— Как вам пришла идея написать письмо в Роскомнадзор?

— Был около семи вечера 25 мая. Я засиделся на работе. Мне позвонил мой друг Костя Джултаев из «Октагон Медиа», спросил, знаю ли я что-то про «Умное голосование» (проект А. Навального. — И. Д.)? Объяснил, что они там персональные данные собирают. Ему показалось, что они злоупотребляют. Прямо во время разговора я зашел на их сайт и понял, что они откровенно борзеют.

Понимаете, заходя на сайт, вы видите «обложку». А так как я специализируюсь на защите персональных данных и много работаю с сайтами, то прекрасно понимаю, что, где и как нужно смотреть. Понимаете, это как с мошенниками. Когда нас хотят обмануть, нам не всю информацию доносят, дают только красивое представление в обложке. Все самое важное, оно скрыто, но тем не менее мы знаем, где смотреть. Самый важный документ, касающийся персональных данных, это положение об обработке персональных данных. Этот документ и раскрывает их истинные намерения. В пункте 3.1.1 они заявляют, что обрабатывают следующие данные: ФИО, дата рождения, паспортные данные и другие. Это важный юридический документ. Поэтому к этому документу очень серьезно юристы подходят. Если есть избыточные основания, как в данном случае, это повод для того, чтобы тебя наказать.

Я смотрел только документы с точки зрения закона. Меня интересует, что сам владелец сайта декларирует, на каком этапе он персональные данные людей собирает. Вопрос в том, вправе он это делать или нет. Я утверждаю, что не вправе.

Плюс я как электоральный юрист, профессионально занимающийся выборами, прекрасно понимаю, для чего эти данные нужны и как они могут быть использованы. Тут много вариантов. Персональные данные избирателей — наиболее ценная информация для политтехнологов. С ними можно много интересного делать, начиная с мобилизации, рассылки СМС, призывов голосовать, индивидуальной обработки и тому подобное. Но здесь (на сайте «УГ».— И. Д.) больше похоже на то, что эти данные могут быть использованы для фальсификации подписей в подписных листах в поддержку выдвижения каких-либо кандидатов. В подписных листах как раз указываются те данные, которые собирает сайт Навального.

— Каким образом соратники Навального могли бы использовать эти данные?

— Я не знаю их истинных намерений, просто говорю, что эти данные могут быть использованы для заполнения подписных листов.

— А подпись?

— 20–30 человек привел, они расписались разными руками — это не проблема.

Самое важное — достоверность этих паспортных данных, чтобы они смогли пройти проверку через автоматизированную систему доступа ГАС «Выборы», доступ к которой имеют только избирательные комиссии. Покупать базы данных — ненадежно, информация в них может быть устаревшей: кто-то умер, кто-то паспорт потерял.

— То есть собранную «УГ» базу можно продать?

— Так как раз в день, когда пришел ответ на мое заявление, Роскомнадзор в СМИ заявил, что обнаружена утечка персональных данных с сайта «УГ», их продают по 6 рублей за человека.

В ситуации со сбором персональных данных на этом сайте может быть два варианта: либо злой умысел, либо ошибка юриста.

— В чем злой умысел? Чтобы заполнять подписные листы? Так их и с ними к участию в выборах не допускают.

— Вот история с недопуском к выборам — это глупость, поскольку я работаю 10 лет на выборах, могу сказать, что история с недопуском кандидатов на 99 процентов — не политическая воля, а ошибки кандидатов и их юристов. В том, что Навального и его соратников в разное время не допустили к участию в выборах, виноваты их тупые юристы.

Если не ошибаюсь, Соболь как-то не допустили по причине поддельных подписей в подписных листах. Кстати, им-то как раз все постоянно спускают на тормозах.

— А вы слышали о фальсификации подписей кем-то еще, кроме команды Навального?

— Конечно. Фальсификация — проблема не «Единой России», это проблема системы в принципе. Выборы фальсифицируют и представители оппозиционных партий.

— Вернемся к вашей жалобе в РКН. Ваша основная претензия?

— То, что персональные данные граждан России передавались в Соединенные Штаты. Раз сервер находится в США, все данные, которые пользователь отправляет, тоже попадают туда. Плюс фирме «Страна приливов», через которую происходит сбор данных на сайте, запрещена трансграничная передача персональных данных. Они об этом знают, но намеренно создали серверы за территорией Российской Федерации.

— Как вы в целом относитесь к деятельности Навального и его сторонников?

Я разграничиваю любовь к президенту и отношения с местной властью. И таких, как я, много.

— А что вам нравится в деятельности Путина?

— Я — ребенок 90-х, родился в Новокузнецке. Помню весь тот ужас на периферии, было все очень плохо. Есть было нечего, в моем детском подсознании это засело очень глубоко. Моя бабушка, которой не платили пенсию, вязала носки и ходила на рынок, чтобы получить хоть какие-то деньги на хлеб. Сегодня этого нет — и слава богу!

— Вы наверняка понимаете, что сегодняшние действия власти могут привести к серьезным экономическим проблемам. Посмотрите на стремительный рост цен…

— Да, есть определенные проблемы, но они есть везде. И надо с этими проблемами бороться, а также бороться с бедностью. Некоторые вот предлагают раздать деньги населению. Этого нельзя делать ни в коем случае.

— Но Путин же раздает…

— Он все правильно делает, так как раздает адресно. То есть это немножко подстегивает инфляцию, но не так сильно. А если мы начнем, например, валовый доход раздавать каждому, то нас ждет гиперинфляция.

Возвращаясь к вопросу о заслугах президента, хочу вспомнить о своих дедушке и бабушке, участниках Великой Отечественной войны. Мой дед всегда повторял, что сейчас тяжело, но в войну всегда хуже. Поэтому самое главное, чтобы у нас не было войны. Со всем остальным мы как-нибудь справимся. С этим наставлением я иду по жизни.

— А вы расследования Навального смотрели?

— У меня много вопросов к их достоверности, так как я их оцениваю не эмоциями, а с профессиональной точки зрения. Много озвученных фактов не подтверждается.

— Что не подтвердилось во «Дворце Путина», например?

— Мне в этом ролике ничего не понравилось. Ролик начинается с того, что мы где-то там в германском архиве взяли документы. Вопрос: реально взяли они эти документы или не взяли? А может быть, им предоставили спецслужбы?

— Архивы в Германии открыты.

— Неправда. Эти архивы точно не могут быть в открытом доступе. Я рассуждаю с точки зрения каких-то сплетен, потому что не знаю объективных обстоятельств. И вы их не знаете. В открытом доступе архивы или нет, знают только спецслужбы. Соответственно, когда Навальный говорит, мы получили эту информацию, возникает масса вопросов: а достоверна ли эта информация, как вы ее получили?

— Вы как юрист как оцениваете арест Навального?

— Даже оценивать не буду, я не адвокат и не специализируюсь на уголовном праве. Могу только с политической точки зрения оценить.

— Что толку от пиара, если ты умрешь в тюрьме?

— С чего он должен умереть? История про его подорванное здоровье — это заблуждение.

— Может, его и «Новичком» не травили?

— Да, я в это не верю. Мы настолько ограничены в информации, что сложно узнать правду.

— А почему мы ограничены информацией?

— Потому что это естественно, что есть определенные ограничения в доступе к информации. Если мы не были участниками этих событий, мы можем руководствоваться только заявлениями каких-то участников этих событий либо «околоучастников». Вопрос, насколько эта информация уже будет достоверной.

— Вы в Бога верите?

— В Бога верю.

— Но вы же его не видели?

— Знаете, как Стивен Хокинг сказал? Астрономы, чем больше изучают науку астрономию, тем больше начинают верить в Бога. Есть много вещей, которые ничем невозможно объяснить, кроме как существованием Бога. Поэтому я верю.

— Чудесно. Скажите, пожалуйста, можно ли критиковать власть?

— Однозначно, да. Я в принципе за существование оппозиции. Вопрос в том, что она должна быть здравой.

Раньше из депутатов можно было продвинуться в мэры, сегодня это практически невозможно.

Мне не нравится отсутствие внятной политики по озеленению города, не нравится ситуация с экологией. На протяжении двух лет я писал бесконечные жалобы по поводу выбросов в (реку) Исеть. Никто ничего не может сделать. Разговаривал с инспекторами Роспотребнадзора, они отвечают, что тут нужно задействовать огромные ресурсы. Такие простые вопросы, когда людей не слышат, могут привести к волнениям. Но волнение волнению рознь. То, что происходило в сквере (речь о протесте горожан против вырубки сквера у Театра драмы под строительство церкви. — И. Д.), неприятно было смотреть — радикализации не должно быть.

— Навальный хотел участвовать в выборах, в отношении него сразу же уголовное дело возбудили. Это не инструмент давления? ЕСПЧ позже признал приговор незаконным, но на выборы Навальный не попал.

— Я не берусь обсуждать подобные вещи, так как считаю ЕСПЧ политизированным органом. Мы руководствуемся в своей работе решениями Европейского суда по правам человека, но определенные решения носят крайне политизированный характер. Плюс ко всему у нас есть позиция Конституционного суда, и его позиция верная.

— Зачем же Россия выплатила компенсацию по решению ЕСПЧ?

— Факт выплаты компенсации не говорит о признании данного решения. Я считаю, что Российская Федерация очень лояльно относится к институту Европейского суда по правам человека. С учетом последних событий в Украине и в Крыму я вижу, что было множество поводов для расторжения отношений с ЕСПЧ. Но что мне нравится во Владимире Путине и Сергее Лаврове, что они стараются по максимуму удерживать участие Российской Федерации в подобных институтах.

— Если вернуться к «УГ», вам сама суть его известна?

— Сама идея абсурдна. Умное голосование не может быть объективным. Мне до сих пор непонятны критерии того, как они собираются определять наиболее перспективных кандидатов? То есть они принуждают людей голосовать за ту личность, которую сами выбирают. В этом нет ничего объективного. Определить это можно только путем социологических опросов. Откуда у них тогда деньги на масштабные исследования?

Я считаю, что эта идея хороша для монетизации. Некоторые могут быть заинтересованы в том, чтобы им заплатили деньги за рекомендацию определенного кандидата на этом голосовании. Сейчас век высоких технологий, и фальсификации на выборах могут уходить в IT-сферу. Раньше вкладывали в паспорта бумагу, за кого нужно голосовать, а сейчас на телефоны присылают. И как будут оценивать лояльность кандидата власти? Не понятно. Но как профессионал я вижу, что этот сайт можно использовать как инструмент для зарабатывания денег. Очень хороших денег.

— А как вы относитесь к трехдневному голосованию?

— Честно говоря, не анализировал. Видите, у нас еще все-таки идет период пандемии, поэтому изначально целью было разгруппировать избирателей на несколько дней. Но с точки зрения финансовой это скорее негативно. Если раньше наблюдатели должны были сидеть один день и тебе нужно было обеспечить их питанием и зарплатой, то теперь затраты растянулись на три дня.

— И вбросы проще сделать…

— Моя позиция — вбросы сейчас делают дебилы. Это наиболее глупая политтехнология. Сейчас более эффективна мобилизация граждан работодателями.

— Почему в своем заявлении вы назвали Америку недружественным государством?

— Украина для меня не чужая страна. У меня украинские корни. И события на Майдане для меня как нож в сердце. Ответственность за происходящее я возлагаю на США. Мы все прекрасно понимаем, откуда у революции росли ноги. И война на Донбассе — одно из следствий того конфликта. Это геополитика. Я не хочу в геополитику лезть. Америка — сильная страна, которая предпринимает много действий против славянского народа.

— А как же мирный поворот в сегодняшних отношениях между РФ и США?

— Вот что мне в Путине нравится — он свои эмоции убирает далеко и делает то, что должен делать в политике. В политике нет слова «обида». То есть мы можем плохо друг о друге говорить, но всегда оставляем возможность для диалога. В политике сжигать мосты нельзя ни в коем случае.

— Сегодня государство разными способами блокирует абсолютно все, что имеет отношение к Навальному и его коллегам. Как вы к этому относитесь?

— Это логичное решение после волнений начала года. Я сторонник того, чтобы люди выходили на улицы, но законными способами. Соратники Навального намеренно не отправляли уведомления о проведении митингов, чтобы максимально политизировать процесс. Людей выводили не для того, чтобы донести до власти какую-то определенную позицию, а для оказания давления в связи с ситуацией с Алексеем Навальным. Во-вторых, радикализация протеста держала в страхе всю страну. Важно избежать революции любым способом. Нужно идти на избирательные участки и голосовать.

Моя позиция заключается в том, что, если есть цель помочь людям, надо идти в политику и помогать.

— Вот конкретно с блокировкой «Умного голосования». Чем вы людям здесь помогли?

— Я ничего не блокировал. Я попросил принять меры реагирования в ответ на нарушения. РКН не смог связаться с администратором ресурса, а так они готовы были решить все вопросы, чтобы персональные данные не передавались за пределы РФ.

— То есть чтобы сайт находился на российском сервере? Но ведь его перенесли за границу как раз по причине блокировок во время выборов.

— Я не знаю, что было у них до 25 мая, когда я впервые про них услышал, но предполагаю, что в их деятельности были нарушения, в том числе связанные с незаконной агитацией.

— На какие сайты вы еще писали жалобы в РКН?

— Мы ежедневно пишем жалобы в РКН, иногда по 20 штук в день. Некоторые по личной инициативе, некоторые в рамках рабочих отношений.