При подъезде к женскому монастырю в честь иконы Пресвятой Богородицы «Спорительница хлебов» в Среднеуральске (Свердловская область) выстроилась километровая очередь брошенных на обочине трассы машин. Такая же очередь и после поворота к вотчине отлученного от церкви отца Сергия. Сотрудники ДПС перекрыли въезд на примонастырскую территорию.

На улице минус 18, но люди все равно бросают машины и торопливо идут к монастырю. В основном шагают женщины. Кто-то укутан в шерстяной платок, пуховик и валенки, а кто-то — в дорогую шубу из белой норки. Все они напуганы событиями прошедшей ночи, когда силовики штурмом взяли монастырь и увезли их духовного отца на допрос в Следственный комитет. Позже отца Сергия (Николая Романова) перевезли в Москву для допроса и избрания меры пресечения в Басманном суде.

— Мы приехали, чтобы поддержать сестер в этот трудный час, — на ходу отвечает москвичка Лена, последовательница Сергия. — Два года мы периодически живем в монастыре. У отца Сергия удивительные проповеди, честные и актуальные. Его преследуют за то, что он несет людям правду. Кроме того, выступил против окунания лжицы (ложка для причастия. — И. Д.) в спирт в целях дезинфекции. Какая может быть дезинфекция против силы Христовой?

…У монастырских ворот столпотворение. Ни силовиков, ни журналистов, ни чиновников внутрь не пускают. Смиренно рассуждает о произошедшем в Среднеуральске протоиерей Евгений Попинченко, руководитель отдела социального служения Екатеринбургской епархии (ему тоже дали от ворот поворот):

— Мы узнали о происходящем из СМИ. Вместе с сестрами милосердия приехали, чтобы оказать людям психологическую поддержку. Понимаю, что жителям монастыря страшно, сильный не должен обижать слабого.

Девушка с сестрами демонстративно уходит, мол, здесь им защиты не найти.

У входа на монастырскую территорию толпятся монашки, насельники и сочувствующие. Одеты тепло — стоять готовы долго. На лицах — тревога и усталость. Женщина с грудным ребенком признается, что замерзла, но приехала сюда из Среднеуральска по зову сердца — поддержать близких.

— Мой сын здесь часто бывает, почти живет, — говорит Наталья. — Он дежурил прошлой ночью, когда росгвардейцы начали штурм.

По ее словам, нездоровая атмосфера была почти весь последний год, постоянно говорили о возможном нападении. Все это время велась круглосуточная охрана монастыря силами добровольцев.

— Силовики сейчас врут, что аккуратно создали живой коридор и вывели отца Сергия, — продолжает моя собеседница. — Ерунда! А как же отец Герман? Его очень сильно избили. Официально, конечно, рассказывают, что все не так жестко было. На самом деле был натуральный штурм. Били стекла, ломали двери. В келье отца Сергия иконы срывали со стен, бросали на пол. При этом здесь были не только силовики в форме, но и какие-то парни в спортивных костюмах, они действовали особенно жестоко, вообще не стеснялись. Ночью всех на улицу вышвырнули. Забрали даже новогодние подарки для детей. А вообще мне непонятно: если вы его обвиняете в подстрекательстве к самоубийству, зачем тогда все сейфы из бухгалтерии вывозите? Как финансы могут быть связаны с предъявляемым ему преступлением? Заберите его, а монастырское имущество оставьте в покое, зачем все ломать и увозить отсюда?

— А что в сейфах?

— Так деньги, думаю. Вы себе масштабов пожертвований не представляете. На какие финансы все это отстроено? Все эти автомобили на территории монастыря откуда? Они же тоже денег стоят.

По поводу скорого возвращения опального схимонаха Наталья иллюзий не питает, уверена, что в ближайшее время его точно не выпустят.

— Сейчас пытаются назначить своего человека, но наши никого сюда не пускают, — продолжает женщина. — Я здесь была в те времена, когда это место называлось просто подворьем. Двадцать лет с тех пор прошло. Стояло несколько деревянных сараев и скамеек. А сейчас — посмотрите, какое богатство вокруг. Сергий — хороший хозяйственник, он умеет привлекать спонсоров, поэтому и отстроил такой огромный монастырь.

Люди приехали из разных городов области, из Челябинска приехал большой автобус с паломниками.

Прохожу на территорию монастыря сквозь напряженные взгляды. Смотрю в ответ с сочувствием — людей и правда жаль, они ждали рождественское чудо, наконец-то нашли сильного лидера, дающего им веру в собственную богоизбранность. А теперь все разрушено. И они, конечно, не верят, что он преступник.

Это ли не уверенность в завтрашнем дне?

К келье Сергия меня не пускают два насельника. Вроде не запрещают, но и пройти не дают. Говорят, не стоит в святое место ходить без благословения. Да и тоска все это — разбитые окна и сломанная мебель… Нет величия в обители почитаемого старца.

— Первый пост нам сразу разгромили, шлагбаум выломали, — вздыхает брат Александр. — Ко мне вломились в келью ночью: «Одевайся! На выход!» В час ночи меня и братьев увезли в отдел полиции Верхней Пышмы. До шести утра там продержали, откатали пальцы… Объяснения не брали. Мы им неинтересны, важно было просто мужиков вывезти с территории. Явились за нами во всеоружии, с электрошокерами.

— Откуда все это? — подключается к разговору его напарник. — Почему в Москву увезли? Да потому что инициатива не от местных.

Жители монастыря считают, что вместо Сергия им хотят назначить Варвару, которая не так давно их оставила. Но они такого руководителя не хотят, потому что считают ее предательницей.

— И варяги нам тут тоже не нужны, — рассуждает Александр. — У нас свои достойные люди в монастыре есть. Зачем нам пришлых руководителей навязывать?

Мужчины уверены, что интерес к монастырю возник не просто так. Он расположен в хорошем месте. Сейчас здесь не просто лес или пустырь с парой сараев — территория облагорожена, развита. Ну кто откажется прийти на все готовое?

— Эх, начал отец Сергий говорить правду — и все, — вздыхает Александр. — Это система виновата. Вспомните историю. Прошла революция, а попы стали в званиях подполковников, майоров… Все служивые. Хоть в погонах, хоть с крестами. Что-то изменилось за сто лет? Только одно — КГБ стали называть ФСБ.

Время для штурма выбрали неслучайно — рождественский пост, люди готовятся к долгим праздничным дням. Сейчас, в предновогодней суете, эта история быстро уйдет из повестки дня, а за две недели праздников и вовсе забудется.

Официально поводом для задержания Николая Романова (отца Сергия) стала проповедь «За веру Христа мы на смерть стоим», размещенная на YouTube-канале Всеволода Могучева 5 декабря. Во время проповеди схимонах Сергий спрашивал прихожан, готовы ли они умереть за Россию, за детей, за будущее. Игорь Мороков, уполномоченный по правам ребенка по Свердловской области, стал инициатором прокурорской проверки. В то же время адвокат Дмитрий Савченко, представляющий интересы монастыря, заявил, что речь шла не о самоубийстве, а «о самопожертвовании ради людей, о патриотизме».

Всеволода Могучева, верного помощника Николая Романова, тоже задержали. Сегодня в Ленинском суде Екатеринбурга ему пытались избрать меру пресечения, но судебное заседание не состоялось, так как Могучеву стало плохо и скорая отвезла его в больницу.

…На улице темнеет, а температура становится ниже. Пришло сообщение от МЧС: в ближайшие дни в Свердловской области ожидается мороз до 38 градусов. Люди в черных одеждах кучкуются, тихо говорят. Как только появляется кто-то из чиновников или силовиков, становятся плотной стеной, сцепив руки. Голоса звучат жестче: «Вы пришли в наш дом! Какое у вас на это право?»

Очередная попытка силовиков пройти внутрь заканчивается ничем. «Хорошо, что я на улице не стала маску надевать, иначе тоже в монастырь не попала бы», — внезапно поняла, почему меня приняли здесь за свою.

— Холодно, — жалобно шепчет рядом пожилая монашка. — Но хуже усталость от этого противостояния. Скорее бы все закончилось…