С 12 августа, после падения древней столицы Газни, события в Афганистане приняли обвальный характер, начался развал системы обороны правительственных войск. За двое суток «Талибан» с союзниками из «Аль-Каиды» и ИГИЛа (все три организации признаны в России террористическими и запрещены) захватили крупнейший город на западе страны Герат (губернатор Исмаил-Хан, в прошлом — один из лидеров антисоветского джихада, сдал город без боя), после непродолжительного сопротивления пал Кандагар, имеющий неофициальный титул второй столицы. Захвачена провинция Бадгис с центром Калайи-Нау, Лашкаргах сдан после недельных боев.

13 августа без боя сдались провинции Гор, Урузган, Логар, Забуль. Провинция Логар — ворота Кабула; по разбитой дороге, объезжая заминированные участки, бронетранспортеры 40-й армии доезжали отсюда до окраин столицы за пару часов. В тот же день без боя сдался Гардез, столица Пактии. Войска правительства Гани деморализованы.

Посольство США приступило к уничтожению документов и подготовке к частичной эвакуации. Многие посольства стран коалиции НАТО за эти двое суток объявили об эвакуации (первыми были Дания и Норвегия) и гарантировали наемному афганскому персоналу политическое убежище. Впрочем, речь идет о сотнях людей, в то время как реальная опасность угрожает жизням десятков тысяч.

Министерства иностранных дел всех цивилизованных стран выпустили заявления: гражданам категорически не рекомендуется пребывание в Афганистане, их расходы на транспорт будут покрыты по специальным программам. В Кабуле размещены дополнительно 3000 американских военнослужащих, обеспечивающих безопасность посольств и западных специалистов в ходе эвакуации.

В этой ситуации все ждали хоть какой-то реакции центрального правительства. Президент Ашраф Гани упорно молчал. Источники практически всех СМИ сообщали о давлении США на президента с целью вынудить его к отставке, об эвакуации семьи. Наконец утром 14 августа по всем каналам было распространено весьма короткое заявление Гани (как оказалось, заранее записанное): отставки не будет, страна на пороге огромной угрозы, главный приоритет правительства и народа — тотальная мобилизация.

На Востоке уважают силу. До самой смерти «социал-демократический» президент Египта Гамаль Абдель Наср держал в своем кабинете фотографию «лиса пустыни» Эрвина Роммеля, командира немецкой танковой группы «Африка», на что ему с огромным удивлением указал в разговоре Никита Хрущев. Такова психология местного человека: ему неважна политическая ориентация героя, но он и детям будет рассказывать, как тот гонял превосходящие силы всемогущей колониальной империи вдоль средиземноморского побережья. Когда численность сил коалиции при Обаме превысила численность 40-й армии СССР, талибы и мечтать не могли о единоличном управлении страной. Это был максимально выгодный момент для интенсивных переговоров с позиции силы, главного восточного аргумента, чтобы обеспечить выгодную политическую конфигурацию после вывода войск (а решение о нем в тот момент уже было принято).

Эти шансы были упущены, хотя их создали своими жизнями в том числе и 2500 погибших молодых американцев. Теперь же, во время военной катастрофы, зачем талибам вообще какие-либо переговоры?

Поэтому заявление президента Ашрафа Гани абсолютно неадекватно положению в стране, стоящей на пороге политической и гуманитарной катастрофы. Об этом немедленно написали местные комментаторы, военные и полицейские, а также обозреватель «Нью-Йорк таймс». Тем не менее ставленник Запада цепляется за власть до последнего. И это тоже особенность менталитета местных политиков. Согласятся ли талибы делить власть с его преемником в случае отставки, неизвестно — все зависит от фигуры, на которую сделают ставку США и их союзники.