27 августа президент Путин дал интервью телеканалу «Россия», в котором заявил о формировании резерва из сотрудников правоохранительных органов для помощи Александру Лукашенко. По словам Путина, такой резерв будет использоваться только в том случае, если протестующие граждане Беларуси «перейдут некоторую черту». Впоследствии пресс-секретарь президента Дмитрий Песков подтвердил, что подобные формирования готовятся в России, но не смог ответить на вопрос об их ведомственной принадлежности или вооружении.

Велик соблазн обсуждать эту информацию в режиме циничного политолога, персонажа канувших в небытие «влиятельных телеграм-каналов», которого интересует, какой клан от таких заявлений усиливается, а какой — ослабевает. Кому Путин посылает сигнал и кто кем в рамках «союзного государства» сейчас сильнее манипулирует. Он тем более велик, что вооруженная интервенция в соседнюю страну выглядит чистым безумием и нанесет — в незабвенной стилистике «бомбардировок Воронежа» — разрушительный удар по России и ее народу.

Впрочем, ровно так же кремлевский рационализм оценивали здравомыслящие граждане еще в феврале 2014 года: предполагалось, что «территориальные приобретения» в Европе остались в далеком прошлом. Малайзийский «Боинг» еще летал по своим маршрутам, будущие «повстанцы» мирно работали в своих автомастерских, а Донецк был одним из самых развитых городов Восточной Европы.

Некоторое время назад Леонид Гозман написал в «Новой» о том, что антивоенную кампанию надо на этот раз начинать до начала войны, а не в качестве реакции на нее. Это было сказано еще до отравления Алексея Навального и последних кремлевских заявлений. Сейчас наш долг как граждан России состоит в том, чтобы в максимально ясной форме донести до руководства страны:

Первыми на угрозу со стороны Кремля отреагировали белорусы, сотни тысяч которых сегодня протестуют против диктатуры, несмотря на пытки. Когда на улицах Минска появляются каратели, историческая память дает ответ в виде партизанского движения. Угроза вооруженной операции России на территории Беларуси превращает мирный протест против Лукашенко в национально-освободительную борьбу белорусского народа. Если к 25% граждан России, проголосовавших против поправок в Конституцию 1 июля, добавить миллион белорусских партизан, с так называемой стабильностью можно будет попрощаться всем.

Ясно, что с прагматической точки зрения Кремлю надежнее было бы предоставить белорусам самим разбираться в собственных проблемах. Теперь нам придется принуждать Кремль быть прагматичным: ближайший шанс сделать это будет 13 сентября в ходе выборов в российских регионах.

Вмешательство в украинскую политику в 2014–2015 годах до последнего времени подавалось российской пропагандой как низовая инициатива жителей Крыма, с одной стороны, и участие добровольцев в войне с украинской армией — с другой. Военная интервенция на территорию независимой Украины официально отрицается, и это не случайно. В случае ее признания Кремлю трудно будет разыгрывать роль жертвы, от которого без всякой причины вдруг отвернулось мировое сообщество. Более того, открытая интервенция оправдывает потенциальные вмешательства во внутренние дела вашей страны со стороны третьих сил: эти уроки XX века еще не забыты.

Мантру пропаганды «Хотите как в Украине, что ли»? можно теперь вернуть ее авторам.