Поп-группа «Яхонт» громко и задорно поет про ракету «Сармат». Музыканты с эполетами, в черных френчах. Их благосклонно слушают Рогозин в красивом мундире с золотыми галунами (парикмахер Зверев обзавидовался бы) и с поблескивающими медалями, генералы в форме скромней и вовсе в штатском, много дам с сумочками и айфонами. Песня льется в одном из цехов (корпусов) Красноярского машиностроительного завода — пространство реконструировали в «культурное», надо полагать, временно. Бравурная, жизнеутверждающая музыка, бодрящие слова, ни одной апокалиптической ноты. На заднике — не менее пылкий плакат: «Сармату» виза не нужна!»

Вам повезло: вы не видели это. А я этот клип посмотрел. Впрочем, тем, кто погряз в унынии, кто подзабыл, что мы — сразу в рай, а они — «просто сдохнут» (по валдайской речи президента 2018 года), тоже могут найти ролик в Сети.

Красмаш кует ракетно-ядерный щит/меч России, в том числе, как нам не устают докладывать на протяжении последних четырех лет, и тот самый легендарный «Сармат», оружие Судного дня. Самой широкой публике впервые о том рассказали сразу после 1 марта 2018 года — эпохальной речи президента в Манеже, посвященной нашим новым вооружениям и иллюстрированной компьютерной анимацией. Для усиления эффекта Минобороны тут же опубликовало, а телеканалы многократно прокрутили видео из цехов Красмаша. Вообще работы по проекту идут не менее 10 лет (с начала нулевых, по некоторым данным), и та же «Красная звезда» писала о сокрушительном оружии возмездия задолго до премьеры в Манеже. Но главное началось после нее. Военный эксперт Алексей Леонков рассказал в еженедельнике «Звезда» (курируется Минобороны): «Десять «Сарматов» уничтожат все американское население». Это не голословно, вот вам и расчет: «Известно, что в японских Хиросиме и Нагасаки погибло примерно по 100 000 человек в каждом (через 5 лет эта цифра удвоилась). В 1945-м мощность ядерных бомб составила в среднем 20 килотонн, т. е. 1 килотонна мгновенно унесла жизни 5000 человек. Одна наша новая МБР РС-28 «Сармат» способна доставить от 6,75 до 7,5 ядерной мегатонны. Это может унести жизни от 33,75 до 37,5 млн человек в густонаселенных районах США.

Военный эксперт Юрий Кнутов подтвердил Nation News: «Даже одну ракету «Сармат» перехватить и уничтожить невозможно. А если мы запустим одновременно 10–20 ракет, то каждая достигнет заданной цели, это будет поражение 100 процентов объектов». Шойгу и Рогозин регулярно инспектировали ход выполнения госзаказа, и «Звезда» нам сообщала: «Из Красноярска, если потребуется, можно дотянуться до любой точки земного шара». Девочка с микрофоном при этом задорно улыбалась и добавляла: в этом году Минобороны вложит в красноярский ВПК свыше 20 млрд. И т. д.

Сейчас эти ободряющие нацию репортажи, выходящие строго периодично — не со мхатовскими паузами, но с вполне голливудским саспенсом, — можно сопровождать и музыкальными фрагментами.

И нам постоянно все эти годы рассказывают по итогам инспекций, что работа идет по графику. Правда, раньше срок поставки в войска определялся 2021 годом (истекающим, кстати). Например, командующий РВСН Сергей Каракаев докладывал «Красной звезде», что перевооружение с «Воеводы» на «Сармат» начнется тоже в Красноярском крае — в 62-й ракетной дивизии (Ужур) — и именно в 2021-м. А потом зазвучал уже 2022-й. ТАСС: «РВСН планируют поставить на боевое дежурство первый комплекс «Сармат» в 2022 году в одном из полков Ужурского соединения». Даже госагентства растерялись, говоря и о 2022-м, но и напоминая, что, например, замминистра обороны Алексей Криворучко заявлял в феврале 2020 года, что «это произойдет в 2021-м» (РИА). Притом что, как пишут «Известия», создание первой очереди инфраструктуры для летных испытаний «Сармата» в Северо-Енисейском районе Красноярского края «должно быть закончено в конце 2022 года». Одно другому (боевое дежурство — испытаниям), очевидно, не противоречит и не мешает, но, как бы то ни было, есть только то, что сделано.

Не хочу сказать, что звонарю тем больше работы, чем хуже дела в приходе (просто не знаю, а и знал бы — сказать не мог), но факт, что раньше, в СССР, запевали «броня крепка, и танки наши быстры», когда эти танки в реальности были и были готовы «в яростный поход».

Видимо, это несовременный взгляд на вещи. В эру гибридных войн, когда адмиралов больше, чем кораблей, а их доблести, подвиги и слава не нуждаются в подпорках из грубой реальности — достаточно виртуальности, можно обойтись клипами. «Зато мы делаем макеты».

И слава богу. В этом сюжете другое интересней.

А именно вот эта радость и задор, это «держите меня семеро»: песни, пляски (вполне макабрические), «Сармату» виза не нужна!» — ведь это повторение того жутковатого смеха, что мы уже слышали как реакцию зала на уже упомянутую фразу о райских перспективах из валдайской речи Путина-2018. Слушавшим президента это его высказывание показалось смешным. Эти потусторонние энтузиазм и страсть — здесь, никуда не делись, ими так и дышит вся сцена на Красмаше; Рогозин рассказывает, а госагентства весело до нас доносят, что в тех цехах, куда прессу не пускают, висят и такие плакаты: «Не стесняйся своих комплексов. Особенно жидкостных» (имеются в виду жидкостные ракетные двигатели), «Роскосмос — семья наша, Путин — наш Президент», «Бог на небе, Россия — на Земле», «Задания государственного оборонного заказа — выполним!» и «некоторые другие». Можем только предполагать, какие еще эти «другие». Возможно: «Скоро всей вашей Америке кирдык!» («Брат»); «Бог мне свидетель, я не дам вам, проклятые янки, сломить меня!» (Скарлетт О'Хара). Ну или из Винни Пуха: «Пятачок, неси ружье!» И наверняка нигде нет трезвого: «В этой речке утром рано утонули два барана».

Знаете, был такой период: красноярская шатость (1695–1698). Красноярцы изгнали одного за другим трех воевод, присланных царем, последнего, Семена Дурново, высекли и отправили в лодке вниз по Енисею. Не пускали и царских следователей. А управляли, судили, собирали налоги горожане, выбранные на общих сходах. Так вот, в советское время местные художники этот яркий сюжет, явленную народную ярость, многократно запечатлели на холстах, и те висели повсюду в зданиях власти. В том числе и в холле Красноярского крайсовета и крайисполкома. Под ним в начале 90-х говорили о том, что неплохо бы преобразовать край в Енисейскую (Среднесибирскую) республику. Позже, когда с регионалистской фрондой Москва покончит, бунтарскую картину начнут снимать — к приезду из столицы правительственных чиновников. Особенно из Минфина — дабы не раздражать. Потом, с их отъездом, она снова оказывалась на стене. Окончательно ее снимут в нулевые.

И у меня вопрос. На Красмаш (об этом особо не рассказывают — видимо, чтоб не вселять ненужные сомнения в патриотический настрой общественности) регулярно наезжают инспекторы из США — в соответствии с договором СНВ3 (в этом году власти России продлили его). К их приезду все эти плакаты, косплеющие сталинскую державность, снимают? Понятно, что перед народом не стыдно, а перед «партнерами»? Никакого ощущения раздвоенности у российских госдеятелей с их детьми и деньгами на Западе? Или этот блеф и ролевые игры — специально, чтобы подчеркнуть условность, карнавальность всей этой жести во внешней политике? Что синдром осажденной крепости — ложный, притворный, для внутреннего употребления?

Насчет того, что глубинному народу нравится. Что спрос рождает предложение. Показательна в этом смысле эволюция эстрадной группы «Яхонт» с ее основания в 1992 году. Раньше — «оркестр Дружинина и Быкова», алюминиевых баронов, правивших городом. Те в «Яхонте» души не чаяли, одаривали машинами, закидывали деньгами. Музыканты состояли при ресторане «Яхонта» — Дома иностранного специалиста (гостиницы) Красноярского алюминиевого завода, отсюда и название. «Артисты комбината питания». Играли на выезде — у бандитов, уголовных авторитетов на днях рождения. Репертуар: шансон, эстрада, русские народные.

Был у них (погиб в 38 лет) солист Сергей Селиванов — лучше всех в мире пел жестокий романс «Черный ворон», с этой песни и пошла популярность «Яхонта» в местном народе.

Когда на КрАЗе сменилась власть, «Яхонт» уехал в Москву, где пришелся ко двору Лужкова, тот подарил коллективу квартиры. Пели на Красной площади и в Кремле, репертуар теперь соответствовал нулевым. В очередной раз творчество поменялось, когда вернулись на енисейские берега и обнаружили, что деньги здесь теперь не у бизнеса, а у чиновничества и ВПК. Два года назад «Яхонт» выступил в Кремле на День космонавтики с песней «Синева» — так называется одна из морских баллистических ракет, производимых Красмашем. «Тогда руководство отрасли и предложило написать композицию, которая бы отражала мощь и силу нового изделия», — рассказал участник «Яхонта» Андрей Иголкин.

Кому-то такие метания — от пьяных бандитов с их шансоном к генералам с их ракетами — покажутся причудливыми, на самом деле ничего парадоксального. Да, нос по ветру, но ничего не поменялось, кроме некоторой лексики и набора аккордов, — в этих кругах одинаково исповедуется патриотизм и коллективизм, неизменное бодрячество и государственность; в них — культ матери, культ родины, культ спорта и культ денег, особая, показная православность. Любимым певцом Быков всегда называл Иосифа Кобзона, возил его в Красноярск, а «Яхонт» пел на одной сцене с Газмановым.

Те и другие имеют к нам интерес, готовы устраивать нашу жизнь и смерть, хотя мы их об этом и не просили.

Концерт на Красмаше не эксцесс, а четкое понимание, чего ждет московское начальство. Картину с эпизодом шатости сняли и спрятали, а с «летальным аппаратом», с бодрым эсхатологическим настроем — приколотили. И вот вам, пожалуйста, песня в подтверждение: как мы перестали волноваться и полюбили вашу атомную бомбу.

А вот Волгоград, 2017 год, ученики кадетских классов с депутатом от «ЕР» Анной Кувычко, матерью и членом комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей, поют «Если главный командир позовет в последний бой, дядя Вова, мы с тобой!» и вскидывают сжатые кулаки.

А вот Исаакиевский собор, прежде главный собор империи, 23 февраля 2019-го, на фоне царских врат с изображением Христа и Божьей Матери концертный хор Санкт-Петербурга поет: «На подводной лодочке с атомным моторчиком / Да с десятком бомбочек под сотню мегатонн / Пересек Атлантику и зову наводчика: / Наводи, говорю, Петров, на город Вашингтон!» И в финале: «Тру-ля-ля, тру-ля-ля, самогон за три рубля, / Пополам гори земля неприятеля». Песню написал в конце 70-х годов прошлого века Андрей Козловский — во время учебы на военной кафедре Ленинградской лесотехнической академии. Это была сатира. Стеб. Это был андеграунд. Сейчас же, учитывая контекст, многие восприняли отнюдь не как шутку и не как анекдот.

И такого добра — уже обширная коллекция, альбом. То тут, то там как бы между делом эти люди собираются в рай. «И весь мир в труху», ха-ха. Причем это не плоды многолетнего уже воспитания ненависти к «партнерам», этого почти не видно, это «просто так», просто смешно — шутки о радиоактивном пепле. И потом: здесь скучно, трудно, блекло, полно проблем.

Может, это пушкинское «упоение в бою, / И бездны мрачной на краю»? Бабелевская фраза «гибельный восторг», спетая Высоцким? Может, это оно — то, что было в нас всегда и будет? Но человечество столь сокрушительного оружия прежде в руках не держало — овеществленного конца света. А когда после Второй мировой оно стало появляться, не было вот такой патологичной легкости отношения к нему. Зачем она сейчас и эти театрально-карнавальные манифестации, для чего, что это говорит о нас? Ведь Путин говорил про рай всерьез, кто-то сомневается, что у него рука дрогнет? Или эта легкость как раз от понимания, что все на самом деле?

Единодушия, конечно, нет и в «гибельном восторге», его ни в чем нет, вот один из отзывов на песню «Сармат» в красноярской Сети, получивший наибольшее число лайков: «Чтобы уничтожить США, хватит 10 ракет». А чтобы создать мировой интернет, процессоры Intel и AMD, телефоны андроид и айфон, операционные системы Windows и Linux, сервисы «Гугл», «Ютьюб», WhatsApp, автомобиль Тесла, космическую ракету SpaceX, самолеты «Боинг», языки программирования, да и вообще все остальное, благодаря чему мы живем в современном мире, — для этого хватит 10 ваших сраных ракет?»

Лайков больше, чем у других, но все же немного. Не та тема. Не первостепенная. Великий красноярец Астафьев описывал последних из нас, тех, кто выживет: «Даже и аминь некому будет сказать, ибо забудет оно слова, забудет всякую веру, забудет само себя, на четвереньках уползая обратно в холодные пещеры. Поглядите окрест, оглянитесь на себя и на детей своих — мы уже около устья той пещеры, первого и последнего пристанища существа, которое самоназвалось хомо сапиенс и смеет нагло называть себя наместником Бога на земле».