В четверг, 27 января, верхняя палата парламента Казахстана — Сенат — одобрил поправки в Закон о первом президенте Нурсултане Назарбаеве, лишив его возможности быть главой Совета безопасности и Ассамблеи народа Казахстана. Эта часть изменений была во многом технической, ведь фактическая передача полномочий Назарбаева второму президенту Касым-Жомарту Токаеву уже состоялась: АНК перешла из рук в руки до Нового года, а пост главы Совбеза Токаев публично забрал себе (по другой версии, Назарбаев сам его отдал) во время январских протестов в стране. Чем Сенат удивил: его члены предложили исключить из закона норму, которая требовала согласовывать с Назарбаевым любые государственные инициативы во внутренней и внешней политике. В измененном виде поправки в Закон о первом президенте отправлены обратно в нижнюю палату — Мажилис, — откуда они пришли, и если депутаты их примут (ха-ха!), новые нормы отправятся на подпись Токаеву.

Предложение Сената родило ехидную шутку о том, что поправка о запрете согласования с Назарбаевым законов должна быть согласована с Назарбаевым. Но вообще-то значение происходящих во власти Казахстана событий не стоит недооценивать. Конечно, неприкосновенность с Назарбаева, его родственников и их активов никто не снимал, речь идет лишь об отстранении от текущей политической жизни. Но тут

Надо понимать, что казахстанский парламент и внешне, и внутренне очень похож на российский. Те же самые две палаты, та же полная управляемость со стороны президентской администрации (или как минимум полная синхронизация с ней). Сенат — это часто политический санаторий для пенсионеров, часть людей назначает туда президент, остальных выбирают депутаты местных дум (в Казахстане они называются маслихатами). В Мажилисе в последние годы не было представлено больше трех партий, при этом хотя проназарбаевский «Нур Отан» и набрал на выборах 2021 года на 11% голосов меньше, он все равно занимает больше двух третей всего парламента. Хотя и две другие партии — коммунисты и «Ак Жол» (нечто вроде партии бизнеса имени Бориса Титова) — проблем не доставляли. Если в России парламент до последнего времени не был «местом для дискуссий», то в Казахстане депутаты, чаще всего заочно, соревновались лишь в том, кто горячее одобрит ту или иную инициативу. Все дискуссии по законотворчеству были вялыми и чаще становились публичными лишь при наличии какого-то откровенного кринжа.

Главной добродетелью такого парламента, разумеется, была лояльность Назарбаеву. Он и сам ее долго-долго вытачивал, разогнав первый парламент еще в начале 90-х, создав новую Конституцию (где значение парламента по факту сводилось даже не к нулю, а к отрицательным числам), а затем раз за разом шлифуя состав обеих палат. В итоге депутаты были согласны на все. Принять закон о первом президенте? Пожалуйста! Увеличить количество репрессий? Сколько угодно! Добавить привилегий? Извольте! Бесперебойный механизм слаженной работы в последние годы обеспечивали:

• спикер Мажилиса Нурлан Нигматуллин (ультралояльный Назарбаеву человек);
• первый зампред «Нур Отана» Бауыржан Байбек (сын одноклассника Назарбаева, хотя сам он всегда говорит о том, что это не имеет никакого значения);
• а в Сенате — в разное время тот же Касым-Жомарт Токаев, старшая дочь Назарбаева Дарига и Маулен Ашимбаев (бывший первый зампред все того же «Нур Отана»).

Чтобы понять степень лояльности и пропитки «духом Назарбаева» в парламенте, достаточно вспомнить 19 марта 2019 года, когда елбасы покинул пост президента. Давая комментарий журналистам, глава оппозиционной партии «Ак Жол» Азат Перуашев натурально плакал — и явно не от радости.

В этом смысле назарбаевский культ личности и переформатирование под него всех ветвей власти часто сравнивали со сталинским, но эта аналогия не совсем точна: культ Сталина держался на страхе и привилегиях, а тут речь шла в первую очередь только о привилегиях.

Является ли этот парламент «карманным»? По всем параметрам — да, безусловно. Но Назарбаев вряд ли предполагал, что властный пиджак с карманами перестанет быть его при его жизни.

И все славословия в адрес елбасы, которые лились из парламента, были легко отринуты в угоду политической конъюнктуре. Назарбаев, конечно, во многом виноват сам: когда он сказал в обращении к нации, что с 2019 года является «пенсионером», депутаты легко смогли смахнуть с себя моральный груз за будущие решения. Прошла любовь — завяли помидоры.

Эта мимикрия была абсолютно ожидаемой, но от этого она не перестает быть потрясающей. И она будет продолжаться еще какое-то время: на 28 января назначен внеочередной съезд партии «Нур Отан», где полномочия Назарбаева будут переданы Токаеву (для этого нужно одобрение членов партии, но другой кнопки у них в общем-то и нет). И хотя съезд — XXI, а не XX, — многие уже готовы услышать на нем развенчание культа личности Назарбаева. На это рассчитывать, пожалуй, не стоит. Тогда ведь придется развенчивать и самих себя — а на это согласятся вряд ли даже те, кто все эти годы поддерживал культ поклонения елбасы. Тем более что умение бить поклоны пригодится и при следующем лидере.