СюжетыОбщество

«Когда приближается пила, мы обнимаем дерево»

Активисты, выступающие против вырубки леса под строительство порта на берегу Финского залива, говорят, что тяжелую технику остановить можно. Но только на время

Лагерь, организованный активистами из разных городов России, находится в окрестностях Ермилово, под Приморском, на берегу Финского залива. Еще две недели назад палатки стояли в густом хвойном лесу. Но за это время порубщики уничтожили около сотни гектаров. И плакат «Нет экоциду!» вместо глубокого тыла оказался на передовой. В ста метрах от него начинается гигантская голая пустошь со свежими пеньками.

Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

Проект движется как таран

Скорость, с которой разворачиваются события, непривычна даже для опытных экоактивистов. «Еще недавно эти земли относились к лесному фонду. Прямо у нас на глазах идет процесс перевода леса в категорию «земли промышленности». На кадастровой карте лесные кварталы вдруг становятся пустыми — это значит, что прямо сейчас Росреестр вносит исправления. Такая легкость получения согласований просто немыслима. Причем рубка официально ведется не под строительство порта. Говорят то про заготовку древесины, то про расчистку территории под некий линейный объект», — говорит активистка Лена (имена активистов изменены по их просьбе. — Ред.).

Поверить, что портовая инфраструктура лишь по случайному совпадению запроектирована именно там, где лесному арендатору — ООО «Конгломерат» — понадобилось заготовить древесину, довольно трудно. И действительно, формально арендатор с Приморским универсально-перегрузочным комплексом (УПК) никак не связан. Но если проект получает содействие на всех уровнях, зачем его прятать? Неужели из-за привычки до последнего скрывать информацию от населения?

Еще две недели назад тут был лес. Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

Еще две недели назад тут был лес. Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

«Проект движется, как таран, невзирая на все протесты, — говорит Наталья, она ведет нас в лагерь. — Мы понимаем, что он одобрен на самом верху, на уровне Путина. Начиная с 2019 года и до настоящего времени на берегу залива уже вырублено порядка 1000 гектаров. Самый последний раунд рубок начался в июле. И за четыре месяца уже нет более четырехсот гектаров».

… Людей в лагере немного, все в возрасте от 19 до 25 лет. Ребята рассказали, что поначалу много спорили, где разбивать палатки — ближе к дороге, у всех на виду, или в глубине леса. Предпочли второй вариант, поэтому дорогу к лагерю знали лишь посвященные.

Из соображений конспирации многие не пользуются ни телефоном, ни интернетом.

Поначалу такая осторожность человеку со стороны кажется излишней. Но потом мы замечаем, что именно в день нашего приезда на делянке было необычайно тихо. Мы застали лишь два работавших погрузчика, операторы которых прекращали работу, стоило журналистам приблизиться к штабелям, вежливо отвечали на вопросы. Хотя и до, и после нашего визита, говорят участники протеста, бригады работали днем и ночью.

«Вот поэтому мы и не пользуемся соцсетями», — замечают активисты.

Публика в лагере собралась прекрасная: рассуждая о том, что сподвигло их уже месяц мерзнуть в холодном лесу (лагерь появился 25 октября, а на прошлой неделе пошел снег), молодые люди говорили о социальной ответственности, показывали, как они организовали раздельный сбор мусора.

В лагере есть только одна палатка с печкой, предоставленная группой поддержки из Приморска. В остальных люди греются, укутавшись в куртки и спальники.

Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

Справка «НОВой»

Проект Приморского универсально-перегрузочного комплекса (УПК) предполагает строительство портового терминала грузооборотом до 70 млн т/год. По площади он в 14 раз превысит существующие портовые терминалы Приморска. Ради него уже вырублены несколько сотен га леса, в том числе участки, где находились местообитания пяти краснокнижных видов растений. На очереди рытье фарватера и намыв острова площадью 27 га.

Проект с самого начала сопровождался скандалами. Так, представленный на общественные слушания документ «Оценка воздействия на окружающую среду» оказался технически некачественным (многие данные были списаны с других проектов). Однако администрация Выборгского района сочла слушания состоявшимися, что оказалось важным звеном в цепочке согласований проекта.

Между тем, Приморскому УПК уже выдано разрешение на намыв искусственных территорий. Бенефициарами проекта являются несколько лиц, среди которых основные доли принадлежат Илье Траберу, совладельцу портового терминала в Усть-Луге, и Рамису Дебердееву. Проект получил статус федерального, помощь бюджета и законодательные преференции.

Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

Печати, подписи и деньги

Протесты против строительства Приморского УПК начались еще в 2019 году. Их организовало движение «Стоп Порт».

— Мы давно хотели организовать лагерь, но не знали, как к этому подступиться, — говорит Катя, активист движения. — Опыта жизни в лесу у нас нет. Поэтому, когда появилась группа молодых людей, готовых реализовать эту идею, мы очень обрадовались: наконец-то, удалось разрушить информационный вакуум, и в Приморск стали приезжать активисты из других регионов.

Распорядок в лагере прост. Между рейдами по остановке техники — заготовка дров и приготовление еды.

«Звуки на месте вырубки разносятся хорошо, поэтому, когда мы слышим шум работающей техники, сразу направляемся туда, — говорит участник лагеря Алена. — Если видим погрузчик, то всей группой лезем на штабель бревен. Чтобы продолжать грузить, оператору пришлось бы нас травмировать, поэтому он обычно прекращает работу. С пилой (имеется в виду харвестер, он же валочная машина. — Ред.) сложнее. Увидев, что машина направляется к дереву, мы подходим и обнимаем его. Это очень страшно, особенно если оператор, разозлившись, машет пилой прямо перед тобой».

Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

«В целом порубщики ведут себя адекватно. Нам повезло, что на этом участке рубят сертифицированные компании, которым несчастные случаи не нужны, — признает Наталья. — А на соседнем Высокинском озере, где тоже срубили под тысячу гектаров, ситуация иная.

Там идет откровенная черная рубка. Там нам угрожали убийством».

Но активисты не только ложатся под технику. Они еще и пишут обращения. И на вопрос, кто заказчик, кто исполнитель, кто согласовал и какой сейчас статус у леса у Высокнского озера, получили 30 разных ответов. Долгое время считалось, что это расчистка площадки под вторую очередь Приморского УПК, потому что на схеме территориального планирования Ленобласти вокруг озера была нарисована такая же промзона, что и вокруг Приморска и поселка Балтийское. Однако УПК это отрицает, и активисты склоняются к тому, что на Высокинском будет построено какое-то другое предприятие.

А на главный вопрос — какие законы в данный момент нарушает рубка ради Приморского УПК? — активистам отвечают просто: почти никакие. Все нужные разрешения здесь добываются в считаные дни. Сотни га леса моментально переводятся в нужные категории. Любое действие Приморского УПК тут же оправдывается массой бумаг с самыми высокими подписями. Если надо, «можно и деньгами». Например, несколько домов на отшибе поселка Карасевка, которые оказались в зоне вырубки, УПК неделю назад просто выкупил у хозяев.

Читайте также

Культурной столице угрожают внутренние органы

Продукты жизнедеятельности с кораблей, швартующихся у терминалов порта Приморск в Ленобласти, собираются свозить в Петербург

Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

«Пока в нас не видят угрозы»

В разных местах еще оставшегося леса работает пять лесорубных бригад, оснащенных новейшей техникой. Некоторые операторы машин сразу закрывают шторки кабин, стоит к ним приблизиться. В такие минуты возникает обманчивое ощущение, что остановить рубку несложно. Кажется — вот если бы лагерь состоял из сотен человек, можно было бы заблокировать всю технику! Активисты на наше предположение реагируют скептически: «Пока УПК не видит в нас угрозы, но если людей станет больше, сюда сразу пришлют чоповцев. И с сотней безоружных протестующих они легко расправятся. А тысячи нам не собрать».

Эти молодые люди рискуют собой ради спасения природы вокруг Приморска. А что же сами жители города? Их, как-никак, больше пяти тысяч. Но Приморск «спит» и ждет гастарбайтеров, которые приедут на строительство, чтобы сдать им квартиры.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Марина Паркина, координатор движения «Стоп Порт»:

— С местными жителями тяжело. Они пришли в лес и удивляются: ой, а почему здесь пилят? Ни в Приморске, ни в Ермилове до сих пор не понимают, что там собираются строить. А те, кто понимает, все равно боятся: лишат земли, покалечат, уволят…

Они считают, что бесправны и их никто не услышит. Вообще история Приморского поселения — это история разочарования. Люди ждали защиты прав, собрали подписи к слушаниям — их проигнорировали. На митинг пришли, резолюцию подписали (497 подписей) — и ничего.

Бороться за нерпу в Финском заливе они не будут, они и за себя-то не будут бороться. Для них мы не от мира сего, права животных — придурь. А что реализация проекта Приморского УПК вызовет экологическую катастрофу, не понимают.

Марина Паркина. Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

Марина Паркина. Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow