23 марта создатель мессенджера Telegram Павел Дуров объявил о привлечении более чем миллиарда долларов в ходе размещения облигаций своей компании. По его замыслу, средства инвесторов помогут Telegram «расти во всем мире, придерживаться своих ценностей и (!) оставаться независимым» в ближайшие десятилетия, а то и столетия.

По данным источников Forbes, спрос на облигации стал ажиотажным: с середины марта книгу заявок Telegram Group Inc. переподписали в два раза.

Дальше началось интересное: правительственный Российский фонд прямых инвестиций объявил, что вложился в компанию, но сам Telegram несколько раз подряд опровергал участие госфонда в инвестициях: по словам вице-президента компании Ильи Перекопского, РФПИ связывался с компанией, но не участвовал в размещении.

Оказалось, фонд перекупил миноритарный пакет у компании Mubadala Investment Company из Абу-Даби в рамках российско-эмиратской инвестиционной платформы. По данным источника РБК в Telegram, облигации на вторичном рынке могли обойтись РФПИ приблизительно в 2 миллиона долларов.

Российское государство в лице Роскомнадзора несколько лет вяло пыталось расправиться с мессенджером Дурова как с «платформой террористов», запретило его на территории РФ, а затем оставило попытки борьбы с технологиями — вероятно, от бессилия. Поэтому решение госфонда вложиться в проект Дурова выглядит странно, если не подозрительно.

Стоит расценивать покупку РФПИ облигаций Telegram как первый шаг к контролю над сверхпопулярной платформой или же это просто выгодная сделка?

Управляющий директор инвестиционной компании «Московские партнеры» Евгений Коган считает Telegram крайне недооцененным ресурсом, а решение РФПИ объясняет простым желанием заработать.

Выпуск облигаций, напомнил эксперт, понадобился создателю мессенджера Павлу Дурову после неудачи с созданием собственной криптовалюты Gram на платформе Telegram Open Network (TON). Осенью 2019 года Комиссия по ценным бумагам США добилась наложения судебного запрета на распределение токенов среди вложившихся в проект инвесторов, и компании Дурова пришлось раздавать долги — всего порядка 1,22 миллиарда долларов.

«Деньги раздали не полностью, осадочек остался. Размещение облигаций поможет привлечь на это средства. Кроме того, Павлу нужно двигаться дальше, нужно заниматься монетизацией Telegram. Ресурс замечательный, качественный, проблем с монетизацией не будет, если сделать хорошую сервисную службу», — отметил Коган.

Кроме того, по его словам, Дуров собирает деньги на более чем комфортных условиях — первоначальный ориентир доходности по облигациям — 7% годовых. Кроме того, эти бумаги подразумевают дисконт при конвертации в акции, когда компания выйдет на IPO.

Можно понять стратегию РФПИ, если учесть огромный потенциал мессенджера, говорит Коган.

«Если фонд по каким-то причинам решил зайти в эту историю, то ничего в этом трагичного нет. Они на этом денег заработают. Я их понимаю как инвестор. Перекупить у саудовской фирмы облигации, почему нет — у нас свободный рынок. Арабский фонд купил, потом продал. Кто им может запретить? Пока объем их бондов не такой значительный», — отмечает инвестор.

«Если компания не может рассчитаться, кредиторы начинают на нее очень серьезно влиять. Но это крайний случай. Нельзя твердо сказать, хочет ли РФПИ зайти через долги, чтобы потом влиять на Telegram, или же это было выгодное вложение. Telegram может стоить около 100 миллиардов долларов. Если будет IPO, Дуров вполне сможет рассчитаться с долгами. Все заработают свои деньги», — считает он.

С тем, что у проекта Дурова большое будущее и что он может быть привлекателен для инвесторов-госфондов, согласен и глава юридической практики организации «РосКомСвобода» Саркис Дарбинян.

«Проект крутой, у него огромные перспективы, он показал свою живучесть, несмотря на попытки со стороны российского государства заблокировать его. Проект завоевывает рынки США и там происходит достаточно серьезная цифровая миграция в Telegram. То же самое — и в Азии, и на европейском континенте, и в Северной Америке. Поэтому это хорошее вложение. И мы в целом не отрицаем возможного совпадения интересов и Дурова, и российских властей.

Она, конечно, совпадает с риторикой российских властей, которые тоже требуют от Apple и предустановки (российских программ. — Ред.), и соблюдения других правил. Поэтому, возможно, это действительно смена парадигмы и новая страница в истории взаимодействия между частной компанией и российскими инвестиционными фондами, — считает он. — В этом свете возникает все больше конспирологических теорий, и, естественно, многие обеспокоены возможностью взаимодействия Telegram с российскими властями и фондом, который был когда-то основан господином Медведевым. Поэтому, конечно, это вызывает большое количество вопросов и интереса».

По мнению Дарбиняна, это могла быть довольно хорошо продуманная корпоративная вуаль, финансы могли вводиться опосредованно, поэтому сейчас нельзя со всей уверенностью говорить об участии российских денег в Telegram. Такая схема могла быть выбрана и для того, чтобы обойти возможные санкции, которые предъявляются к такого рода проектам, подчеркивает эксперт.

«Мне кажется абсолютно неправильным смотреть на возможности финансирования проекта и на вопросы, связанные с приватностью, которые, как правило, возникают в такого рода дискуссиях, — продолжает Дарбинян. — Потому что пока мы никаких признаков компрометации приватности у пользователей не увидели.

Дуров мог не знать, что какие-то деньги вошли в составе пула в арабский фонд и зашли в Telegram, потому что пулы денежных средств могут собираться с большого количества участников, с разных рынков. И вряд ли Дуров лично отслеживает это, если, конечно, фонд напрямую их не приобретал.

При этом мы не должны питать иллюзий и понимать, что риск (госконтроля. — Ред.) имеется. Потому что Telegram — это все еще закрытый исходный код в серверной части, это использование сквозного шифрования только в секретных чатах, которыми пользуются менее 5 процентов пользователей. В таком случае это может быть и передача ключей, которые хранятся на серверах Telegram, и деанонимизация пользователей, и другие риски, связанные с онлайн-слежкой».

А была ли сделка?

IT-специалист и директор некоммерческой организации «Общество защиты интернета» Михаил Климарев считает, что вопрос об угрозе приватности пользователей мессенджера — не более чем пиар-атака.

«По поводу сделки — я не понимаю, откуда взялся этот хайп и в чем причина этого хайпа. Суть такая — Telegram не получил инвестиции, он взял в долг. Облигации — это ценные бумаги долговые, то есть это не инвестиции. Облигации мог купить кто угодно. Точно так же как у России есть ОФЗ — облигации федерального займа, их может купить какой-нибудь Чикатило, это же не значит, что Чикатило является инвестором РФ.

Но здесь еще более смешная история, потому что РФПИ купил облигации через посредника. То есть Telegram отрицает, РФПИ купил через какой-то арабский фонд, потом идет какое-то заявление, что это инвестиции. Я считаю, что этой сделкой на самом деле должна заинтересоваться прокуратура. Именно со стороны РФПИ. Имел ли РФПИ право на такие сделки. Сумма немаленькая», — уверен эксперт.

«Только человек, далекий от инвестиций и финансов, может поверить, что РФПИ каким-то образом управляет Telegram. У России есть ОФЗ, у США есть подобные бумаги, 30-летние бонды, которые покупает Китай, — это же не значит, что Китай является инвестором США. Все, кто понимает, как работает Telegram, — они все смеются над заявлениями о том, что приватности пользователей может что-то угрожать. Эта пиар-атака — абсолютнейшая глупость, рассчитанная на людей недалеких. Возможно, на нашего президента. Это пиар-атака на Telegram. Я не удивлюсь, если РФПИ вообще никаких денег не вкладывал на самом деле. Какое может быть сотрудничество, если Telegram два года пытались заблокировать».