Четвертая волна коронавируса его, судя по всему, не слишком волнует: в начале совещания он неуклюже попытался пошутить и заодно пнуть соседей, союзников и весь мир заодно. Строго спросил, сделали ли чиновники перед приходом во дворец тест ПЦР. Ага, ни у кого нет отрицательных тестов. А на карантине случайно не сидели? Нет, не сидели. Вот и молодцы, резюмировал Лукашенко, правильно вы все сделали: «А как это так, вы пришли к главе государства, к президенту — а он же один в Беларуси, — и не проверили здесь присутствующих? Что это за отношение к тому, в чем вы меня постоянно убеждаете? Я не зря вам задал этот вопрос, Дмитрий Леонидович (Пиневич — министр здравоохранения Беларуси. — И.Х.).

В Беларуси с 9 октября действует масочный режим — его ввел Минздрав. Сейчас контролеры в транспорте и милицейские патрули подходят к «безмасочным» и убеждают их все-таки надеть маску. Другие методы воздействия вроде административных штрафов не предусмотрены. Во дворце Лукашенко маски запрещены всегда, но ему этого оказалось мало: прямо на совещании он начал отчитывать чиновников, которые, не спросясь, ввели масочный режим. Напомнил, что министр здравоохранения Пиневич одной рукой подписывает постановление об обязательном ношении масок, а другой швыряет свою собственную маску на стул в приемной Лукашенко, чтобы войти к нему «с открытым забралом». А это значит, что у него нет никакого права «напрягать людей и поднимать гвалт на всю страну» своими постановлениями: «Я специально задал вопрос, чтобы задать следующий вопрос: если вы к президенту, открыв ногой дверь, заходите, так зачем же вы издеваетесь над людьми, если к президенту вы свободно заходите?»

Затем Лукашенко отчитал министра внутренних дел Ивана Кубракова за то, что милиция контролирует соблюдение масочного режима: «Я же вас предупреждал. Вам что, нечем заниматься? Вы почему закон нарушаете? У нас нет закона такого. Вы кому подыгрываете?» Напомнил, что милиция должна заниматься совсем другими делами. Все присутствующие, а также телезрители наверняка подумали, что «другие дела» — это проверка мобильных телефонов белорусов в поисках подписки на запрещенные телеграм-каналы и взламывание дверей в шесть утра в поисках признаков экстремизма. Оказалось, не только:

«Не дай бог ты мне не выловишь эту мразь в течение двух недель! Распоясались дальше некуда». Непонятно, кто именно распоясался: то ли те, кто по ночам продает резаных коров в Россию, то ли милиция, которая их не ловит. Впрочем, теперь милиции вообще запрещено контролировать ношение масок в общественных местах, его вообще велено отменить, а плановую медицинскую помощь — осмотры, консультации, операции — Лукашенко приказал вернуть. Так что приостановка плановой медпомощи не продержалась и сутки. А чиновникам, присутствовавшим на совещании, он и вовсе предложил отправляться в поликлиники и проводить плановые осмотры, пока врачи занимаются борьбой с пандемией.

Что до врачей, то Лукашенко пригрозил, что с завтрашнего дня займется лечением больных коронавирусом сам: «Для этого у меня есть целое министерство и тысячи, тысячи в белых халатах. Не в грязных, не в черных. Детский сад, честное слово. Президента потеряли: ах, он не лечит людей. Хорошо, с завтрашнего дня начну лечить».

Как лечит Лукашенко — все мы знаем. Не зря же он потребовал от чиновников, чтобы вернулись к методам первой волны коронавируса. А тогда, весной 2020 года, даже высказывание любого врача об опасности новой инфекции считалось должностным преступлением. Например, главврача 3-й детской больницы Минска Максима Очеретнего уволили после того, как он в социальных сетях присоединился к мировому флешмобу и призвал белорусов оставаться дома. Теперь Максим работает в Одессе, а белорусам государство устами чиновников и Лукашенко по-прежнему врет. Весной прошлого года, когда даже священнослужители призывали верующих не ходить в церкви на Пасху, а оставаться дома, Лукашенко кричал: «Нельзя закрывать человеку дорогу к храму!» Когда Европа отменила чемпионат по футболу, букмекеры стали принимать ставки на матчи вроде «Смолевичи» — «Ислочь», потому что другого футбола в мире уже не было. Когда школьники и студенты уходили на онлайн-обучение, в Беларуси Лукашенко не позволил даже весенние каникулы начать на неделю раньше — он не увидел оснований. Зато охотно давал советы, как вылечиться от коронавируса: сходить в баню и выпить водки. А еще отправлял патриаршего экзарха всея Беларуси митрополита Павла облетать на вертолете Минск с крестом-мощевиком на борту, чтобы умиротворить вирус. Павел, кстати, на вертолете полетал, но верующих попросил все-таки молиться дома. А потом, спустя несколько месяцев, навестил в больнице избитых во время протестов, призвал остановить насилие и отозвал свое поздравление Лукашенко после выборов. После этого в Беларуси появился другой патриарший экзарх, а Павел сменил на Кубани умершего от коронавируса Исидора. Этот вирус все-таки оказался не из тех, что умиротворяются крестом-мощевиком.

По официальным данным, в Беларуси сейчас каждый день регистрируется около двух тысяч новых случаев заражения. Смертельные исходы официальная статистика «держит» на уровне 15–17 в сутки. Действительность просачивается сквозь официальные пресс-релизы в основном рассказами врачей (разумеется, на условиях анонимности) и сообщениями в созданном белорусскими медиками телеграм-канале «Белые халаты».

Впрочем, цифры можно свести и вообще к нулю. Но действия Минздрава — приостановка плановой медицинской помощи, перепрофилирование больниц и отделений, выписка онкологических больных из минского городского онкодиспансера, который полностью переходит на лечение коронавируса, — гораздо информативнее, чем цифры. Ситуация понятна, понятны и попытки ее изменить, которые тут же с ходу криками и приказами отбрасывает Лукашенко. Ему это не нужно. Он хочет, чтобы все было так же, как весной прошлого года.

Я даже понимаю, почему Лукашенко так хочется туда, в прошлогоднюю весну. Тогда он еще не знал, что в конце мая белорусы выйдут из своих домов — дисциплинированно, в масках, с соблюдением дистанции — и встанут в очередь, чтобы подписаться за Виктора Бабарико. Он не знал, какие толпы рванут на избирательные пикеты, чтобы увидеть Сергея Тихановского. Не знал, кто такая Мария Колесникова, Наталья Херше, Полина Шарендо-Панасюк. Не знал, что на улицы против него выйдут сотни тысяч белорусов. Не знал, какова сила их ненависти. Так что стремление к весне 20-го, к временам первой волны коронавируса, — это безотчетное, подспудное, неосознанное.