Сначала федеральные телеканалы молчали или коротко информировали о происшествии с Алексеем Навальным, озвучивая официальную версию: стало плохо в самолете, самолет совершил экстренную посадку в Омске, врачи делают все возможное, чтобы стабилизировать состояние пациента. В организме обнаружены следы алкоголя и кофеина. Причина комы — нарушение обмена веществ. Больной то нестабилен, то стабилен, то нетранспортабелен, то внезапно транспортабелен, за ним прилетел санитарный самолет из Германии. Вот как-то так. Ни слова о противодействии жене, которую далеко не сразу пустили в палату к мужу. Ни слова о противоречиях в показаниях администрации омской больницы. Ни слова о «медиках» в штатском, засевших в кабинете главврача.
Но одно то, что в федеральном эфире прозвучало имя того, кого прежде нельзя было называть, свидетельствовало о чрезвычайности ситуации.
И захочешь умолчать о случившемся — да никак невозможно. Шум на весь мир.
Телевизионщики с федеральных каналов даже специально подчеркивали в своих эфирах: мы не молчим, говорим все как есть, по мере поступления информации. Не торопимся с выводами, но одно уже известно точно: в анализах Навального токсинов не обнаружено.
…А поутру они проснулись. И принялись недоумевать и возмущаться: кто такой этот Навальный? За что ему такие почести? Почему мир безоговорочно верит в версию отравления и покушения на жизнь обычного, пусть и известного Леши-блогера? Да кому он нужен?
Владимир Соловьев в «Воскресном вечере» посвятил этой истории целый монолог. Ну стало человеку в самолете плохо. Реально плохо. Так человеку 44 года, он месяц сидел на диете, в поездке, как стало известно позднее, употреблял спиртные напитки. Самолет сел. Медицинская помощь была оказана мгновенно и безупречно. А тут либералы раскричались: вы хотите его убить, немедленно везите Навального в Германию. Не знает Соловьев ни одного чиновника категории «А», к которому было бы привлечено такое внимание. Эскорт из 14 машин сопровождает его в клинику «Шарите». Беспрецедентная охрана. Навального объявляет своим личным гостем канцлер Меркель.
«И тогда возникает вопрос: а он точно российский политик?»
В понедельник тему «кто такой, этот Навальный?» подхватило ток-шоу «Время покажет» на Первом канале. Ведущие Артем Шейнин с Анатолием Кузичевым вслед за Соловьевым недоумевают и на фоне кадров эвакуации Навального в «Шарите» вопрошают: «Зачем этот кортеж для сопровождения обычного русского мужика, которому стало плохо в туалете?.. Уже было, когда орали «отравление», а потом оказывалось — один того перекушал, другой — того перекушал… А почему бабушка, которая отравилась мухоморами, не получает такого приглашения Меркель?»
Спустя еще пару дней в том же ток-шоу вывели на экран справку о результатах химико-токсикологических исследований биологических жидкостей больного Навального А.А., датированную 25 августа (напомню, что с 22-го он уже находился в Берлине), где черным по белому написано: «Ингибиторы холинэстеразы в крови и моче не обнаружены». То есть версия об отравлении буквально на глазах миллионов зрителей терпит сокрушительное поражение, а те, кто об этом кричал, — обычные паникеры и вруны. Ради того, чтобы вывести их на чистую воду, программа и ее создатели идут на очевидное нарушение журналистской этики, оглашая в эфире главного канала результаты анализов пусть публичного, но все равно частного лица, а медики, которые отдали эту справку в распоряжение телевизионщиков, попросту разглашают медицинскую тайну. Однако ж чего ни сделаешь, чтобы спасти честь собственного мундира и убедить публику, что никакого криминала во внезапной болезни Навального не просматривается.
Мало того, приглашенный в студию в качестве эксперта профессор-биохимик и создатель ядов Леонид Ринк неожиданно выдвигает свою версию внезапной болезни:
«Когда господина Навального отмазывали от армии, обнаружили, что у него нестандартный набор ферментов. Отец Навального был большой шишкой в Министерстве обороны».
«Видит бог, — с облегчением воскликнул Шейнин, завершая тему, — с первых дней мы говорим, что эту историю из политической надо свести к абсолютно медицинской».
И совсем уже невероятное. Упоминая об «истерике либералов», цинично использующих кому Навального в своих неприглядных политических целях, Соловьев с чувством произносит в финале своего монолога: «Конечно, мы все желаем ему восстановления… Мы честнее и моральнее их. Мы никогда им не уподобимся».
Ту же «мантру» повторяет днем позже Шейнин: «Расшалились ребятишки ("люди со светлыми лицами")… Мы все желаем Алексею Навальному здоровья, потому что мы люди, а эти…»
В отличие от коллег с федеральных каналов глава международного русскоязычного канала RTVI Сергей Шнуров (в недавнем прошлом просто Шнур — музыкант), переквалифицировавшийся еще и в аналитика на возглавляемом им канале, настаивает на политической составляющей «всей этой ужасной истории». В своей видеоколонке «Картинки с выставки» он, пылая негодованием, уличает власть «в какой-то вопиющей беспомощности»: «Предположим, что в высоких кабинетах его решили отравить… Возникает вопрос. И не один. Почему не насмерть? Неужели в лабораториях Лубянки нет чего-то стопроцентно работающего?.. Но зачем давать ему возможность улететь в Германию? Вы же прекрасно понимаете, что отравленный Навальный представляет для власти большую угрозу, чем здоровый… Мертвый Навальный или покалеченный становится очень сильным политиком. Это вам уже не Леша-блогер, а без пяти минут Нельсон Мандела. Вам это надо?»
Какая трогательная забота об имидже российской власти и одновременно подсказка, напоминающая цитату из песни Галича:
«Начал делать — так уж делай, чтоб не встал».
Некоторые зрители, впрочем, углядели в этом монологе троллинг и глумление, характерные для Шнурова старого образца. Если это и так, то время для такого троллинга он выбрал крайне неудачное: когда человек находится между жизнью и смертью, и ничто пока не намекает на благоприятный для него исход, такой монолог выглядит постыдным и беспредельно циничным.
Плюс почти буквальное повторение печально известного изречения Путина о том, что убийство Анны Политковской нанесло власти гораздо больший ущерб, чем ее публикации. Цинизм — родовая черта не только нынешних политических деятелей, но и обслуживающего их пропагандистского персонала.
В случае же с Навальным все вообще просто: съел чего-то не то, запил алкоголем, таблетки, не совместимые со спиртным, принимал по собственной инициативе, нестандартный набор ферментов игнорировал — вот и допрыгался. Жалко его, конечно, как всякого человека, как даже бабушку, отравившуюся мухоморами, но зачем же шухер-то вселенский устраивать? Заболел человек. Просто заболел. С кем не бывает.
