С 18 января московские ученики 6–11 классов возвращаются в школы после долгого периода дистанционного обучения. Об этом 14 января объявил мэр столицы Сергей Собянин. Ранее он продлил каникулы для школьников на лишнюю неделю.

Возможно, причиной решения стал отмеченный в январе спад заболеваемости коронавирусом в столице, но более вероятно то, что массовые протесты московских родителей против дистанционного обучения стало уже невозможно игнорировать. Родители жаловались на низкое качество обучения, повышенную нагрузку, усталость детей от компьютера, падение зрения и угнетенное психологическое состояние. Общественная организация «Родители Москвы» с ноября прошлого года направляла жалобы депутатам Московской городской и Государственной думы, в прокуратуру, в администрацию президента, проводила круглые столы и встречи избирателей с депутатами.

Такой масштабный протест имел немалые шансы перерасти в протест политический и, несомненно, повлиял на то, что законопроект о дистанционном образовании, внесенный в Госдуму в мае, был в начале декабря снят с рассмотрения по инициативе депутатов КПРФ. Впрочем, председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко пообещала, что закон примут в весеннюю сессию, и он будет касаться только инклюзивного образования и чрезвычайных ситуаций.

Участники осенне-зимних протестов в целом не очень верят в полноценный возврат очного обучения и обсуждают новые и старые опасности: например, реальность появления в России цифровой образовательной среды. Мой собственный экспресс-опрос примерно сотни родителей и учителей показал, что никакого единодушия среди них нет.

Родители по большей части рады, что смогут, наконец, заняться своими делами, а дети будут заниматься своими, и за организацию их работы будут отвечать другие взрослые.

Одна мама старшеклассника описала отношение семьи к возвращению офлайна так:

«Довольна старушка, А пудель не рад, И просит подарки Отправить назад».

Таких страдающих «пуделей» не так уж мало — особенно среди перегруженных старшеклассников, которые привыкли вставать за пятнадцать минут до начала урока, работать лежа, не тратить время на дорогу — и в целом уже приспособились к новому режиму. В этих случаях семьи больше всего боятся изменений и необходимости к ним адаптироваться: только привыкнешь к чему-то одному, как тут же надо привыкать к чему-то другому. Поэтому все надеются, что решение о выходе на очное обучение — не краткосрочное, что оно не сменится немедленным уходом на дистант уже в пределах месяца-другого.

Похоже, больше всего не хотят выходить на очное обучение спокойные, самодостаточные старшеклассники-интроверты, которые научились рассчитывать работу с собственной скоростью, не особенно скучают по очному общению, поздно ложатся, поздно встают; и особенно те, кому приходится тратить много времени на дорогу.

Если раньше они никак не решались на это, думая о том, что же будет с социализацией ребенка, то затяжной эксперимент с дистантом показал, что ничего страшного не произошло, и опыт можно продолжать.

Время на дорогу — в перегруженном транспорте, на занесенных снегом и обледенелых московских дорогах, в мороз — то, что внушает ужас и детям, и учителям, привыкшим работать из теплого дома. Многие жалуются, что решение о выходе в офлайн принято без учета метеорологических прогнозов, в самые крещенские морозы.

Но в целом тех, кто радуется возвращению офлайна, больше, чем тех, кто сожалеет об утрате онлайна (по моим подсчетам — примерно 40% против 30% при еще 30% не определившихся, воздержавшихся, тех, кому все равно или к кому все это не относится, потому что в школе и так поддерживается очное обучение). Конечно, я сознаю, что моя выборка не репрезентативна и что я не считала отдельно голоса детей и родителей.

Дети, конечно, соскучились по друзьям, по нормальной учебе, по нормальной структуре занятий и внеклассной школьной жизни: концертам, волейбольным турнирам и хоккейным матчам, благотворительным ярмаркам, театральным спектаклям, проектным сессиям и дням иностранных языков. Дети и родители горюют, что дополнительное образование пока под запретом — не выпущено из онлайна в офлайн. А в онлайне оно почти всегда бессмысленно — хоть гимнастические тренировки, хоть карате, хоть художественная школа. Онлайн-оркестры и онлайн-хор хороши в исполнении профи, с хорошей режиссурой и опытным оператором, но как тренировки два раза в неделю… Оно так не работает.

Многие родители сокрушаются, что офлайн для школ введен слишком рано — до того, как вакцинация стала массовой. Учителя записываются на вакцинацию и огорчаются, что теперь какое-то время не смогут навещать старших родственников, чтобы не принести им заразу. Среди учителей идея вакцинации воспринимается более спокойно, чем среди родителей;

Родители, у которых дети учатся в частных школах, говорят, что для них ничего не изменилось: дети как ходили в школу, так и продолжают ходить. Так же отвечают и учителя частных школ: в одних школах они работали очно все время, в других — половину недели онлайн, половину офлайн, и сейчас ничего не изменилось.

Некоторые учителя отвечают на вопрос цитатой из старого кино: «что воля, что неволя — все равно». Это очень уставшие люди, которым уже не важно — тратить последние жизненные силы на часовую дорогу в автобусе или на попытку призвать к ответу двадцать пять черных квадратиков в зуме.

Лучшие ответы стоит привести полностью:

• «Муж мой всю весну и всю осень вел уроки с балкона — в куртке, шапке и ботинках. Все более комфортные рабочие места были заняты другими «дистанцировавшимися». Счастлив как ребенок! Наконец-то в школу, в тепло!!!»
• «Провела опрос у себя на странице в «ВКонтакте». Из 134 проголосовавших рады отмене дистанта 42 человека. Родной шестиклассник горюет».
• «Ммммм, я в большом недоумении, у всех локдаун, у нас страна победившего «Спутника», видимо, но, поскольку мы переболели, выпускаю детей относительно спокойно».

Наверное, и я как учитель должна занять какую-то внятную позицию по отношению к онлайну и офлайну. На самом деле — я так привыкла вставать за пятнадцать минут до урока, никуда не ездить и делать двести шагов за день (фитнес-браслет бдит), что мне совершенно не хочется шевелиться. Но шевелиться приходится: моя школа далеко от метро, так что я уже откопала ненужную с прошлой зимы машину из сугроба, поменяла сдохший аккумулятор и созрела, наконец, сменить летнюю резину на зимнюю — иначе придется полчаса топать пешком по морозу от автобусной остановки или потратить всю школьную зарплату на такси.

На самом деле — я из тех, кому «что воля, что неволя — все равно». Из тех, кто уже обалдел от черных квадратиков в зуме и бесконечного вливания своей энергии в бездонную бочку интернет-урока, но по-прежнему в ужасе от идеи вставать в семь утра, потому что привычка ложиться в три ночи никуда не делась. И я уже записалась на прививку на воскресенье, потому что у меня шесть пневмоний в анамнезе, и я больше не хочу, а ковидом так и не заболела, хотя болели все кругом, в том числе дочь в соседней комнате. Странное время, когда надо принимать судьбоносные решения на основании хлипких свидетельств и минимальных доказательств.

А не хватит — найдем где-нибудь, не впервой.

Штош.