Московский городской суд не нашел никаких нарушений по делу семерых фигурантов «Нового величия». Защита потребовала отменить приговор и всех оправдать, пытаясь убедить суд в том, что все дело — одна большая провокация, а единственная цель уголовного преследования — наказать молодых людей за их политические взгляды. Коллегия судей проигнорировала эти аргументы, отклонив все ходатайства. Судьи не стали разбираться в деле, единственное, что сделали, — двум осужденным снизили сроки, но незначительно.

6 августа Люблинский суд Москвы признал семерых фигурантов дела виновными в создании экстремистского сообщества (ч. 1 ст. 282.1 УК РФ). Руслан Костыленков получил самый большой срок — семь лет колонии общего режима, Петр Карамзин — шесть с половиной лет, Вячеслав Крюков — шесть лет колонии. Дмитрий Полетаев, Максим Рощин, Мария Дубовик и Анна Павликова получили от четырех до шести с половиной лет условно.

Рассмотрение жалоб проходило в большом зале апелляционного корпуса Мосгорсуда. Однако группу поддержки и слушателей внутрь не пустили из-за «коронавирусных» ограничений. За процессом разрешили следить из зала заседаний лишь журналистам и родственникам осужденных. Накануне в семье Павликовой произошло долгожданное событие: супруг Анны — гражданский активист Константин Котов — вышел на свободу из колонии, где он полтора года отбывал наказание по «дадинской» статье (о неоднократном нарушении правил проведения митингов). Сразу после освобождения он сопровождал свою супругу на каждом заседании.

Рассмотрение апелляции несколько раз откладывали из-за болезни участников процесса, и разбирательство растянулось на месяц. В декабре коллегия судей не успела вынести решение, как и ожидала защита. Адвокаты в своей жалобе называли решение Люблинского суда незаконным, несправедливым и необоснованным. Еще до начала разбирательства защита говорила, что уголовное дело «Нового величия» — продукт полицейской провокации.

Для подтверждения своих доводов адвокаты просили повторно исследовать некоторые материалы дела: видеозаписи, протоколы допросов свидетелей и осмотра вещей. Также защитники предложили дополнительно допросить понятых, участвовавших в следственных действиях, и Павла Ребровского, в отношении которого дело рассматривалось в отдельном производстве и которого осудили на шесть лет колонии. Адвокат Дубовик Максим Пашков предложил Мосгорсуду сделать запрос для установления личности ключевого свидетеля по делу Руслана Д. По мнению адвоката, он ввел в заблуждение суд первой инстанции и представил недостоверные данные о себе. Помимо прочего адвокаты предложили изучить некоторые вещественные доказательства.

Так, адвокат Дубовик Татьяна Окушко подозревает, что один из дисков, приобщенных к материалам дела, не был должным образом оформлен, и файлы на нем могли быть сфальсифицированы.

Адвокаты просили выпустить из «аквариума» Костыленкова, Крюкова и Карамзина, чтобы они могли находиться на заседании рядом с защитниками. Или хотя бы снять с них наручники. «У суда создается предубеждение в заведомой виновности наших подзащитных», — настаивал адвокат Крюкова Леонид Соловьев. Однако тройка судей отклонила и это ходатайство.

— А вы в наручниках? — судья обратилась к подсудимым в «аквариуме». Костыленков показал ей скованные руки.

— Это по инструкции? — тихо спросила председательствующая у конвоя. Получив утвердительный ответ, вздохнула и приступила к рассмотрению апелляционных жалоб.

28 декабря на прениях сторон первым взял слово адвокат Дубовик Максим Пашков, который попросил отменить приговор. Состав преступления не был доказан, действия Дубовик квалифицированы неправильно, уверен защитник. «Нет доказательств, что Дубовик действовала по мотивам ненависти и вражды. Обвинение указало все что угодно, но не то, что предусмотрено законом. Отсутствие идеологического мотива исключает квалификацию по 282.1 статье», — полагает Пашков.

По его мнению, дело не правосудное, не было поводов и оснований для его возбуждения. В ходе всего предварительного расследования силовиков не интересовала законность, им был важен результат. Другой защитник Дубовик Татьяна Окушко обратила внимание на то, что ключевую роль в «Новом величии» сыграл агент-провокатор, который в деле фигурировал под псевдонимами Константинов и Руслан Д. Это он стал инициатором создания движения и совершил провокацию в отношении Дубовик и других осужденных. При этом почти все доказательства по делу основаны на словах этого засекреченного свидетеля.

Адвокат Рощина Ильнур Шарапов напомнил, что защита просила суд первой инстанции направить запрос в следственные органы о законности проведения ОРМ. Защита была ограничена в правах и не могла доказать факт провокации в деле, поскольку эти сведения составляли тайну следствия и только суд мог проверить эти сведения.

Свое несогласие с приговором категорично выразил адвокат Карамзина Александр Лупашко, который заявил, что судья Люблинского суда Александр Маслов не хотел вынести такой приговор, что на него оказывали давление. В результате суд вынес слишком суровый приговор за преступление, которого Карамзин и другие осужденные не совершали.

Защитник Крюкова Леонид Соловьев сказал, что вступил в дело в августе, когда приговор уже был вынесен. «Мне было тяжело работать с приговором. В тексте решения действия каждого не были индивидуализированы», — заметил Соловьев, потом подробно изложил суду все действия, которые вменяются Крюкову. «Это дело исключительное, и суд первой инстанции не учел много смягчающих обстоятельств. Не было признано длительное содержание под стражей, возраст и отсутствие тяжких последствий», — добавил адвокат.

По словам адвоката Павликовой Ольги Карловой, защита неоднократно подавала заявление в следственные органы с требованием проверить действия Руслана Д. по факту совершения преступления по ст. 150 УК (вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления).

«Я просила вынести частное определение в отношении сотрудников полиции и следственных органов за отказ привлечь Руслана Д. к ответственности. Если этот обвинительный приговор устоит, то этот человек должен сесть. Все это должно быть прекращено, и поставлена точка в этом судебном заседании. Если этого не будет сделано, то однозначно [Руслан Д.] — агент спецслужб, который защищается всеми силами государства. Получается, это война против наших собственных детей», — эмоционально выступила адвокат Карлова.

Следом выступила защитник Костыленкова Светлана Сидоркина. Она уверена, что с такой слабой доказательной базой невозможно вынести никакого иного приговора, кроме оправдательного. «Данное уголовное дело не должно закончиться обвинительным приговором, поскольку родилось в угоду палочной системе правоохранительных органов в рамках провокации», — считает Сидоркина.

Ее подзащитный Костыленков, обращаясь к судьям, заверил, что не нуждается в дальнейшей изоляции. В прениях он просил суд «принять максимально справедливое решение, которое ускорит его освобождение».

«Когда люди спрашивают, что я такого сделал, я не знаю, что им ответить. Я правда не знаю. Когда они узнают, какой срок мне дали, у них глаза вылезают на лоб», — сказал Крюков. Павликова назвала дело заказным и политическим. «Я думаю, что мы даже потом войдем в историю», — отметила она, подчеркнув, что в деле нет пострадавших.

12 января представители прокуратуры Ирина Васильева и Ольга Найпак потребовали оставить приговор в силе, изменив лишь одну формальность в решении суда относительно осужденных Дубовик и Павликовой: при назначении сроков судья Маслов допустил неточность «в измерительной единице при назначении наказания».

Спустя час тройка судей вышла из совещательной комнаты с итоговым решением: Костыленкову реальный срок смягчить с семи лет в колонии общего режима до шести лет и девяти месяцев лишения свободы, а Карамзину снизить с 6,5 года до шести лет и трех месяцев колонии. Суд также сократил Павликовой и Дубовик испытательный срок с 5 до 4 лет.

Назначенное же остальным фигурантам наказание устояло. Таким образом, приговор вступил в силу. Защита намерена подать кассационную жалобу и дойти до ЕСПЧ.