Информационные агентства сообщили, что с 13 октября московские суды снова закрыли двери для посетителей. А может, не только для посетителей, но и для представителей сторон? Кто такие «посетители» и как быть журналистам? А может, кому-то будет и можно, но только в масках (перчатках, со справкой об отсутствии СOVID-19, по разрешению судьи и т.д.)? Об этом, как и о том, каких других регионов коснется режим карантина и с чем еще будут сталкиваться «посетители», они узнают в явочном порядке.

До 11 мая суды строили режим работы согласно совместным постановлениям президиумов Верховного суда РФ и Совета судей РФ от 18 марта и 18 апреля с изменениями от 29 апреля. Было рекомендовано «Обеспечить соблюдение в судах правил, предусмотренных постановлениями Главного государственного санитарного врача РФ <…> включая правила социального дистанцирования» (что зачастую на практике оказывалось невозможно), не проводить личный прием и рассматривать только «неотложные» дела, чаще всего связанные с применением мер пресечения.

Если в начале эпидемии ограничения вводились на уровне ВС РФ, то право на их отмену с 11 мая письмом Судебного департамента при ВС РФ от 7 мая 2020 года было делегировано председателям судов «в зависимости от обстановки в регионе», то есть кто во что горазд, но с оглядкой на губернатора. А о возобновлении режима карантина в столице мы узнали и вовсе из такого «источника права», как сообщение пресс-секретаря Мосгорсуда Ульяны Солоповой — именно на нее ссылаются информагентства.

Нам неизвестно о каком-либо обобщении практики «карантинного правосудия», предпринятом по линии Верховного суда и Судебного департамента, — такие сведения, скорее всего, отрывочны. Кое-что рассказывают друг другу адвокаты — например, о том, в каких регионах от них требовали садиться на карантин, что практически исключало их участие в судебных заседаниях. Кое-что рассказывают региональные журналисты, но попытку систематического мониторинга предприняла только питерская правозащитная организация «Гражданский контроль», но она имеет статус «иностранного агента», и сотрудничать с ней государственным служащим не рекомендуется.

Активисты «Гражданского контроля» при ограниченности своих возможностей провели в 13 регионах РФ мониторинг сайтов судов, которые до какой-то степени могли бы компенсировать вынужденные ограничения в физическом доступе в залы заседаний. Отвлекаясь от обычных претензий, связанных с поздней и неполной выкладкой на сайты судебных решений, активисты сосредоточились на том, насколько внятно сайты сообщали об ограничениях в связи с пандемией.

С 19 марта по 11 мая, когда суды еще ориентировались на постановления Президиума ВС РФ, более 40% сайтов не содержали никакой информации об ограничениях. В половине случаев лишь в общей форме сообщалось о недопуске в здания, и использовались формулировки, не позволяющие понять, кого же туда все-таки пустят. После 11 мая, когда приказ Судебного департамента оставил решение о снятии ограничений на усмотрение председателей судов, о недопуске «посетителей» по-прежнему сообщали 40% сайтов судов.

Лишь отдельные суды внятно сообщали о необходимости носить маски и перчатки, иногда дополняя это требованием бахил, справок об отсутствии заболеваний и другой экзотикой: в отдельных судах вводили запрет на «передачу документов из рук в руки», на вход для лиц старше 65 лет, в некоторых ограничивали число представителей сторон.

На сайтах некоторых судов за время карантина появились разделы «видеотрансляции», но в большинстве случаев они не проводились. Встречались и новости о проведении судебных заседаний по WhatsApp в Республике Коми и в Вологодской области, но подробности и результаты этих экспериментов не освещались.

Карантинные ограничения в судах понятны, однако они касаются прав не только «посетителей», а прежде всего подсудимых, для кого открытость и гласность судопроизводства является неотъемлемой частью справедливого судебного разбирательства. Статья 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и статья 123 Конституции РФ допускают ограничения этих принципов, но указания на эпидемиологическую обстановку там нет. Даже Верховный суд — не тот орган, который может ограничивать действия принципов гласности и открытости, не говоря уже о председателях нижестоящих судов.

В мае появлялись сообщения, что Министерство юстиции готовит проект о дистанционном рассмотрении дел в судах, неофициально появлялось и несколько вариантов таких проектов, но летом, когда эпидемия отступила, на это, как видно, махнули рукой. Может и к лучшему, так как эти проекты вообще игнорировали принципы открытости и гласности судебного разбирательства и предусматривали чисто технические решения — да и то к ним суды (кроме, как всегда, арбитражных) оказались не готовы. Так, система видеоконференцсвязи, уже 20 лет внедряемая Судебным департаментом в судах и СИЗО, не всегда работает надежно и не позволяет подключаться к ней извне и тем самым использовать ее для рассмотрения гражданских дел, не говоря уже об участии журналистов и публики.

судьи и аппарат судов воспринимают карантин как удобство, компенсирующее некоторые связанные с ним бытовые неудобства.