Не хочется подливать масло в огонь, вспыхивающий в фейсбуке по любому поводу, но в данном случае огонь открыт по Гузель Яхиной, отрывок из романа которой только что опубликовала «Новая газета». Дело в том, что Григорий Циденкофф на своей странице обвинил автора романа «Эшелон на Самарканд» в плагиате, посчитав, что писательница воспользовалась его историческими изысканиями, выложенными в его блоге в «Живом журнале». К такому заключению он пришел, прослушав интервью Яхиной, недавно представлявшей свой роман в пресс-центре ТАСС.
«За основу взята практически без изменений публикация «Побывать в шкуре уполномоченного по сопровождению голодающих детей в эвакуацию», — возмущается блогер и дает несколько ссылок на свои публикации. За что ему большое спасибо. Не будем здесь рассуждать о разнице между корявым документом и художественным повествованием, только осторожно заметим, что, подозревая Яхину в том, что она, «стремясь уйти от обвинений в плагиате, меняет некоторые детали и добавляет воды в виде собственных вымыслов», Циденкофф вряд ли готов к разговору о творчестве. Впрочем, оно его и не интересует. Со своими френдами он ищет способ засудить отнявшую у него лавры писательницу. Но пока дело до суда не дошло, дадим слово лауреату премий «Большая книга» и «Ясная Поляна» Гузель Яхиной.
— Гузель, можно ли написать роман, основываясь на сюжете одного документа?
— В романе «Эшелон на Самарканд» очень много правды, почерпнутой из архивных документов и кинохроники 1920-х годов. Список главных (но далеко не всех) первоисточников — мемуарных книг, писем, дневников — приводится в конце книги. Нет ничего удивительного в том, что другие архивные документы, которые публикуют другие авторы, рассказывают о тех же событиях и ситуациях: об эвакуационных поездах с детьми, о бедственном положении детей в учреждениях и так далее. Я с большим уважением отношусь к тем публицистам и блогерам, кто занимается просветительской работой о теме голода в Поволжье.
— Но один из них подозревает вас в том, что вы приводите ссылки на источники, не ознакомившись с ними.
— Что уважаемый историк имеет в виду — это лучше выяснить у него. Я внимательно изучила материалы, на которые он ссылается, и, признаться, не вполне поняла смысл его претензий.
— Будете ли вы подавать на него в суд за диффамацию?
— Нет, конечно. Я бы и вовсе предпочла не реагировать на подобные выпады, но приходится.
