Мы много писали о том, как суды копипастят приговоры тысячами страниц с обвинительных заключений: эта практика возникла при советской власти (см. наш анализ дела Сергея Ковалева) и стала широко выявляться в наши дни. Можно вспомнить, к примеру, анализ на основе диссернетовских технологий приговоров Алексею Навальному, Константину Котову, химику Ольге Зелениной, журналисту Сергею Резнику, бизнесмену Сергею Белостропову. Копипаст мы обнаруживали и в материалах уголовных дел «Сети» (организация признана террористической и запрещена в РФ. — Ред.) и в материалах административок, из которых стряпали «московское дело».

Массовый анализ судебных актов показал, что копипаст в них — рутинная вещь, а количество судебных актов, которые судьи полностью или частично списали, измеряется по меньшей мере десятками тысяч.

В случаях, когда копипаст встречается в «неполитическом» уголовном деле, он является серьезнейшим основанием для отмены судебного акта и отправки дела на новое рассмотрение, как это случилось год назад в Ивановской области.

Именно суд апелляционной инстанции постановил в данном случае, что выводы суда «заранее предрешены выводами органа предварительного расследования, а исследование доказательств в суде лишено какого-либо смысла, что противоречит принципу свободы оценки судом доказательств, предусмотренному ст. 17 УПК РФ».

Выносят квалификационные коллегии и предупреждения за копипаст в приговоре, как это, например, случилось с судьей Кировского райсуда Ростова-на-Дону Александром Ениным.

В свете вышеперечисленного никто не должен быть удивлен, что постановление следователя В.Е. Башаевой, которым Юлия Галямина привлекается к уголовной ответственности по ст. 212.1 УК РФ — за неоднократную организацию так называемых несанкционированных митингов, было частично скопипащено с приговора Константину Котову.

Особенно много кусков текста, которые совпадают у Котова и у Галяминой, в фактологической части постановления.

Например, фрагмент, который описывает действия Галяминой 17 июля 2019 г.: «приняла участие в не согласованном в установленном порядке органами исполнительной власти г. Москвы публичном мероприятии в форме митинга, совместно с иными неустановленными лицами, нарушая общественный порядок, скандировала лозунги различного тематического содержания, в том числе политического характера, привлекая внимание окружающих граждан и представителей средств массовой информации, не выполняла неоднократные законные требования сотрудников правоохранительных органов прекратить противоправные действия», тождествен фрагменту, которым описывается участие Котова в шествии в поддержку Голунова в июне того же года.

Оценка действий Галяминой и Котова также совпадает на много строк: «Не сделав должных выводов, презирая конституционно охраняемые ценности, демонстрируя тем самым свое пренебрежительное отношение к органам государственной власти Российской Федерации и всему обществу, продолжая нарушать действующее законодательство в области охраны общественного порядка…» — эта литания деепричастных оборотов одинакова в приговоре Котову и постановлении по Галяминой.

Другие совпадающие фрагменты можно посмотреть и оценить на сайте «Диссернета». Разумеется, совпадения цитат из нормативно-правовых актов можно списать со счетов, однако помимо совпадающих предложений и абзацев схожа в этих двух документах и их общая структура в перечислении эпизодов «несанкционированных митингов».

Мы далеки от мысли о том, чтобы обвинить следовательницу Башаеву в копипасте. Кажется, что самостоятельность в клепании столь важного политического дела была бы неуместна. Скорее следовало бы предложить гипотезу общего источника, который пока что нам неизвестен.