Проблема алиментов в России с каждым годом становится все более острой. Ранее «Новая газета» писала о том, что сумма безнадежных долгов по алиментам постоянно растет, а дети остаются без помощи родителей, которые уклоняются от своих обязательств или ограничиваются крошечными выплатами.

В этот раз мы решили рассмотреть проблему с другой стороны. Государство механически ужесточает наказания за неуплату алиментов, но не усугубляет ли оно этим положение должников, а значит, и их детей? Ежегодно приставы заводят несколько сотен тысяч дел из-за неуплаты алиментов. Но количество дел, которые завершаются фактическим или добровольным исполнением (то есть выплатой денег), почти не меняется — около трех процентов от общего количества дел в ведении приставов.

которые не только не могут платить алименты, но и вообще выбраться из социальной ямы. Суды бескомпромиссно судят и людей с тяжелыми заболеваниями, даже тех, кто не может ходить. Способы решения проблемы алиментов есть, в развитых странах такие практики уже внедрены, но Россия их развивать не торопится.

Приставы против инвалидов

В 2016 году сварщик из поселка Кузоватово Ульяновской области Олег Храмов попал в автомобильную аварию. Это стало общей проблемой для его малолетней дочери и бывшей жены, которым он должен платить алименты. В аварии Храмов получил серьезные травмы, после которых у него остались проблемы с опорно-двигательным аппаратом.

«В аварии сломал ногу. Коленная чашечка теперь полностью не сгибается. Одна нога у меня короче другой на шесть сантиметров. Работать, ходить и долго стоять на ногах толком не могу. Из-за этого в нормальные организации на работу меня не брали».

После аварии Храмов перестал платить алименты и пытался оформить инвалидность. Ее он получит только спустя три года, но за это время он успел столкнуться с работой судебных приставов. Сначала суд назначил ему административное наказание в виде принудительных работ. «Отбывал наказание на костылях в парке с метелкой», — вспоминает Храмов. По его словам, суд и приставы проблемам с его здоровьем не придавали значения.

Храмов долго не мог устроиться на работу. «Каждый месяц мне капало 12 тысяч долга. Это очень большие деньги для нашего колхоза», — говорит Храмов.

В 2019 году Храмова осудили за неуплату алиментов по 157-й статье Уголовного кодекса. Ему назначили семь месяцев исправительных работ, которые он провел на гипсовом заводе. На суде Храмов предоставил документы, подтверждающие, что он получил инвалидность третьей группы, а также с 2008 года состоит на учете у психиатра с диагнозом «легкая умственная отсталость

В решении судья отметила, что третья группа инвалидности не препятствует назначению наказания в виде исправительных работ, так как при этой группе не запрещено трудоустройство. А диагноз «легкая умственная отсталость», по данным судебно-психиатрической экспертизы, своего подтверждения теперь не находит. «Никаких заболеваний, препятствующих трудоустройству Храмов О.О. не имеет», — написано в судебном решении.

«Пришлось стиснуть зубы и *** (впахивать)», — вспоминает Храмов.

Туберкулез и онкозаболевания — не уважительные причины

Храмов получил далеко не самый строгий приговор. Суды из-за алиментов дают уголовную судимость или отправляют в колонию людей с инвалидностью, онкологическими заболеваниями, туберкулезом и другими болезнями. В приговорах у таких осужденных написано, что они допустили задолженность без уважительных причин.

В 2019 году жителя подмосковного Реутова Игоря Кольцова, который имел хроническое онкологическое заболевание и инвалидность, суд отправил в колонию на два года и два месяца. Из них полгода он получил за неуплату алиментов, а один год и восемь месяцев ему добавили за неотбытую часть условного срока по статье об уничтожении или повреждении имущества из хулиганских побуждений.

В 2018 году срок пять месяцев колонии условно получила Татьяна Колодяжная из поселка Кировский Приморского края. В тексте приговора указано, что за несколько дней до судебного заседания она выписалась из психиатрической больницы, где в туберкулезном отделении проходила лечение от фиброзно-кавернозного туберкулеза легких в заразной форме. Такой тип туберкулеза развивается при неудачном лечении предыдущих форм болезни. В тексте приговора говорится, что Колодяжная задолжала по алиментам 21 тысячу рублей. Такой долг образовался за два месяца, так как за этот период она перечислила только 300 рублей.

Похожим образом условный срок семь месяцев получила другая женщина с туберкулезом из Приморского края А. Щелкова, которая должна платить алименты дочери, находящейся в приемной семье.

Помимо этого Щелкова страдает хроническим гепатитом С.

Один из осужденных в 2018 году по 157-й статье говорил на судебном заседании, что из-за туберкулеза его не берут на работу.

Уголовную судимость за неуплату алиментов получают даже те, кто не может передвигаться. В 2019 году Михаил Енилов из села Аликово в Чувашии был осужден прямо у себя дома, где суд провел выездное заседание. В тексте приговора сказано, что подсудимый не мог передвигаться из-за перенесенных «тяжелых заболеваний». Судья учла это как смягчающее обстоятельство, но назначила семь месяцев исправительных работ. Знакомая Енилова рассказала «Новой газете», что в том же году он скончался.

Замкнутый круг

Наличие судимости по другим статьям нередко становится причиной для более строгого наказания за неуплату алиментов.

Как это было, например, в случае Натальи Борзовой из Татарстана, которая должна платить алименты за двух сыновей в пользу отдела опеки Нурлатского района.

В 2020 году суд отправил ее в колонию на один год и три месяца. Полгода она получила за неуплату алиментов, но еще к этому сроку добавили неотбытую часть наказания по условному сроку. Годом ранее ее осудили по 1-й части 228-й статьи УК — хранение наркотиков без цели сбыта. Ее обвинили в том, что она сорвала на улице дикорастущий мак.

Судят за неуплату алиментов также тех, кто находится в этот момент в колонии. Преступление по 157-й статье в период отбывания наказания в виде лишения свободы в 2020 году совершили 20 человек, в 2019-м — 42, следует из данных Судебного департамента при Верховном суде. Нахождение в колонии не избавляет родителя от обязанности платить алименты. Если человек работает в колонии, то алименты выплачиваются из его зарплаты в колонии.

«У людей разные ситуации, проблемы, конфликты. Уголовное правосудие не разбирается с этим, а просто штампует приговоры. С точки зрения благополучия детей от этого лучше не становится. Но это проблема проявляется не только с алиментами», — говорит Рустем Максудов, президент центра «Судебно-правовая реформа».

Отправлять должников в тюрьмы чаще всего бесполезно, а в случае с тяжелобольными — просто жестоко, считает Ольга Киселева, член комитета по ценностям и стандартам Европейского форума по восстановительному правосудию. «Самое главное — не будет достигнута цель — человек не сможет исполнить обязательство, чтобы помочь своему ребенку».

Уголовная судимость и срок в колонии только усугубляют проблемы с трудоустройством и выплатами алиментов.

Валерий Гуськов из Рыбинска получил уголовное наказание за неуплату алиментов в 2019 году — суд назначил ему исправительные работы. С тех пор при попытках устроиться на работу по объявлениям ему приходилось слушать дежурную фразу: «Извините, не нуждаемся».

Гуськов рассказывает, что не мог найти работу и перестал платить алименты. Долг увеличивался быстро. В 2015 году он должен был платить алименты в размере около восьми тысяч рублей — 25% от средней зарплаты по стране. «Я у них спрашивал, вам самим не смешно? Где у нас в Рыбинске 32 тысячи платят? Когда сам сидишь на хлебе и воде, откуда взять деньги на алименты?» — рассказывает Гуськов.

Чтобы найти место для отбывания исправительных работ, Гуськову выдали направления — в основном в муниципальные предприятия. Он рассказывает: «Я, наверное, штук двадцать объездил, но нигде не брали, когда узнавали, что меня направила уголовно-исполнительная инспекция. Один директор мне сказал: «Из-за тебя очень много у бухгалтеров работы добавится, надо будет по поводу тебя отчеты в уголовно-исполнительную инспекцию посылать».

«Еще одно важное препятствие: на предприятиях, когда нанимают людей, договариваются платить часть зарплаты в конвертах, но с алиментщиками эта схема не работает. Им невыгодно брать алиментщиков, потому что если официально оформлять зарплату, то придется больше платить налогов. Директор мне еще сказал, что вряд ли меня вообще где-то возьмут. Как в воду глядел!», — вспоминает Гуськов.

Затем Гуськов все-таки нашел работу самостоятельно, но это сотрудничество закончилось для него реальным сроком в колонии.

«Я сам нашел частную контору. Они сначала нормально платили за меня алименты, а через три месяца перестали. Тут на меня уголовно-исправительная инспекция и наехала. Я пошел разбираться к начальству, но в результате разругался с директором. И все, меня уволили. Как оказалось, потом за всех алиментщиков предприятие перестало платить. Вполне возможно, что эти деньги просто положили себе в карман», — говорит он.

По словам Гуськова, судебный пристав сказала ему, что за пропуск этих платежей ему полагается полгода колонии.

«Там же на государственном обеспечении находишься. Работал каждый день, кроме воскресенья. Платили около 12 тысяч в месяц. Из них и высчитывали алименты», — объясняет Гуськов.

После выхода из колонии круг потенциальных работодателей для Гуськова сократился еще сильнее. «Сейчас мне на государственное предприятие не устроиться. Я пробовал, но служба безопасности меня забраковала. Они признают, что проблема в судимости. Какая статья — никого не волнует. Вот тебе и исправительная система. Если судим, значит, ты не человек, у этого государства получается так».

Исправление борщевиком

В 2016 году количество осужденных резко сократилось, но это было временным явлением, связанным с поправками в Уголовный кодекс. Согласно новой редакции закона, неплательщика сначала должны привлечь к административной ответственности, но если он продолжает не платить, то на него все же заводят уголовное дело.

Но с 2017 года количество новых уголовных дел по 157-й статье вновь начало расти.

Власти стараются придумать более изощренные наказания для неплательщиков. В 2018 году их начали отправлять в специальные исправительные центры ФСИН.

Например, алиментщиков отправляют в питомники для брошенных животных. «Учитывая специфику работы, стараемся направлять туда в первую очередь осужденных за неуплату алиментов. Воспитательный эффект очень мощный», — рассказывала газете представитель уголовно-исполнительной инспекции ГУФСИН России по Иркутской области Эвелина Павленко.

В Ленинградской области должников по алиментам начали отправлять убирать борщевик. Там второй год проводится акция «Не заплатил алименты — скоси борщевик». Вырубку борщевика включили в список общественных работ по инициативе губернатора. Борщевик Сосновского — ядовитое растение, неосторожный контакт с которым может вызвать сильные ожоги.

31 мая 2021 года Правительство России внесло в Госдуму пакет законопроектов, которые ужесточают 157-ю статью УК. Поправки направлены на то, чтобы больше не позволять должникам избегать уголовной ответственности, если они платят неполную сумму назначенных алиментов.

В пояснительной записке указано, что в 2019 году в возбуждении уголовного дела по этой причине отказали восемь тысяч раз. Если поправки примут, увеличится количество осужденных УК РФ за счет тех случаев, когда выплаченные должником суммы незначительно меньше определенных решением суда.

У проблемы есть решение

Проблему алиментов в России надо решать совершенно по-другому, считают представители общественного центра «Судебно-правовая реформа». «Карательный подход нужно заменить на восстановительный», — говорит Ольга Киселева. «Система должна не просто наказывать, а исправлять», — считает она.

«Главное отличие восстановительного правосудия от карательного — поиск компромисса вместе со сторонами конфликта», — отмечают эксперты. «Для этого надо вести переговоры со сторонами при участии посредника в лице социальных служб», — говорит Киселева.

«Это нужно, когда люди не могут выполнить свои юридические обязательства по алиментам, если это не получается сделать в силу таких уважительных причин, например как здоровье, зависимости, — говорит Киселева. — Ключевой принцип — добровольность участия. На переговорах нужно придумать, как плательщики алиментов могут поучаствовать в жизни своих детей. Это необязательно могут быть деньги. Это лучше, чем накладывать денежные обязательства, которые человек не может исполнить».

В России восстановительное правосудие развивает центр «Судебно-правовая реформа». «Мы работает по принципу сообщества: обучаем людей на местах, которые помогают другим людям договариваться», — рассказывает Максудов.

«Но проблема в том, что эта практика в России не институционализирована, — говорит Киселева. — Основная причина — это отсутствие законодательной базы. При этом в некоторых европейских развитых странах восстановительное правосудие уже внедрено».

Человеку, который много лет пробыл в этой системе, сложно от нее отвыкнуть, ему нужна поддержка, ему нужен поводырь».

В последние годы материальная помощь одиноким родителям все же начала появляться, но получить ее могут далеко не все, кому другой родитель не платит алименты. В 2018 году заработал закон, по которому должников по алиментам могут признавать безвестно отсутствующими.

Это возможно, если судебные приставы не смогли разыскать должника в течение года. В таком случае детям должника назначают пенсию по потере кормильца — в среднем по России в размере около пяти тысяч рублей. В 2020 году одиноким родителям назначено новое пособие — тоже около пяти тысяч рублей. Но его могут получить только семьи, где доход на одного человека меньше прожиточного минимума.

Еще одним из способов решения проблемы с безнадежными долгами по алиментам, а заодно и помощи детям, мог бы стать специальный алиментный фонд, который есть в некоторых развитых странах. Такие фонды работают по следующему правилу: фонд выплачивает деньги ребенку, а родитель, который не платит алименты, становится должником этого фонда.

Инициативы по созданию такого фонда регулярно обсуждаются в России, но еще в 2013 году Владимир Путин идею не поддержал. «Ответственность каждого конкретного человека, гражданина за свою семью просто может уйти в ноль», — сказал он.

Сергей Тепляков — специально для «Новой»