Кузбасская слава была славой бунтарей в последние десятилетия двадцатого века и стала славой верности государству в первые десятилетия двадцать первого века. «Листвяжная» очерчивает степень действительной депрессивности региона и ставит вопрос о том, как Кузбасс превратился из бунтаря в верного гражданина — и вопрос о том, какова природа его лояльности сегодня.
Структурная депрессивность
Победные реляции администрации области и контент на «личных» ресурсах губернатора Кузбасса подчеркивают структурный характер депрессии, переживаемой регионом.
Последним «хорошим» годом Кузбасса был легендарный 2007-й. По сравнению с валовым региональным продуктом того года ВРП 2016-го был ниже на 10,1 процента. При том, что общий валовой региональный продукт Сибирского федерального округа за эти годы вырос на 15,9 %, то есть темпы «сибирского» роста были выше общероссийских. Хуже Кузбасса по ВРП только Ивановская область — а в 2005 году Кузбасс был самым успешным регионом округа по этому показателю.
Падение ВРП сочетается с ростом добычи угля почти на четверть в эти же годы. «Неугольные» предприятия закрываются насовсем либо для того, чтобы возобновить регистрацию в иных регионах. Эта закономерность в свою очередь сочетается и с падением инвестиций, которое началось в 2013 году и продолжается поныне.
Темп падения у Кузбасса в десять раз больше, чем по РФ в целом (15% против 1,5%).
Эта ситуация отчасти обусловлена слабостью инфраструктуры, необходимой для эффективного использования крупных инвестиций.
Фокус на добыче угля ставит Кузбасс зависимости от постоянно меняющегося расклада на мировом угольном рынке. При этом продолжает деградировать обрабатывающий сектор экономики. Добавьте к этому быстрое сокращение трудоспособного населения вместе с высокой нагрузкой на экологию региона.
Добыча угля на разрезах приводит к тому, что угольная промышленность Кузбасса дает больше половины твердых отходов в области. Уголь же обеспечивает больше половины вредных выбросов в воздух, и этот показатель растет вслед за ростом добычи «черного золота».
Рекультивация поражённых угледобычей земель (около 80 тысяч га) не дает даже нулевого сальдо в отношении земель испорченных к землям восстановленным. По уровню загрязнения окружающей среды Кузбасс, как правило, лидирует по Сибирскому федеральному округу, иногда уступая Красноярскому краю. При этом количество субъектов угольной промышленности в Кузбассе растет, хотя и в основном за счет обогатительных фабрик.
В угольной отрасли работает только 8,6% занятых в экономике Кузбасса.
Средняя зарплата шахтера в Кузбассе (61,3 тысячи рублей) выше и среднероссийской зарплаты и среднекузбасской (46,7 тысяч рублей). Но цену этой зарплаты и показала «Листвяжная».
Остальные труженики чувствуют себя не очень уверенно: треть занятых в экономике региона — представители прекариата. Этот показатель вырос почти на 10% по сравнению с легендарным 2007-м. До четверти своего дохода кузбассовцы тратят за пределами региона, прежде всего в Новосибирске. Там же и стараются остаться. С 2013 по 2018 год из региона уехало 350 тысяч человек трудоспособного возраста — в частности, 60% отличников ЕГЭ поступают в вузы за пределами области. По общедемографическим показателям (прирост/убыль) Кузбасс занимает 62 место в России.
С экономической точки зрения регион выглядит как своеобразная карикатура на Россию в целом:
по объему экспорта он лидирует в Сибирском ФО, а по доходам на душу населения уступает почти всем сибирским регионам.
Стратегия социально-экономического развития Кемеровской области до 2025 г. не осуществлена даже до уровня «пессимистического прогноза». Кузбасс сохраняет дефицит бюджета (хотя в этом году смог сократить его с 15% прогнозных до 6,8%) в сочетании с относительно высокой (больше 20 %) долей федеральных денег в своем бюджете.
Регионовед, профессор МГУ Наталья Зубаревич, когда говорит о перспективах Кузбасса, приводит в пример Рур — тоже угольно-металлургический регион, на реконструкцию которого и его адаптацию к новой экономике ушло сорок лет. Но положение Кузбасса сложнее: как социально-экономическая система он сложился в очень короткое исторически время — и директивным методом.
Строительство Кузнецкого металлургического завода (Кузнецкстрой). 1932 год. Архив РИА Новости
Целеполагание же построения этой системы вырастало из картины мира партии, создавшей ранее не существовавшее общество и систему власти.
Поэтому даже хорошие управленцы не переломят негативные тяготения жизни региона.
Старый Кузбасс как социальная система перестанет существовать рано или поздно. Новый же, судя по фактуре выше, мог начать складываться еще в середине нулевых, но кто-то в тот момент, что называется, «пропустил вспышку».
Природа лояльности
Кузбасс начал бастовать в 1989 году, прежде всего против плохого снабжения шахтеров и запустил серию протестных выступлений по всему Союзу. В девяностые Кузбасс «стучал касками» и грозил Тулеевым, который добился от федерального центра частичной выплаты задолженности по зарплате. В 2005 году Тулеев вступает в «Единую Россию» и Кузбасс превращается в полностью лояльный федеральному центру регион, дающий образцовые цифры голосования своему губернатору.
Фото: РИА Новости
Чтобы показать, каким образом обеспечивается лояльность Кузбасса, важно сказать пару слов о российском механизме контроля над избирательными институтами. Этот механизм прошел две стадии становления.
Первая стадия состояла в ужесточении рамок избирательного процесса и отсечении от него «лишних» или в потенциале несистемных политических субъектов: слишком мелких убирали новые фильтры баллотирования, а слишком несистемных — репрессии.
Второй этап наступил, когда оппозиция по определению стала силой борьбы за 3-7% голосов. Конкуренция могла состояться только между представителями системных партий, и её вероятность была низка. Теперь ключевое значение имеет не избирательная кампания как таковая, а процент явки. Иногда на выборах в такой системе проявляется одна связка: чем больше явка на выборах при новой российской электоральной системе, тем более ярко выражено превосходство победителя на выборах. В современной политической науке эта связка определяется как признак явной работы административного ресурса.
В Кузбассе явка традиционно выше общероссийской. Причем в отличие от позиций в экономике и социуме российских регионов этот показатель постоянно растет —
кузбасская явка превышала общероссийскую на 7% в 2004 году и уже на 16% — в 2018 году, к концу правления Амана Тулеева.
На фоне постоянного роста превосходства в явке корреляция «явка/процент победителя» проявляется тоже резче.
- Самый резкий рост пришелся на президентские выборы 2012 года. Тогда Кузбасс вошел в число четырех неэтнических регионов с высоким показателем этой корреляции — вместе с Тамбовской, Тульской и Пензенской областями.
- Президентские выборы 2018 года проявили эту корреляцию исключительно ярко: явка в Кузбассе была на 16% больше общероссийской, а победитель на выборах получил в Кузбассе на 9% больше голосов, чем в среднем по РФ.
- На выборах 2021 года Кузбасс вошел в топ десять регионов РФ по количеству выданных открепительных удостоверений — больше 55 тысяч. Это эквивалент полноценного «закрытия» 40-50 избирательных участков, хотя мы ни на что не намекаем.
Но именно 2012 год стал рубежным в проявлении лояльности Кузбасса. На президентских выборах в этом году индекс электоральной демократии А. Титкова по РФ в целом стал самым высоким за все годы наблюдения: 7 из 25.
Индекс электоральной демократии —
построен А. Титковым специально для постсоветских стран. Он развивает идею «индекса демократизации» Ванханена, который оценивает политические «участие» и «конкуренцию». Однако в постсоветских странах, где население привычно показывает высокий уровень политического участия, явка и прочие атрибуты «обычной» демократии могут быть маркерами недемократической политической традиции. Титков включает в формулу расчета индекса индикаторы» «протеста», «конкуренции» и «выхода» (неучастия), что позволяет учесть специфику постсоветского политического мира — в том числе использование административного ресурса на выборах.
В Кузбассе этот же индекс составил 2,6 — то есть
«электоральная вселенная» Кузбасса оказалась совсем другой, чем российская — и относительно герметичной.
на выборах 2018 года российский и кузбасский индексы выглядели как 3,5 против 1,5: относительное соотношение в целом сохранилось.
Таким образом, лояльность Кузбасса «власти» начиная с начала десятых выглядит уже не пасторальным союзом Губернатора и Шахтерского Народа, а герметичной конструкцией «правильных выборов»: общероссийские инструменты их построения в Кузбассе освоили максимально хорошо.
Многолетний глава региона Аман Тулеев накануне отставки, 2018 год. Фото: РИА Новости
Конструкция, как и следовало ожидать, дала трещину после ухода Амана Тулеева. На выборах губернатора 2018 года Сергей Цивилев получил 81,29 % голосов. Это очень хороший результат даже по сравнению с тулеевскими 96, 69%, полученными на выборах 2015 года. Однако явка — ключевой показатель работоспособности конструкции — за эти три года упала на треть, с 92,04% до 66,29%. Соответственно, за Цивилева проголосовали 53,89% избирателей — буквально граничный показатель для региона с очень хорошо отстроенной системой «правильной организации голосования».
В последние двадцать лет лояльность Кузбасса «власти» существенно поменяла содержание. В начале нулевых это была поддержка губернатора, вытащившего регион из тяжелейших условий жизни, готового бодаться с Москвой в стремлении защитить интересы людей. В начале десятых это содержание дополняется либо заменяется авторитарным режимом с хорошо выстроенной конструкцией для «правильного голосования» — и эта конструкция серьезно пошатнулась в 2018 году, хотя в целом и выстояла.
Последовательность «2012 — построение герметичной электоральной системы, 2013- начало падения инвестиций в регион» — очевидна. Не всегда идущие параллельно процессы взаимозависимы, поэтому просто отметим: становление в регионе авторитаризма с контролируемым властью электоральным процессом шло в параллель с усилением депрессивности региона, которая в свою очередь имеет структурный характер.
Александр Давыдов, социолог,
специально для «Новой газеты»
