Это уже четвертая публикация «Новой» о Жене Игнатове из Смоленска, и на этот раз она должна звучать радостно. Но мы уже однажды все радовались, когда Женя, отсидев семь лет за решеткой за преступление, которого не совершал, наконец, вышел на свободу.

Тогда казалось, что все остальное — сущие пустяки, простые формальности: ну пара недель или даже месяцев, — и весь этот рукотворный кошмар закончится. С молодого человека снимут судимость, отменят подписку о невыезде, дадут право на реабилитацию. Человек, наконец, заживет своей жизнью, из которой у него выгрызли 7 лет!

Но челюсти сомкнулись снова, зажевали еще восемь месяцев жизни, истрепали нервную систему Жени и всех его близких бесконечно откладывающимися судебными заседаниями.

А когда они начались, Женя как будто оказался внутри дурного сна:

Как будто бы и не было второго суда, и не гудел весь Смоленск, когда в 2014 году банду в погонах, подбросившую студенту Евгению Игнатову наркотики, задержали сотрудники ФСБ.

Они подбрасывали наркотики не только ему, вымогая немалые суммы, отжимая бизнес, и в конце концов попались на взятке. Следователи, судьи и прокуроры узаконивали все их фальсификации. Когда оперов арестовали, пошел шквал писем от осужденных, которых сажали те же лица.

Но никто пересмотром дел не занимался. Женя и его отец Василий Игнатов пробивали невероятно глухую стену, писали тысячи обращений, получали отписки, но не сдавались — обращались снова. Они довели, казалось бы, непроглядную ситуацию до победы.

Когда полицейские сами превратились в обвиняемых, трое из пяти заключили досудебное соглашение со следствием и откровенно рассказали обо всем. Как подделывали документы, подписи, как фальсифицировали уголовное дело.

Они хранили в спортзале одного из административных зданий УМВД Смоленской области «16 видов наркотических средств <…> общей массой более 240 грамм».

Суд, состоявшийся в марте 2018-го, акценты расставил точно: Евгений Игнатов, отбывающий наказание в колонии строгого режима по статье 228 УК РФ («незаконный оборот наркотиков»), невиновен.

26 сентября 2019 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ кассационным определением отменила приговор и все последующие решения, принятые в отношении Евгения Игнатова. И передала уголовное дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Также Верховный суд изменил меру пресечения Евгению Игнатову на подписку о невыезде, в связи с этим он и был освобожден из-под стражи. И вот уже на свободе, в суде первой инстанции все ждут официального оправдательного вердикта, а прокурор зачитывает первое обвинение, игнорируя решение всех судов.

И это тянется, тянется…

Как будто бы время пошло вспять, и снова все влетело в роковой декабрь 2012 года, когда банда полицейских в буквальном смысле напала на студента Женю Игнатова. Его вытащили из машины, положили на землю, застегнули наручники и стали избивать, лежачего, ногами по лицу. Требовали денег, не согласился и получил срок — 14 лет колонии строгого режима.

Но Ленинский районный суд Смоленска продолжал жевать измученного человека еще восемь месяцев, разбираясь, по сути, в фальшивке. В обвинении, которое как уже было установлено Генеральной прокуратурой и всеми вышестоящими судами, было сфальсифицировано.

Женя вышел на свободу не через 14, а через семь лет, благодаря вмешательству аппарата Уполномоченного по правам человека Татьяны Москальковой, Генеральной прокуратуры, Следственного комитета РФ, Фонда поддержки пострадавших от преступлений и «Новой газете». А Ленинский районный суд Смоленска продолжал гнобить человека еще восемь месяцев.

Я не юрист, потому объясните мне, пожалуйста, как это может быть…

И только 26 мая 2020 г. появилось, наконец, постановление суда: «Уголовное дело по обвинению Игнатова Евгения Васильевича по ч. 3 ст. 30-п.г., ч. 3 ст. 228.1 УК РФ прекратить в связи с отказом государственного обвинителя от этого обвинения на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием события преступления. <…> Признать за Игнатовым Евгением Васильевичем право на реабилитацию… Меру пресечения в виде подписки о невыезде Игнатова отменить…»

— Я не понял этот судебный процесс, который на протяжении более полугода трепал нервы Евгению Игнатову и его родным, — говорит юрист Фонда поддержки пострадавших от преступлений Александр Кошкин. Я не понимаю, зачем были нужны эти заседания, на которых зачитывались показания свидетелей, в том числе установленных лжесвидетелей, из материалов уголовного дела, озвученных в первом процессе и опровергнутых последующим судебными процессами.

В итоге прокуратура, наконец, отказалась от обвинения в полном объеме. И в этом нет ничего удивительного, поскольку для них, как для стороны обвинения, это была единственная возможность выйти из этой очень некрасивой ситуации. И это должно было произойти сразу, а не после мучительных, никому не нужных заседаний.

Вся история Евгения к праву имеет очень мало отношения. У него украли почти восемь лет жизни по дичайшему беспределу. Теперь у нас впереди работа по реабилитации Евгения, и мы постараемся выжать максимум.

Суды и прокуратура очень не хотели признавать свои чудовищные ошибки, теперь за их желание выглядеть лучше в этой отвратительной истории будет расплачиваться бюджет Российской Федерации, в том числе и за этот оправдательный процесс, который вместо нескольких недель длился месяцами и который, кстати, тоже стоил немалых денег налогоплательщиков. Мы будем добиваться, чтобы все причастные к этому беззаконию были привлечены к ответственности.

Своим постановлением от 26 мая 2020 года судья Ленинского районного суда г. Смоленска указала, что более трехсот граммов наркотического вещества — амфетамина, того самого, которое сотрудники полиции подбросили Евгению, — следует уничтожить. Это как? Никто за это не понес наказания?

Сотрудники полиции были осуждены за злоупотребление, но не за хранение наркотического вещества в особо крупном размере.

…Я слушаю Александра Кошкина, и у меня из головы никак не выходит одна мысль: а может ли эта публикация прозвучать радостно? Человек на свободе, судимость снята, есть свобода передвижений — все хорошо?

Нет. Все те, кто узаконивал, легализовывал беспредел банды полицейских — следователи, судьи, прокуроры, — они все продолжают работать. Судья, не желавшая слушать экспертов со стороны обвиняемого, отправившая студента на 14 лет отбывать наказание в колонии строгого режима, пошла на повышение, стала заместителем председателя суда Ленинского района Смоленска.

У них у всех все в порядке. И все, наверное, продолжается, потому что сходит с рук.

Давайте хотя бы назовем их, чтобы не забыть. Мы попросили сделать это Женю Игнатова. Он составил свой список.

Трех бывших полицейских — Павла Геращенко, Дмитрия Гузнова, Николая Смолина — обвиняли, в зависимости от степени участия каждого, по части 5 статьи 290 УК (получение взятки), частям 1 и 3 статьи 286 (превышение должностных полномочий), части 4 статьи 159 (мошенничество), части 4 статьи 158 (кража), части 3 статьи 30, части 4 статьи 228.1 (покушение на сбыт наркотических средств), части 5 статьи 33, части 4 статьи 228.1 (пособничество в сбыте наркотических средств), части 4 статьи 228.1 (сбыт наркотических средств) и части 1 статьи 161 (грабеж).

Обвиняемые заключили досудебное соглашение о сотрудничестве.

По версии следствия, с которой согласился суд, в мае 2014 года сотрудники полиции получили взятку от торговцев наркотиками в размере 300 тысяч рублей «за общее покровительство и непривлечение последних к уголовной ответственности». После этого их задержали сотрудники ФСБ и управления собственной безопасности МВД.

Также следователи установили, что полицейские хранили наркотические средства в помещении раздевалки спортзала административного здания управления МВД по Смоленской области. Обвиняемые получили сроки от семи до 10 лет лишения свободы в колонии строгого режима, а также штраф на общую сумму свыше 90 млн рублей.

А суд апелляционной инстанции вынес решение, в котором исключил наказание в виде многомиллионных штрафов, а также снизил всем сроки на три года и снял аресты с имущества.

Все?