Вынесен приговор по делу о смертельной перестрелке в башне «ОКО» Международного делового центра «Москва-Сити», случившейся 17 ноября 2017 года. Бывший боец клуба «Скорпион», чемпион мира по кикбоксингу Магомед Исмаилов, возглавлявший на тот момент охрану миллиардера Гавриила Юшваева, приговорен к 16 годам лишения свободы. Второй обвиняемый, Эльдар Хамидов, также тренировавшийся в клубе Скорпион», приговорен к 15 годам колонии строгого режима. Но ставить точку в истории разборки из-за припаркованного «Майбаха», в результате которой один человек погиб, а шестеро получили ранения, еще рано. Несколько участников побоища по-прежнему находятся в международном розыске. Продолжается и расследование уголовного дела в отношении следователя по особо важным делам ГСУ СКР по Москве Левона Агаджаняна: именно он в мае 2018 года предъявил обвинение жертвам преступления, а зачинщики инцидента были признаны пострадавшими. Среди коллег Агаджаняна блуждала версия о том, что
Юшваев якобы выделил 5 миллионов долларов на взятку за «решение вопроса» об освобождении от ответственности своих земляков и охранников. Но эта версия выглядит фантастической.
Напомню, вечером, 17 ноября 2017 года, в ресторане Crystal Ballroom в башне «ОКО» на территории комплекса «Москва-Сити» праздновал свой 50-летний юбилей московский бизнесмен Дмитрий Павлов. На торжество были приглашены около трехсот гостей. Для обслуживания застолья именинник нанял порядка восьмидесяти официантов, для охраны — бойцов сразу двух ЧОПов.
Около девяти часов вечера к башне «ОКО» подъехал кортеж из автомобиля Maybach и четырех джипов сопровождения, доставивший на торжество совладельца башни «ОКО», члена совета директоров компании «Вимм-Билль-Данн» Гавриила Юшваева.
Миллиардер вышел из автомобиля и присоединился к гостям, джипы сопровождения припарковались поодаль, а вот Maybach остался стоять там, где и высадил пассажира, — у входа в башню «ОКО». Сотрудники ЧОП «ГРЭПС-2», нанятые именинником Дмитрием Павловым, попросили убрать машину на парковку. Люди Юшваева просьбу не услышали. Завязалась перебранка на повышенных тонах. Ругань привлекла внимание росгвардейцев из ФГУП «Охрана» Дмитрия Якобсона и Дмитрия Иванчева, также привлеченных на мероприятие Павловым. Они подошли к конфликтующим и предложили всем успокоиться и разойтись. Но тут началась стрельба.
Первые выстрелы прозвучали в холле, затем стрельба продолжилась на четвертом этаже, в банкетном зале. В результате получили ранения оба росгвардейца, чоповцы Кирилл Титоренко и Григорий Амелин, диджей Алексей Ивкин. Сотрудник ЧОПа Платон Койда, получивший ранения на первом этаже, через несколько дней скончался.
Расследование преступления в башне «ОКО» поручили 1-му управлению по расследованию особо важных дел (о преступлениях против личности и общественной безопасности) Главного следственного управления СКР по Москве. Следственную группу возглавил следователь по особо важным делам Левон Агаджанян. 15 мая 2018 года он вынес постановление о привлечении в качестве обвиняемых Якобсона и Титоренко, получивших ранения, а также Койды (посмертно).
Прокуратура Москвы опротестовала это постановление, Агаджаняна отстранили от расследования, следственную группу ГСУ Следственного комитета России (СКР) по Москве расформировали, а само дело забрали в центральный аппарат СКР.
Так от уголовного дела о перестрелке в башне «ОКО» «отпочковалось» еще одно дело — в отношении Левона Агаджаняна. В ходе расследования этого уголовного дела было установлено, что к моменту предъявления обвинения Якобсону, Титоренко и Койде Агаджанян уже установил, что именно Магомед Исмаилов отдавал команды сопровождавшим его лицам и что именно он произнес фразу «Достаем!», после которой в руках «людей Юшваева» появилось оружие. Что тогда же выхватил из кобуры табельный пистолет Макарова и Якобсон. Но не успел даже снять его с предохранителя: был ранен и выронил пистолет. Из его подобранного с пола оружия стрелял уже кто-то другой.
К моменту предъявления обвинения сотрудникам ЧОП, следственная группа, возглавляемая Агаджаняном, не обнаружила в холле на первом этаже пули и гильзы от ПМ, принадлежавшего Якобсону, — четыре гильзы и три пули от этого табельного оружия были обнаружены и изъяты на четвертом этаже. Стрельба там, напомню, началась уже после того, как Якобсон был ранен на первом этаже и утратил свое оружие. Об этих красноречивых деталях знало и руководство ГСУ СК России по г. Москве. Руководитель 1-го управления по расследованию особо важных дел ГСУ СК России по г. Москве Дмитрий Павлов (полный тезка изменника) позже дал показания об «отсутствии на первом этаже пуль и гильз от ПМ Якобсона», вспомнив, что «данное обстоятельство очень сильно смущало их при принятии процессуального решения о привлечении Якобсона в качестве обвиняемого». Рассказал Павлов и о том, что «факт отсутствия пуль и гильз докладывался руководителям…».
Как же удалось обойти эту нестыковку? Ответ на этот вопрос есть в показаниях эксперта Александра Рыченкова, проводившего судебную баллистическую экспертизу.
Эксперт дал показания, что получил на экспертизу 13 пуль:
- «8 пуль находились в отдельном конверте,
- 3 пули — в отдельном конверте,
- 1 пуля из тела Ивкина
- и 1 пуля из тела Койды также были упакованы в отдельные свертки…
- На упаковке пули № 4 было указано, что эта пуля изъята из тела Ивкина А.А.,
- на упаковке пули № 5 было указано, что это пуля изъята из тела Койды П.Н.».
Как было установлено позже, в результате подмены пуля от пистолета Макарова, извлеченная из бедра диджея Ивкина, получившего ранение на четвертом этаже, была описана как пуля, извлеченная из тела чоповца Койды, раненного на первом этаже. А «пулю Койды» следователь, напротив, описал как «пулю диджея». Опираясь на заключение экспертизы, Агаджанян и предъявил Якобсону обвинение в убийстве Койды. Хотя к тому времени, когда Койда получил смертельное ранение из пистолета Якобсона, тот и сам истекал кровью.
А еще следователь Агаджанян «забыл» изъять и приобщить к уголовному делу пули, извлеченные из тела Кирилла Титоренко.
Чоповца доставили в НИИ им. Боткина с многочисленными огнестрельными ранениями головы, грудной клетки, плеча, лица. Во время операции хирурги достали пули. Но следователь не стал изымать эти пули и приобщать их к материалам уголовного дела. Как и пулю, извлеченную из тела росгвардейца Иванчева, как и пулю из тела Якобсона.
Все эти «оплошности» Левон Агаджанян позже объяснит «загруженностью по службе».
Заместителя руководителя ГСУ СК России по Москве Сергей Синяговский в ходе допроса по делу Магомедова и компании пытался защитить своего подчиненного: «забывчивость» следователя-важняка он объяснил тем, что «была проведена так называемая зачистка места происшествия обеими сторонами конфликта». Однако раскрывать источник информации о «зачистке» Синяговский не стал, сослался на «оперативную информацию».
В ходе этого же допроса Синяговский дал показания, что «в ходе расследования уголовного дела, несмотря на поступившие требования прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, он никаких действий, направленных на обсуждение вопросов квалификации участников преступления и иных, о которых было указано в требованиях прокурора, не предпринимал».
Рассказал Синяговский и о том, что указание о возбуждении уголовного дела в отношении Якобсона было получено от Сергея Проконова, руководителя управления процессуального контроля за расследованием особо важных дел Следственного комитета России.
Кто же на самом деле дал команду развернуть расследование уголовного дела на 180 градусов и предъявить обвинение жертвам?
И была ли вообще такая команда? Ответы на эти вопросы продолжает искать следственная группа, расследующая уголовное дело в отношении Левона Агаджаняна, которому 11 мая был продлен арест. Следствию предстоит ответить и на вопрос, причастны ли к преступлению уже уволенные со службы заместитель руководителя ГСУ СК России по Москве Сергей Синяговский и руководитель 1-го управления по расследованию особо важных дел ГСУ СК России по Москве Дмитрий Павлов.
