У Алексея Навального серьезные проблемы со здоровьем. У него сильно болит спина и отнимается нога. Еще находясь в пересыльной камере СИЗО Владимира, политик обратился к администрации тюрьмы с заявлением, в котором изложил просьбу позволить приглашенному специалисту Первого МГМУ имени И.М. Сеченова провести медицинский осмотр «в связи с наличием острой боли в спине». Но получил отказ.

После этапирования в ИК-2 в Покрове Навальный ежедневно обращался за медицинской помощью и требовал допустить к нему специалиста. Администрация колонии неизменно отказывала.

Между тем 12 марта прошла коллегия ФСИН, на которой тюремное начальство сильно хвасталось своими успехами. Директор ФСИН Александр Калашников, в частности, доложил, что тюремное население за последние 10 лет сократилось вдвое. На начало 2021 года в российских колониях и тюрьмах содержалось около 483 тысяч осужденных, подозреваемых и обвиняемых, что почти в два раза меньше, чем было в 2010 году, когда эта цифра составляла более 860 тысяч человек.

На той же коллегии министр юстиции России Константин Чуйченко отметил и двукратное снижение смертности в СИЗО и колониях. Правда, нет информации о том, за какой период произошло такое снижение. Если это за 10 лет, то тогда, выходит, вообще нечем хвастаться: уменьшилось количество арестантов — уменьшилось и количество смертей.

В последний раз конкретные цифры о смертности в системе ФСИН публично были названы два года назад — в апреле 2019 года. Тогда эти цифры привел генерал-лейтенант Валерий Максименко, который в апреле 2019-го служил заместителем директора ФСИН, курировал тюремную медицину, а в конце прошлого года был арестован и сейчас находится в тюремной камере по уголовному делу о хищениях на госконтрактах.

В апреле 2019 года по итогам Всероссийского совещания руководителей медико-санитарных частей уголовно-исполнительной системы (УИС) Максименко привел такие цифры. В 2018 году в колониях и тюрьмах 696 арестантов скончались от ВИЧ-инфекции, 673 — от сердечно-сосудистых заболеваний, 303 человека — от онкозаболеваний.

С 2019 года статистика смертности в системе ФСИН не предавалась огласке. И происходящее с Навальным невольно наталкивает на подозрения, что

Вспомним 2009 год, когда в «Матросской тишине» погиб Сергей Магнитский. Или 2010 год, когда в той же «Матросской тишине» скончалась Вера Трифонова.

Конечно, и Магнитский, и Трифонова формально не были убиты. Согласно документам, они умерли по причине осложнения болезней.

37-летний Сергей Магнитский скончался 16 ноября 2009-го в результате «сердечной недостаточности». Его смерти предшествовали многочисленные заявления с просьбами о предоставлении медицинской помощи. Но Магнитский неизменно получал ответ: «Выйдете на волю, там и полечитесь, тут вам никто не обязан ничего предоставлять».

Подчеркну: Магнитский еще даже не был осужден, уголовное дело, фигурантом которого он был, еще не было рассмотрено в суде.

16 ноября в крайне тяжелом состоянии Магнитского доставили из Бутырки в тюремную больницу СИЗО «Матросская тишина». Бригаду скорой помощи долго не пускали; когда врачи попали к Магнитскому, он был уже мертв. Скончался на глазах усиленного конвоя из восьми человек.

53-летняя Вера Трифонова тоже формально не была убита. По бумажкам, она скончалась 30 апреля 2010 года от обострения целого букета болезней, таких как сахарный диабет, диабетическая нефропатия и хроническая почечная недостаточность.

Но ведь до того, как оказаться в тюремной камере, Трифонова справлялась со своими болезнями. И умерла именно потому, что ей не была предоставлена медицинская помощь.

То же самое сегодня происходит и с Алексеем Навальным. ФСИН с невозмутимым видом даст понять: политика мучают болезни, которые подкосили его еще до того, как он оказался в застенках.