В феврале 2020 года Эльвира Набиуллина заявила об окончательной адаптации макроэкономической политики России к внешним шокам, которые произошли в 2014 году в результате присоединения Крыма и падения цен на нефть. В этом году антикризисные маневры прошлых лет должны были наконец привести к устойчивому экономическому росту. Но пандемия коронавируса за несколько месяцев отбросила страну в совершенно другую экономическую реальность.

В начале недели стало известно, что Минфин подготовил проект сокращения расходов федерального бюджета с 2021 по 2023 год на 10% по 50 незащищенным статьям, чтобы компенсировать потери от пандемии и падения цен на нефть. Согласно закону о федеральном бюджете,

Кроме того, ведомство предложило на ближайшие три года отказаться от индексации зарплат госслужащим и поощрений регионам за выполнение губернаторами KPI.

В последний раз правительство объявляло секвестр в 2016 году. Отличительной чертой нынешней инициативы может стать сокращение ассигнований на государственную программу вооружений на 5%. Однако значительное сокращение бюджета военных вряд ли возможно.

«Инициатива Минфина — это только начало бюджетного процесса, который будет продолжаться достаточно долго», — говорит директор Центра исследования экономической политики экономического факультета МГУ Олег Буклемишев.

Сокращение каждой отдельной статьи расходов будет поводом для ожесточенных дискуссий внутри правительства, так что фактический секвестр окажется меньше заявленного, согласен руководитель экономического департамента Института энергетики и финансов Марсель Салихов. Если же урезание состоится в полном объеме, то за следующие три года правительство сможет сэкономить 4,7 трлн рублей.

Впрочем, потери бюджета от обвала цен на энергоносители в среднесрочной перспективе могут оказаться гораздо существеннее. Только за первую половину 2020 года нефтегазовые доходы снизились до 2,6 трлн рублей, что на 1,5 трлн рублей меньше (37%), чем в прошлом году.

Если до конца года цены на нефть Urals останутся в пределах 40 долларов за баррель, то общее снижение нефтегазовых доходов составит примерно 3,3 трлн рублей, оценивает Салихов. Эта сумма превышает годовые потери бюджета от локдауна экономики во время пандемии COVID-19, которые, по оценке Минфина, составили более 1 трлн рублей.

Основная причина проблем с российским бюджетом — падение спроса и цен на нефтегазовые продукты из-за карантина. Например, уровень доходов «Газпрома» от экспорта газа во втором квартале 2020 года оказался в 2,6 раза ниже, чем в этот же период в прошлом году.

В результате впервые с 1994 года экспорт газа принес российскому бюджету меньше выручки, чем экспорт золота. Российские банки и другие компании покупали много золота, пока оно стоило относительно дешево, а в 2020 году стали продавать на фоне роста мировых цен, объясняет директор Финансового центра Сколково-РЭШ Олег Шибанов.

За апрель-май доход от продажи российского золота на мировом рынке составил 3,58 млрд долларов, а экспорт газа за весь второй квартал, по предварительной оценке ЦБ, принес «Газпрому» 3,5 млрд долларов. Но золото все равно не заменит углеводороды в российской казне: «Этот процесс слабо связан с дальнейшими стратегическими планами российских компаний», — замечает эксперт.

Чуть более оптимистично выглядит ситуация с доходами от экспорта нефти. По сообщению Минфина, средняя цена на нефть российской марки Urals составила 43,83 доллара за баррель в период с 15 июня по 14 июля. В бюджете на 2020 г. заложено 42,45 доллара за баррель Urals, а цена выше этого уровня позволяет откладывать нефтегазовые доходы в резервы.

Но даже рост цен по сравнению с апрелем, когда Urals продавалась по 8,5 доллара за баррель, не компенсирует потерь бюджета. Экспортная пошлина в мае упала до минимальных с начала 2000-х 6,8 доллара за тонну, а поступления по налогу на добычу полезных ископаемых (НДПИ) сократились почти в 4,5 раза по сравнению с прошлым годом. При этом объем поставок в результате сделки ОПЕК+ сократился на 2,7 млн баррелей в сутки, и это минимальные за 18 лет показатели экспорта российской нефти.

Несмотря на сокращение доходной части бюджета, опрошенные «Новой» эксперты считают, что в масштабном секвестре нет необходимости. Дефицит бюджета остается небольшим: по прогнозам Минфина, за 2020 год он вырастет только до 5% ВВП.

При таком раскладе Минфин потратит 250–300 млрд рублей из ФНБ, а 5 трлн рублей получит с помощью заимствований.

В период экономического спада государство, наоборот, должно стимулировать спрос и повышать расходы — так работают антикризисные программы в других странах.

«Российская экономика находится в состоянии рецессии, а официальные планы ЦБ и Минэкономразвития предусматривают, что в следующем году она значительно восстановится после спада. Но если будут сокращены госрасходы, то это восстановление будет происходить гораздо медленнее», — отмечает Салихов.

Поставленные ранее цели по росту экономики и доходов граждан придется отложить на неопределенный срок. Достижения прошлых лет в этом направлении и так неудовлетворительны, говорит директор Центра исследования экономической политики экономического факультета МГУ Олег Буклемишев. Теперь эти тенденции усилятся: российская экономика продолжит сжиматься в мировом масштабе, а доходы населения после стагнации снова вернутся к падению.

Ксения Котченко, специально для «Новой»