать выбор в пользу «суверенной» продукции.

Главное, впрочем, что несмотря на все юридические «приземления», на которые иностранные криптобиржи и прочите игроки очевидно пойдут, как пошли Google и Apple, Россия не останется на обочине главного глобального тренда. Более того, она его может во многих отношениях возглавить. Ведь уже сейчас по объему майнинга мы третьи в мире, а по общему объему операций с крипто входим в пятерку. Это куда выше позиций России в традиционном финансовом секторе. Так что привыкаем следить за новостями о крипто, как за нефтью и газом.