Цена вопросов, для обсуждения которых лидеры стран ЕС собрались в Брюсселе, — 1 триллион 74 миллиарда евро семилетнего союзного бюджета и 750 миллиардов евро специального фонда послекризисного восстановления.

Бенефициары программ развития ЕС и субсидий фермерам (Франция, Италия и Испания, а также Польша и другие восточные члены союза), хотят, чтобы бюджет был больше предложенного Брюсселем проекта. Малые, но богатые северные страны («бережливая пятерка» — Нидерланды, Австрия, Дания, Швеция и Финляндия), настаивают на его сокращении. Специальный фонд из занятых на рынке денег Брюссель предлагает раздать наиболее пострадавшим странам — 500 миллиардов в виде грантов, то есть даром, и 250 миллиардов в виде кредитов. С такой пропорцией согласно большинство, кроме «бережливых», которые хотят сократить безвозмездную часть. «Бережливые» к тому же отстаивают свою скидку взноса в союзный бюджет, которая им полагается как «чистым» донорам. Этого же хочет и Германия.

Упорство, с которым национальные лидеры стремились, бросая вызов ковиду, собраться непременно сейчас и заседали дни и ночи, объяснялось тем, что после летних каникул кончается принятый ранее пакет срочных мер помощи государствам, бизнесу и работникам на общую сумму 540 миллиардов евро.

Неожиданно в центре спора о семилетнем бюджете и грантах оказались верховенство права и демократические ценности. Еще до прибытия в Брюссель премьер-министр Венгрии Виктор Орбан пригрозил наложить вето на весь долгосрочный финансовый пакет, если в нем будет упомянут принцип распределения европейских денег в зависимости от соблюдения страной верховенства права. Против этого принципа, предложенного Брюсселем при поддержке большинства стран ЕС, выступил и глава правительства Польши Матеуш Моравецкий.

Орбан слывет в ЕС авторитарным правителем и националистом, а Венгрия с начала 2018 года находится под колпаком расследования Европарламентом и Советом ЕС в связи с нарушениями демократических принципов — таких, как академическая свобода, свобода выражения мнений и независимость судебной системы, включая права судей. Будапешт саботировал решения ЕС во время миграционного кризиса 2015 года. Примерно такие же претензии у законодателей ЕС к внутренней политике Варшавы. Они видят ухудшение ситуации в Польше с точки зрения функционирования законодательной и избирательной системы, независимости судебных органов и прав судей, а также защиты основных прав. По статье 7 Договора ЕС обеим странам грозят санкции вплоть до приостановки голоса в Совете ЕС.

Он сказал, что все лидеры сознают, насколько серьезна экономическая ситуация, учитывая пандемию и возможную ее вторую волну, и сделка по смягчению последствий «является обязательной».

На самом ужине, когда обсуждалось распределение бюджета, вспыхнула публичная перепалка между ним и премьер-министром Нидерландов Марком Рютте, который выделился как радикальный и бескомпромиссный лидер «бережливой пятерки». Рютте заговорил о связи между выдачей фондов ЕС и верховенством права, имея в виду страны с правыми популистскими правительствами, которые уходят от демократического правления.

Орбан не выдержал:

— Я не знаю, по какой личной причине премьер-министр Нидерландов ненавидит меня или Венгрию, но он так резко нападает и ясно дает понять, что Венгрия, по его мнению, не уважает верховенство права (…) должна быть наказана материально.

— Мы здесь для того, чтобы делать бизнес для собственной страны. Мы все профессионалы.

Рютте уже давно известен как европейский «мостостроитель», но в эти выходные его жесткая переговорная позиция, по мнению многих, задержала сделку. Он и его союзники настаивают на том, чтобы раздача союзных денег была увязана с реформами рынка труда и пенсионными реформами, и чтобы был некий «тормоз», позволяющий странам ЕС контролировать и, при необходимости, останавливать проекты, оплачиваемые из фонда восстановления.

«Да, прекрасно, что страны будут получать гранты на восстановление, но что я отвечу людям в Нидерландах, когда они спросят, на что потрачены их деньги в других странах?», — рассуждал он во время ночной беседы с журналистами возле своей гостиницы.

Другие считают, что внутренняя политика и экономические приоритеты — это области национального суверенитета.

«Он не может просить нас проводить конкретные реформы, — сказал премьер-министр Италии Джузеппе Конте. — Как только (помощь) будет одобрена, каждая страна представит свои предложения (об ее использовании)».

Но Рютте упрямо твердит:

Он также уверен, что ЕС — это союз европейских ценностей. Вступая в него, страны обязуются соответствовать стандартам.

Возражая северным «бережливым», многие говорят, что богатые члены ЕС и так получают огромные выгоды от единого союзного рынка. Могут немножко и уступить.

«ЕС был основан на предположении, что вы можете доверять друг другу в духе добросовестного сотрудничества, — написал в своем твиттере премьер-министр Словении Янез Янша. — Этот тип доверия есть причина того, что страны открыли свои границы и рынки и создали единый рынок. Его преимущества в значительной степени перевешивают взносы в MFF (семилетний бюджет ЕС)».

Александр Минеев,соб. корр. «Новой», Брюссель