Оборона Белграда

«Московский военторг» продает Сербии очень современные вещи — зенитные ракетно-пушечные комплексы «Панцирь-С1», штурмовые вертолеты Ми-35М, многоцелевые военно-транспортные вертолеты Ми-17В-5. Что-то попроще передается безвозмездно, иногда после восстановления — шесть истребителей МиГ-29, тридцать танков Т-72 и столько же бронеавтомобилей БРДМ-2. В июле 2019 года министерство обороны Сербии объявило, что с этого времени Россия стала главным поставщиком оружия для Сербии, в то время как в 2014–2018 гг. первые два места занимали США и Китай.

Это, собственно, главное, чему способствовала Москва: по данным американского исследовательского центра Global Fire Power, составляющего рейтинг военной мощи стран мира по десяткам критериев, Сербия заняла 65-е место в общем списке и первое — на Балканах. Если сложить все расходы Белграда на оборону за 2017–2020 гг., которые приводит портал «Балканская сеть безопасности», набирается миллиард евро. При этом всем известно, что нападать на Сербию никто не собирается.

Ну а пока пушки молчат, приходится говорить дипломатам. И есть один пункт, по которому им, видимо, придется говорить особенно много. Речь идет о косовском урегулировании, которое, едва отступил коронавирус, вошло в необычно активную фазу:

По мнению президента Сербии Вучича, предъявление обвинений президенту Косово Тачи в военных преступлениях не должно остановить переговорный процесс, и 12 июля он встречается с премьер-министром Косово Авдуллой Хоти в Брюсселе — первая встреча такого уровня за очень долгий срок. Ей будет предшествовать видеосаммит, в котором, кроме их двоих, примут участие президент Франции Эмманюэль Макрон и канцлер Германии Ангела Меркель.

И вот если представить себе, что за воображаемым столом косовского урегулирования соберутся все участники политической игры — среди них не может не быть спецпредставителя президента США по косовскому урегулированию Ричарда Гренелла, упорно приглашающего договаривающиеся стороны в Белый дом, — то за креслом Вучича будет маячить виртуальная фигура министра Лаврова. Именно он рекомендовал Вучичу на недавней встрече в Белграде не форсировать «так называемую окончательную нормализацию» и не подгонять ее под «искусственные сроки».

Ставки действительно велики: для урегулирования потребуется согласие России на пересмотр резолюции Совбеза 1244, которая не позволяет Сербии признать Косово — даром, что это уже сделала половина членов ООН. Лишиться такого мощного рычага воздействия для Москвы означает потерять на Балканах всякий вес, и не только там. А для Вучича провал переговоров равносилен краху его исторической миссии как он ее видит — привести свою страну в Евросоюз.

Сейчас этому удачливому и опытному 50-летнему деятелю, побывавшему министром информации, обороны и премьером Сербии, выпал золотой шанс: на июньских выборах его Прогрессивная партия выиграла 189 (а с коалиционными партнерами — больше 230) из 250 кресел в Скупщине.

Но тут Вучича хватают за рукав из Москвы. На профильных российских ресурсах регулярно публикуются пространные материалы, иногда подписанные сербскими именами (их авторы отменно владеют русским языком), иногда — явными псевдонимами, русскими в том числе. Их цель — показать, что Вучич готовится совершить грандиозное предательство, сдать Косово американцам и албанцам и т.д. После публикации на сайте одного из российских агентств статьи под заголовком «Москва сербским слезам не верит», где содержался тезис о «продолжающемся упадке доверия Путина к Вучичу», последний, по сведениям портала Al Jazeera Balkans, звонил российскому президенту, чтобы «нейтрализовать» причиненный этой публикацией вред.

Другая статья от 30 июня на том же портале (автор Иван Иванович) озаглавлена еще понятнее: «Президент Сербии предает сербов. Россия их защищает». В этой публикации Вучич уже «представляет предательство собственного народа как высший акт патриотизма». Иван Иванович приводит разнообразные доказательства этого. Например, цитируя выступление на канале N1 Елены Милич, директора неправительственной организации «Центр евроатлантических исследований», «известной как лоббист НАТО и составитель списков прорусских политических партий и организаций, которая отправляет отчеты конгрессменам в США» и которая «полностью поддержала Александра Вучича в контексте переговоров с албанскими террористами, назвав их «переговорами за будущее Сербии».

Заключает Иван Иванович, отталкиваясь от намечавшихся на 27 июня в Белом доме, но несостоявшихся переговоров президентов Сербии и Косова, так: «Встреча в Вашингтоне должна была стать введением в финальный акт предательства Косова. Предательство вновь отложено, и особенно нас должна обнадежить роль России, поскольку в эти моменты она защищает нас (настаивая на резолюции 1244. — Г. Г.) от собственного президента и правительства, которые работают во вред своему народу. Косовский обет — обет не только сербского, но и русского народа».

Остается вспомнить, что формально от мантры «мы поддержим любое решение по Косово, которое устраивает сербов», Москва пока не отказалась. Но ключи от свободы особенно приятно получать, когда их сдают добровольно.

«Ихтамнебылоинет» в Черногории

Наглядный пример развития отношений России с балканскими странами — кейс Черногории. В мае прошлого года суд этой страны признал организаторами провалившейся попытки государственного переворота в октябре 2016 года двоих россиян: Эдуарда Шишмакова (он же Широков) и Владимира Попова (он же Моисеев). Они были приговорены заочно к 15 и 12 годам заключения соответственно. Стремясь предотвратить вступление Черногории (население — 620 тыс. человек) в НАТО, международная группа заговорщиков (там были еще, кроме черногорцев, сербы) разработала план захвата парламента в день выборов 16 октября 2016 года и убийства тогдашнего премьер-министра Мило Джукановича. Придя к власти, оппозиционный Демократический фронт должен был сказать решительное «нет» атлантизму.

Москва, разумеется, полностью отрицала участие в заговоре своих граждан. Однако эта история аукнулась России весной нынешнего года. Тогда в Черногории начались массовые шествия верующих, инспирированные церковью: принятый республиканской Скупщиной закон о свободе вероисповедания позволял правительству распоряжаться весьма и весьма значительной собственностью Сербской православной церкви (СПЦ), представленной в стране Черногорско-Приморской митрополией.

Джуканович, став в мае 2018 года президентом республики, поклялся обеспечить права непризнанной Черногорской автокефальной церкви, чтобы прекратить «диктат СПЦ» — «религиозной организации, которая представляет собой пережиток прошлого и не может понять, что ее время давно прошло, а все страны Западных Балкан имеют право на европейское будущее».

«Если вы спрашиваете, является ли это продолжением попыток уничтожить Черногорию, препятствовать ее намерению продолжать свой путь к европейской и евроатлантической интеграции, то можете в этом не сомневаться», — подчеркнул Джуканович.

Главе черногорского государства, чей флаг уже три года как занял свое место среди натовских инсигний, ответил (что любопытно — «империя нанесла ответный удар» после двухмесячной паузы) Сергей Лавров. Он сказал (до конца непонятно, почему), что наступило «предательство не кого-то конкретно, а предательство народа, который всегда был рядом с тобой». Объясняя по видеоконференции студентам МГИМО, как это могло случиться, Лавров высказал мнение, что у Джукановича «были проблемы с правосудием на Западе, в ряде европейских стран ему вменяли обвинения в контрабанде, по-моему, в каких-то еще прегрешениях. Не исключаю, что в этом и причина резкой перемены в его политике».

Не дождавшись реакции на это свое заявление, глава российской дипломатии на очередной встрече с патриархом Сербским Иринеем в Белграде снова заявил, что православные церкви всегда будут поддержаны Россией, в том числе на Балканах.

Триста лет минус

Возникает впечатление, что «архитекторы» российской внешней политики игнорируют деятельность своих реальных, очень эффективных конкурентов на Балканах, прежде всего Китая. Западным Балканам повезло войти в так называемый «центральный коридор» знаменитого китайского мегапроекта «Один пояс — один путь». Этот коридор — речь идет прежде всего о транспортной инфраструктуре — должен соединить порты на востоке Китая и Шанхай с Центральной Азией, Ираном, Турцией, а затем, пересекая балканские страны, двинуться в Центральную Европу. В рамках этого проекта только в Сербию уже инвестировано около 4 млрд долларов, а всего Балканы получили свыше 10 млрд.

При этом если мы прочитаем размещенный на сайте МИДа документ «Концепция внешней политики Российской Федерации», то слова «Балканы» среди десяти тысяч других слов там не найдем.

А между тем в докладе Международного дискуссионного клуба «Валдай» «Куда идут Балканы? Новая парадигма сотрудничества для России», опубликованном еще в сентябре 2018 года, отмечалось: вообразить сценарий, связанный с уходом России с Балкан после того или иного присутствия в регионе в течение трехсот с лишним лет, практически невозможно. Но сегодня именно России грозит вытеснение из региона, поскольку другие международные игроки имеют больше возможностей — экономических, военно-политических, культурных, выстраивают балканское направление внешней политики более последовательно и системно.

России, писали авторы доклада, прежде всего, необходимо отойти от исключительной ставки на «привилегированное двустороннее партнерство». По мере вхождения в евроатлантическую сферу неопределившихся стран такой вид сотрудничества не сможет удовлетворить запросы России. Альтернативой должно стать многостороннее и многовекторное партнерство со всеми странами региона. Необходим поиск новых экономических инструментов, глубокая локализация производств.

А также, добавим, нужен свежий взгляд на полуостров с московских холмов. Миф о славянском единении обветшал настолько, насколько это вообще возможно, зато современные инструменты политического равноправия и экономической выгоды в руках прагматиков здесь, как и везде, продолжают успешно работать.