Кутаисцу Гиге Гелашвили 49 лет, из которых девять он просидел. Два первых срока при Шеварднадзе — за кражу и приобретение огнестрельного оружия. Третий при Саакашвили — за наркотики. «Менты подбросили», — говорит Гига. Времена властвования Саакашвили он поминает недобрым словом. Рассказывает: в старой тюрьме в Ксани, где он мотал последний срок, вспыхнула эпидемия дизентерии: туалетов на всех не хватало. Тогда, в начале двухтысячных, руководство исправительного заведения приняло решение — и все 700 зэков в одночасье были переведены в другие тюрьмы. В Ксани построили новое здание: с магазином, чистой столовой, с футбольным полем и прочими удобствами. Одновременно подоспела саакашвилиевская реформа пенитенциарной системы, затронувшая не только стены, но и персонал — как минимум 80% работников тюрем и колоний были уволены. Но дурная слава за тюрьмой осталась, и грузины не забыли, как осенью 2012 года 15 заключенных Ксани зашили себе рты, требуя сменить руководство тюрьмы.

В тюремной географии Гиги было также заведение в Глдани: именно пытки в этой тбилисской тюрьме стали началом конца правления Саакашвили.

— Порядки были страшные, — рассказывает Гига. — Первый раз повысил голос — предупреждение, на второй сразу ведут в пресс-хату. Меня били минут 40‒45, но помню я немного, почти сразу получил сотрясение мозга. Сломали два ребра, выбили часть зубов. Две недели после этого я ел только кашу через трубочку.

Осенью 2012 года, накануне парламентских выборов, видео с пытками, в том числе изнасилованиями, в Глдани облетели все грузинские телеканалы, после чего вспыхнули митинги в крупных городах. 18 сентября 2012 года сюжеты появились на экранах, а уже 1 октября в парламентских выборах победила «Грузинская мечта — демократическая Грузия».

Гига скептически относится к требованиям оппозиции освободить экс-президента.

слишком многие в Грузии считают его личным врагом. И так же скептично он настроен к почти месячной голодовке Саакашвили: мед и вода — отличное средство поддерживать силы, считает Гига.

В 2013 году он, как и большинство грузинских зэков, был освобожден по амнистии. «Поэтому не спрашивай, за кого я буду голосовать, — конечно, за цифру 41». Под этим номером в избирательном бюллетене идет правящая партия «Грузинская мечта».

Сейчас Гига почти каждый день проезжает мимо тюрьмы в Рустави, где содержится Саакашвили: ранним утром, фактически ночью, начинается его рабочий день — Гига с напарником покупают томаты у местных крестьян, грузят в машину и привозят их на рынок в Тбилиси. Дела идут неважно, денег хватает только на еду и сигареты. Гига ругает Турцию, которая заваливает Грузию дешевыми помидорами, и, как и многие его соотечественники, смотрит в сторону Европы: в Польше, Греции, Италии есть и работа, и крепкие грузинские диаспоры — помогут встать на ноги.

Однако так, как Гига, думают далеко не все кутаисцы: разрыв между «Грузинской мечтой» и «Единым национальным движением» в первом туре выборов, состоявшемся 2 октября, составил меньше 2% в пользу оппозиции — удивительная цифра для Имеретии, на протяжении почти десятилетия выбиравшей «Мечту».

Поэтому первое, что собирается сделать кандидат в мэры Кутаиси от «Единого национального движения» Хатия Деканоидзе — возродить статус города как парламентской столицы Грузии. Сейчас асфальт вокруг урбанистического здания парламента порос травой, по безлюдным дорожкам бегают бродячие собаки, а воды в искусственном пруду, где раньше даже купались, нет.

Зарплата депутата — 400 лари

Каха Гобронидзе собирается голосовать за независимого кандидата Константина Шарашенидзе, успевшего дважды побывать мэром Озургети, столицы Гурии. 46-летний Каха и сам несколько раз пробовал ходить во власть: первые выборы в 2010 году он проиграл, нынешние тоже, а вот в 2014-м стал депутатом местного муниципалитета.

В небольшой (но и не такой уж маленькой, 3500 жителей) деревне Лихаури, что в нескольких километрах от Озургети, все друг друга знают, проблемы односельчан — как на ладони. За три с половиной года, когда Каха был депутатом, он построил дороги, наладил инфраструктуру, но главное — был посредником между властью деревенской и городской: все серьезные споры решались на уровне мэра Озургети.

Но для Грузии, в которой воспитатель детского сада получает 300 лари, а средняя пенсия и того меньше, это подспорье к семейному бюджету. Кроме того, депутатская должность официально не помеха для основной работы: у Кахи небольшое производство пластиковых окон и дверей.

Он не будет голосовать за «Грузинскую мечту», 41-й номер (или «Оцнеба», как ее обычно называют), «потому что за то время, что они у власти, они ничего не сделали — работы нет, денег нет, люди живут очень плохо». Но и за «Единое национальное движение» он не голосовал бы: «Грузии сейчас нужна сильная рука, даже диктатор, но не Саакашвили». И вообще, по мнению Кахи, обе партии — как две стороны одной медали, не могут друг без друга, являются политическими оппонентами только на словах.

Сосед Кахи по имени Мелькисадек еще более категоричен в высказываниях. Третьего президента страны он сравнивает с Гитлером и говорит, что, если тот вдруг придет к власти, «всем нам хана. К сожалению, у нас всегда так — нужно выбирать между злом и еще большим злом. Сейчас все пойдут на выборы, даже те, кто никогда не голосовал и всегда сидел дома, — лишь бы не победил Саакашвили».

Мелькисадек настаивает: узник Рустави — психически неадекватный человек. А то, что за месяц армия его фанатов перед тюрьмой увеличилась в 1000 раз, — свидетельство и харизмы политика, и общей эмоциональности и внушаемости грузин. «Они кричат: «Миша, покушай, покушай, Миша!» А я бы сказал: «Миша, не переживай, Серго Закариадзе ты наш!»

Сравнение Михаила Саакашвили с грузинским актером и народным артистом СССР, прославившимся на весь мир главной ролью в фильме «Отец солдата», не делает экс-президенту большой чести. «Его новая девушка Лиза Ясько говорит, что Саакашвили нужно отпустить, потому что такой человек рождается один раз на век, — размахивая руками, добавляет Мелькисадек. — Но и такой, как я, рождается один раз на век, и такой, как ты!»

Появление в Грузии молодого украинского политика, приехавшей поддержать любимого, громко обсуждалось и в эфирах, и среди обычных людей. Бывшая первая леди, жена Михаила Саакашвили Сандра Рулофс, до сих пор проживающая в Грузии, в этой ситуации повела себя достойней всего. «Несмотря на личные эмоции, сохраняю спокойствие и верю, что мы выйдем из этой битвы победителями», — написала она на своей странице в фейсбуке. Признав все же, что появившееся накануне видео, в котором ее супруг рассказывает об отношениях с Ясько, депутатом Верховной рады Украины, стало для нее неожиданностью.

«Мы устали жить при «Оцнебе»

День 27 октября для некоторых озургетских работников социального сектора прошел тяжело: людей автобусами повезли на митинг в Тбилиси в поддержку «Грузинской мечты», а это 5 часов в одну сторону и столько же обратно. То же самое происходило и в других регионах страны. Говорят, повезли не только за идею: 100 лари платили каждому, кто решился продемонстрировать верность партии.

В противовес этому в Зугдиди, расстояние до которого от гурийский столицы — около 130 км, прошла акция оппозиции под названием «Борьба за победу», красной нитью которой стало требование освободить Михаила Саакашвили.

Еще днем площадь напротив мэрии Зугдиди стали огораживать и возводить там сцену. К 20.30, времени начала акции, она была заполнена людьми под завязку. Многие пришли с бело-красными грузинскими флагами, некоторые — с белыми с изображением Миши и надписью «Free Saakashvili». За сценой огромный флаг Грузии соседствовал с портретами политика, флагом Евросоюза и цифрой 5 — под ней нацдвижение фигурирует в бюллетене.

Людей много, некоторые приходят целыми семьями, с детьми и стариками. Охраняющая митинг полиция лояльна и не производит угрожающего впечатления. Почти все собравшиеся в масках. На маленьком островке вокруг фонаря тесно.

— Слава Украине! — говорит одна грузинская барышня другой.

— Героям слава! — отвечает та.

На экране транслируют, как по улице несут гигантский флаг Грузии. Периодически из толпы и со сцены скандируют: «Га-у-мар-джос!» — для грузин это не просто приветствие, это «да здравствует!», пожелание с большим смыслом.

35-летний зугдидец Иракли, живущий с мамой и бабушкой и занимающийся разведением пчел, теснится на островке рядом. Он потихоньку рассказывает мне: все изменения последних тридцати лет всегда начинаются с Зугдиди. После того как становятся ясны результаты выборов, большинство грузин их принимает, какими бы они ни были, — но только не зугдидцы. Здесь начинаются протесты. Так было и в сентябре 2012 года, и в январе 2013-го, когда Михаил Саакашвили окончательно передал президентский пост. У города особенные связи с национальным движением, ведь отсюда родом мама Саакашвили. И сейчас в мэры баллотируется отец одного из двух основных претендентов на пост мэра Тбилиси Ники Мелия, Анзор, для победы в первом туре ему не хватило 3% голосов.

Большинство жителей города вполне сносно говорят по-русски: в Зугдиди находится Ингурский целлюлозно-бумажный комбинат — это была огромная всесоюзная стройка, и русский язык стал универсальным языком общения. Тут существовал целый русский поселок, возведенный для строителей и работников комбината: когда в начале 90-х русские стали уезжать, грузины покупали эти дома.

— Мы устали жить при «Оцнебе», — говорит Иракли. — Девять лет они у власти, ничего не изменилось.

Перед сценой готовятся к выходу кандидаты в мэры городов региона от нацдвижения — это семь человек, со сцены читают письмо Саакашвили, в котором он обращается к соотечественникам: пишет, как он собирается приехать в Самегрело и Земо-Сванети, о том, что победа будет очень скоро. В воздух летят слова «шекваребули» — «любимый» и «миквархар» — «любовь». Если не знать, что это за письмо, кажется, слышишь романтическую лирику.

Выступления периодически прерываются песнями. Бодро передвигается по красной сцене популярный грузинский певец Мераб Сепашвили. Готовится к выходу народный артист страны, известный оперный исполнитель Паата Бурчуладзе.

— Знаете, я не был сторонником национального движения, — говорит он. — Я даже создал партию, которая была против них, в 2016 году. Но так, как сейчас ведет себя правящая партия… Я уже поддерживаю всех абсолютно, всех и всё. Эта партия делает все для того, чтобы Грузия не развивалась. Мы сейчас в таком болоте, что засасывает все глубже и глубже. Дальше так продолжаться не может.

Активист «Единого национального движения» в Зугдиди и организатор митинга Анна Цитлидзе оказывается невысокой и хрупкой барышней.

— Мне сложно сказать, сколько сейчас здесь людей, но, по ощущениям, почти весь Самегрело собрался на этой площади, — говорит она. — Люди тут традиционно охотно голосуют за оппозицию, и слоганы акции — «Свободу Мише!» и «Свободу Грузии!». Это главное, что мы хотим сегодня здесь сказать: мы будем бороться до конца. Мы уверены, что 30-го числа победим. В Зугдиди и Самегрело правительство уже проиграло первый раунд, и второй оно проиграет тоже. Да, это не вся Грузия. Но если вы посмотрите на карту, в больших городах везде второй раунд, и там правительство проиграло. Люди говорят «нет» сегодняшней власти.

Анна выглядит уставшей — она спит по 2‒3 часа в день.

А вот город засыпает почти сразу после мирно закончившегося около 23 часов митинга. И ни одна бумажка поутру не напоминает о том, как громко и многолюдно тут было накануне.

Грузия стоит на пороге выборов и выбора.

Наталья Лавринович — для «Новой»