На встрече Владимира Путина с членами Совета по правам человека руководитель московского «Архнадзора» Константин Михайлов сообщил президенту, что на Охтинском мысу, где располагаются уникальные памятники, есть «возможность для создания совершенно потрясающего историко-археологического музея, который будет популярен во всем мире». Что на этом месте «планируется построить уже, конечно, не такой высокий, но по-прежнему такой внушительный комплекс». Что «предусмотрено сохранение археологического наследия, но примерно на 15 процентах площади этого участка». И что «перед этой дилеммой — создать археологический заповедник мирового класса или построить очередной 126-й офисный комплекс в Санкт-Петербурге — надо все-таки выбрать первое».

Михайлов попросил Путина дать поручение Министерству культуры, Правительству Санкт-Петербурга, Институту археологии РАН, Институту истории материальной культуры РАН «проработать этот вопрос тщательно и рассмотреть вопрос о создании такого заповедника с безусловным сохранением всего, что там найдено, а не 15 процентов».

Президент ответил обнадеживающе. Обещал обсудить вопрос «и с петербургскими руководителями и собственниками земельного участка, о котором Вы упомянули, я его хорошо знаю».

Сказал, что «одним зданием административным больше, одним меньше, а археологический заповедник — это интересная идея».

Что он «просто не готов сказать, достаточно ли там артефактов, но в целом идея очень хорошая, потому что это уникальное место».

Что «она подтверждает, что очень важно, для меня, как для главы Российского государства, исторические связи всей этой территории с Россией, с русским народом, и это очень интересно».

И закончил: «не знаю, насколько это реализуемо, не хочу ангажироваться никак, но идея мне очень нравится»…

Напомню, что несколько раз я предлагал питерским губернаторам — сперва Георгию Полтавченко, а потом Александру Беглову — обязать КГИОП взять под охрану все памятники и всю территорию Охтинского мыса, а не только их ничтожную часть. В ответ получал отписки или отказы.

В 2020 году мы с градозащитником, юристом и моим помощником Павлом Шапчицем обратились в Верховный суд, оспаривая приказ Министерства культуры, который поставил под охрану лишь один из бастионов крепости Ниеншанц (XVII век) и несколько небольших кусочков культурного слоя на Охтинском мысу. Ни рвы Ландскроны, ни остальные рвы Ниеншанца не охраняются. Этот приказ был издан на основании недостоверной, на наш взгляд, экспертизы казанского эксперта Ситдикова, противоречащей ранее выполненным экспертизам крупнейших специалистов, а во-вторых — даже не опубликован. Но нам отказали в трех инстанциях.

Мы с Павлом не успокоились, и пошли другим путем — обратились в городской суд Санкт-Петербурга, требуя признать незаконным распоряжение КГИОП об утверждении предмета охраны объекта археологического наследия на Охтинском мысу. Где точно так же, и со ссылкой на ту же «экспертизу» Ситдикова, отрицается существование почти всех памятников Охтинского мыса, а остальные охраняются на 10–15% от необходимого.

10 декабря суд начался и (так же, как и Верховный суд) отказал нам в вызове свидетелей, в том числе археолога Петра Сорокина (первооткрывателя памятников Охтинского мыса), археолога Олега Иоаннисяна (соавтора 145-страничной судебной экспертизы памятников Охтинского мыса 2010 года) и доктора архитектуры Маргариты Штиглиц (соавтора государственной историко-культурной экспертизы памятников Охтинского мыса 2014 года).

Эти специалисты — куда более квалифицированные и известные, чем Ситдиков, — суду оказались не нужны. Видимо, потому, что их показания никак не укладывались бы в заранее выбранную властями (как федеральными, так и городскими) линию — «нечего там охранять, почти все можно застраивать».

Но оказался суду не нужен как свидетель и сам Ситдиков, у которого мы хотели, в том числе спросить, почему он не учел выводы десятков археологов в научных отчетах экспедиций Петра Сорокина и Наталии Соловьевой 2006–2010 гг., и написал в выводах своей экспертизы прямо противоположное, ни словом не упомянув ни рвы Ландскроны, ни рвы Ниеншанца, ни каменные и деревянные фрагменты построек в границах Ниеншанца, ни объекты Охтинской верфи. И как проделанная им «шурфовка» на площади менее 40 кв. м может изменить точку зрения десятков археологов, раскрывших слои Охтинского мыса на площади более 40 тысяч кв. м.

Увы: суд отказался вызывать Ситдикова свидетелем. При полной поддержке представителей «Газпромнефти». Которые, как и в Верховном суде, исполняют в процессе ту же «подставную» роль: участвуют в нем, как истцы, оспаривающие то же, что и мы, но с прямо противоположной целью — помешать нам и проиграть процесс. И занимаются только тем, что выступают против всех наших ходатайств. В том числе и на суде 10 декабря они заявляли, что якобы ни один из четырех свидетелей ничего по делу пояснить не может. Один из наших представителей градозащитников Николай Лаврентьев уточнил, что, как и великий эксперт Ситдиков, ничего не может пояснить по этому делу! А потом язвительно спросил у суда: «Ваша честь, а они точно административные истцы?»

Последнее. Буквально за день до встречи Путина с членами СПЧ Вольное историческое общество опубликовало заявление о том, что оно «в высшей степени обеспокоено попытками уничтожения в сиюминутных коммерческих интересах Охтинского мыса — важнейшего археологического и культурного объекта Санкт-Петербурга». Напомнив, что первый приступ — проект грандиозной башни, несообразной традициям города, предложенный «Газпромом» в 2007 году — был не без труда отбит горожанами. И что

В апреле 2013 года в Петербурге на заседании Общественного совета по созданию археологического музея на Охтинском мысу была принята Охтинская декларация. Она собрала более пяти тысяч подписей и была передана властям города. Среди подписавших ее были известные археологи, историки, писатели, журналисты, деятели культуры. И в ней, в частности, говорилось: «Владелец участка предполагает застроить площадку мыса. Это приведет к уничтожению выявленных памятников. Охтинский мыс — национальное достояние России — не может находиться в частной собственности. Он должен быть возвращен городу. В пятне предполагаемой застройки сохраняются рвы и бастионы крепостей XIII–XVII вв. Остаются нераскопанными около 4000 квадратных метров средневекового культурного слоя и более 20 000 квадратных метров культурного слоя эпохи неолита и раннего металла, перекрытые средневековыми фортификациями. Мы убеждены в том, что памятники Охтинского мыса должны стать основой для создания ландшафтного археологического музея-заповедника общероссийского значения».

В заявлении Вольного исторического общества говорится:

«На Охтинском мысу в начале декабря 2020 года уже были замечены передвижные бурильные установки. Если работы начнутся, то мы потеряем и открытую Петром Сорокиным, но еще не исследованную новгородскую крепость Венец (конец XIII века), о которой в письменных источниках сохранилось единственное упоминание в синодике середины XVI века из новгородской Борисоглебской церкви в Плотниках: «…и у Венца избиеных от немець при князе Андреи».

Министерство культуры России, к нашему сожалению, заняло позицию поощрения корпоративного вандализма.

Мы требуем от властей Санкт-Петербурга остановить застройку Охтинского мыса и призываем общественность воспрепятствовать преступлению перед нашей историей и культурой».

Да, упомянутое заявление президента Путина может быть ни к чему не обязывающей отговоркой «сказал — забыл».

Но может быть и реальным намерением решить вопрос, о котором в Петербурге все эти годы не забывают.