Мосгорсуд приступил к рассмотрению по существу иска столичной прокуратуры с требованием ликвидировать правозащитный центр «Мемориал» (по версии Минюста, признан «иностранным агентом»). И почти сразу представители столичной прокуратуры загнали себя в ловушку, когда заявили, что не маркированные «иноагентом» материалы организации могут вызвать депрессию, вредны для несовершеннолетних. Все эти странные доводы они пытались доказать с помощью экспертизы, содержащей, как показалось, фрагменты готовых типовых рефератов для студентов. Ответчики своими вопросами поставили в тупик прокуроров: они с трудом пытались объяснить, кому и какой вред нанесло и продолжает наносить отсутствие маркировки и есть ли необходимость прибегать к такой кардинальной мере, как ликвидация. (Аналогичный иск от Генпрокуратуры, но уже о ликвидации «Международного Мемориала» (также признан Минюстом «иноагентом») в настоящее время рассматривается в Верховном суде.)

Под самый конец года Мосгорсуд открыл двери для журналистов. Правда, пустили не в сам зал заседаний, а на трансляцию. Что тоже неслыханная щедрость после длительного периода недопуска прессы в столичные суды. Журналистов разместили в большом зале апелляционного корпуса Мосгорсуда.

Пока журналисты заходили, могли слышать (звук из зала заседаний уже был включен), как два голоса за кадром что-то обсуждали:

— Сегодня будем допоздна.

— Плохо, у меня горло болит.

До позднего вечера заседание, конечно, не затянулось, но слушания прошли утомительно. Процесс начался в половине одиннадцатого утра и длился семь часов без единого перерыва. На первом заседании судья Михаил Казаков кратко изложил суть претензий прокуратуры. В их исковом заявлении говорится о том, что результаты проверок Минюста, Роскомнадзора и прокуратуры «свидетельствуют об осуществлении организацией и ее руководителем деятельности с неоднократными грубыми нарушениями Конституции РФ и федеральных законов».

«Организация демонстрирует устойчивое пренебрежение законом, не обеспечивает публичности своей деятельности, препятствует должному общественному контролю за ней, чем грубо нарушает права граждан, в том числе на достоверную информацию о его деятельности», — считают истцы.

Дополнительно правозащитному центру предъявили претензии в том, что он якобы «оправдывает деятельность международных террористических и экстремистских организаций». Так называемые «эксперты-лингвисты» — математик Наталия Крюкова и переводчик Александр Тарасов — изучили материалы правозащитного центра по просьбе прокуратуры и заключили, что в них содержатся «оправдания деятельности участников международных экстремистских и террористических организаций» и что они «формируют мнения о допустимости участия» в их деятельности. Речь идет о списке политических заключенных, который с 2008 года ведет программа поддержки политзеков ПЦ «Мемориал».

Прокуратура ходатайствовала о допросе данных специалистов. На этом настаивали и ответчики — заключение экспертов и их квалификация вызывают массу вопросов. Однако судья не нашел оснований для допроса и добавил, что заключение оценит в совещательной комнате при вынесении решения.

Примечательно, что список политзеков опубликован на сайте ПЦ «Мемориал» с указанием, что «признание лица политзаключенным не означает ни согласия ПЦ «Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий». Однако прокуратура внимание на это не обращает.

Юристы «Мемориала» разбирали по буквам и требовали доказать каждое обвинение из иска. В первую очередь они хотели выяснить, в чем же состояли последствия того, что где-то не стояла маркировка «иноагента», ведь именно последствия делают нарушения значимыми и тяжелыми.

«Не указывая, что вы являетесь иностранным агентом, вы создаете угрозу, что большая группа лиц не сможет оценить информацию, которую вы представляете для формирования общественного мнения об устройстве РФ, государстве, о действующей власти», — пояснил прокурор (представители прокуратуры постоянно меняются, на предварительном заседании присутствовали совсем иные лица). Он заявил, что негативные последствия от таких нарушений выражаются в том, что «психическое здоровье граждан также может пострадать».

При этом, по его мнению, публикации без маркировки — опасность не только для взрослых, но и для несовершеннолетних, поскольку могут оказать негативное влияние на их «духовное и нравственное развитие».

В качестве примера материалов «Мемориала», которые «формируют негативное мнение о государственной власти», прокурор назвал заявление о голосовании по поводу поправок в Конституцию. А тезис о том, что организация пропагандирует допустимость экстремизма и терроризма, он обосновал тем, что «Мемориал» считает политзаключенными арестованных адептов исламской организации «Хизб ут-Тахрир» (в России признана террористической и запрещена).

Но после серии вопросов адвокатов, попросивших пояснить озвученные доводы, представители истца «поплыли». Про детей сказали, что они якобы не могут критически оценить распространяемую «Мемориалом» информацию. Отвечая на вопрос, является ли нарушением критика властей сама по себе и можно ли ее публиковать с «иноагентской» маркировкой, прокурор ответил: «На основе достоверных сведений — не запрещено».

Ответчики, в свою очередь, выразили свое несогласие с тем, что вменяемые нарушения являются грубыми, неоднократными и влекут угрозу общественному порядку и безопасности. Юристы «Мемориала» ссылались на практику Верховного и Конституционного судов, которые, по их словам, пришли к выводу, что нарушение законодательства об «иностранных агентах» не несет таких угроз. По их мнению, требование о маркировке «иноагента» является, по сути, бюрократической формальностью, а «Мемориалу» по пяти административным делам всегда назначались минимальные штрафы в 300 тысяч рублей.

Представители «Мемориала» подчеркнули, что правозащитный центр никогда не оправдывал терроризм и экстремизм, а рассказывал о людях, которые, с точки зрения правозащитников, могли быть признаны политзаключенными, и говорил о нарушениях в ходе их уголовного преследования.

Она также обратила внимание о выводах психолого-лингвистического заключения, на которых строится основная аргументация прокуратуры. Ее авторы из АНО «Центр социокультурных экспертиз» Крюкова и Тарасов не имеют ни психологического, ни лингвистического образования, а часть справки, по мнению защиты, скопирована с сайта готовых рефератов для студентов, указала адвокат. По просьбе ответчиков выводы экспертизы прокомментировали несколько психологов и лингвистов, включая профессора Института русского языка им. Виноградова Анатолия Баранова, — все они высказались о заключении критически.

Сотрудники «Мемориала» говорили: требования государства к маркировке материалов постоянно меняются и противоречат друг другу, что сильно затрудняет их исполнение. «Нарушения связаны с каучуковым правоприменением этого законодательства, — заметил председатель совета правозащитного центра Александр Черкасов. — Ликвидировать нас вредно для общества и государства».

Он подчеркнул, что ПЦ «Мемориал» неукоснительно выполнял все требования, наложенные на него законом об «иностранных агентах», связанные как с прозрачностью и отчетностью, так и с маркировкой. Довод о том, что организация «формировала мнение о допустимости терроризма и экстремизма» Черкасов категорически отверг. «Сейчас преследование людей по политическим мотивам — в порядке вещей, тогда как прокуратура отрицает сам факт наличия в России политзаключенных. Мы считаем, что, указывая на подобную системную практику, мы делаем важное и полезное дело, не только для какой-то узкой категории людей, но для всех граждан России», — добавил Черкасов.

После исследования 15 томов дела судья Казаков предложил истребовать дополнительные материалы и перенес заседание на 29 декабря. Как раз за день до этого пройдет заседание в ВС РФ по иску «Международного Мемориала», и, возможно, уже тогда мы узнаем итог.