6 августа в полдень в Люблинском суде судья Александр Маслов вынесет приговор молодым людям, обвиняемым в том, что они создали экстремистскую группировку «Новое величие» и замышляли изменить конституционный строй. Причем буквально даже насильственным путем.

В этот день решится судьба семерых обвиняемых — Анны Павликовой, Марии Дубовик, Максима Рощина, Руслана Костыленкова, Вячеслава Крюкова, Петра Карамзина и Дмитрия Полетаева. Четверым из них (девушкам, Рощину и Полетаеву) прокуратура запрашивает длинные (до шести лет) условные сроки с лишением доступа к интернету. Костыленкову, Карамзину и Крюкову запрошены сроки реальные: семь с половиной, шесть с половиной и шесть лет.

Процесс длится с марта 2018 года, и все это время четверо фигурантов находятся в следственном изоляторе. Сначала туда были отправлены и девушки (причем Анна Павликова тогда была несовершеннолетней), но после организованного в их поддержку «Марша матерей» их отпустили под домашний арест. Вообще после этой акции, давшей такой видимый, казалось, результат,

Суверенное правосудие слегка разжало челюсти лишь раз, чтоб потом стиснуть их еще на два года.

За это время суд над «Новым величием» стал одним из самых известных сегодняшних политических процессов. «А, это вы то дело, где детям из-за провокатора сроки шьют?» — внезапно обратился ко мне из-под маски незнакомый человек на рынке в городе Калязине, услышав, как я употребляю слова «Новое величие» в телефонном разговоре. Это не совсем полное, но вообще-то точное описание происходящего: молодых людей, виноватых лишь в том, что они интересовались политической и общественной жизнью (а также, чего греха таить, просто стремились общаться), собираются отправить на годы в колонию по наводке работающего на силовиков провокатора.

Я была в Люблинском суде, когда провокатор под якобы суперконспиративным псевдонимом Руслан Д. (всем давно уже известно его реальное имя — Раду Зеленский, да и фотографии его всплывают в Сети на первый же запрос) давал свои показания. Выглядело это как театральная постановка, причем прямолинейная, с дешевыми эффектами. Чтоб не нарушить условное инкогнито свидетеля, допрос вели по громкой связи из некого тайного кабинета в здании суда. И голос провокатора (довольно писклявый, впрочем, возможно его, тоже для конспирации, как-то технически изменили) как бы навис над залом суда, где в стеклянном аквариуме находились загнанные им в тюрьму люди, а также их близкие и задающие вопросы адвокаты.

Он откровенно, с удовольствием, рассказывал, как отслеживал своих жертв по электронным базам госуслуг и слитым в интернет базам мобильных телефонов.

«Но они же подписали, подписали! А не надо дураками быть!» — радовался свидетель (кстати, на самом деле, никто и не подписывал) и признавался, что это у него, цитирую, «хобби такое — участвовать в разных организациях».

На вопрос адвоката, все ли экспонаты своей коллекции он сдал ФСБ, свидетель-провокатор ничего не ответил, зато залился смехом.

И в то же время нельзя было отделаться от мысли, что свершается что-то для нашего времени типичное. Даже типическое.

Этот самый Руслан Д. — возможно, самое востребованное лицо нашего времени и режима. Такой как бы слегка двинувшийся фрик, такой восторженный безумец, готовый служить власти и выискивать ее врагов (а также врагов наших «традиционных ценностей» или что там еще сегодня в фаворе) и их «коллекционировать». К этому разряду примыкают члены, например, славной организации «Мужское государство» и прочие демонстративные борцы с ЛГБТ (например, Тимур Булатов, по доносу которого запустилось дело художницы из Комсомольска-на-Амуре Юлии Цветковой), провокаторы СЕРБа, знакомые любому участнику митинга или пикета, и множество других организаций и персонажей, сделавших проправительственное юродство своим фирменным стилем. И в этом смысле Руслан Д. при всем его безумии и мегаломании — это не странное исключение, это контекст нашего сегодня. Все чаще, оглядываясь вокруг, мы называем происходящее «абсурдом». У этого абсурда есть строители. На всех уровнях. Это у нас сегодня дело выгодное.

И нет, я не то чтобы верю, что этому абсурду можно в полной мере противостоять. Но можно хотя бы обозначить, что мы его не принимаем.

6 августа. Полдень. Люблинский суд.