Правительство РФ собирается помочь IT-отрасли налоговой шпорой: премьер Михаил Мишустин предложит снизить для компаний страховые взносы с 14% до 7,6%, а налог на прибыль — с 20% до 3%.

Новость эта идеально отражает ключевую проблему развития IT в России: властные элиты видят индустрию высоких технологий исключительно сквозь призму «народного хозяйства». IT рассматривается как придаток российского госкапитализма. Соответственно, нужен Госплан, который этот придаток будет разруливать. Если что нужно домкратить — дают налоговые льготы, если шибко умные и мешают — придушат лицензиями и налогами. Всё вместе — глухой анахронизм, прошлый век, безнадежно отставший от прогресса технологий и реальных запросов рынка.

Попался мне под руку удивительный текст, озаглавленный «Динамика и перспективы развития ИТ-отрасли». Доклад подготовлен Институтом статистических исследований и экономики знаний Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (ИСИЭЗ НИУ ВШЭ).

В преамбуле сказано, что важность динамики и перспектив «в обстановке вынужденных ограничений, связанных с пандемией, отметил Президент РФ Владимир Путин на прошедшем 10 июня 2020 г. совещании по вопросам развития ИКТ и связи». Соответственно, высока и ответственность аналитиков этой важности, ибо «с учетом состоявшегося обсуждения будет подготовлен комплексный план поддержки отрасли, направленный на создание в России глобально конкурентных условий для работы ИТ-специалистов и бизнеса».

Если вы решите, что в «Динамике и перспективах» меня удивил акцентуированный пиетет ученых мужей перед верховной государственной властью, то ошибетесь: нигде и никогда не принято в ученом сообществе кусать кормящую руку. Государство же в нашей стране всегда являлось и остается «крупнейшим источником финансирования исследований и разработок» («Источники финансирования науки»), поэтому удивляться излишнему подобострастию не приходится.

Удивляет в «Динамике и перспективах» риторика. С одной стороны, она бесконечно советская по духу, что само по себе странно, потому как авторы сплошь молодежь, совкового пороха не нюхавшая. С другой стороны, риторика текста пропитана новыми веяниями, что в результате создает меланж с поистине удивительным ароматом.

В основе советской компоненты риторики «Динамики и перспектив» лежит принцип неизбежности оптимизма. Этот принцип отнюдь не подразумевает грубую подгонку фактов в том смысле, что плохие цифры беспардонно перерисовываются в приятные. Так примитивно не работали даже в 70-е годы прошлого века.

Неизбежность оптимизма реализуется именно в самой риторике, что позволяет модифицировать реальность не цифрами, а оборотами речи. В результате

Дабы не быть голословным, предлагаю вместе пройтись по «Динамике и перспективам развития ИТ-отрасли» и констатировать сначала сам непрекращающийся пароксизм радости, который равномерно разлит по всему тексту:

— «валовая добавленная стоимость увеличилась более чем вдвое»;

— «о росте спроса на ИТ-продукцию на внутреннем рынке свидетельствует увеличение»;

— «удельный вес организаций, пользующихся услугами облачных сервисов, увеличился»;

— «доля отечественного программного обеспечения в затратах на покупку программных средств… повысилась»;

— «позиции российских производителей ИТ-услуг укреплялись»;

— «экспорт компьютерных услуг вырос»;

— «позитивные тенденции наблюдались»;

— «экспорт превышает импорт» —

и так далее. Призываю читателя самостоятельно открыть исходный текст по линку и убедиться, что я не утрирую: текст ИСИЭЗ НИУ ВШЭ фонтанирует оптимизмом на уровне риторики от начала до конца.

Без семи пядей во лбу можно догадаться, откуда растут ноги у «Динамики и перспектив»: «Ленинская генеральная линия партии уверенно проводится в жизнь; задачи, выдвинутые на предыдущем съезде, в целом успешно решены. В итоге десятой пятилетки значительно увеличилось национальное богатство страны. Вырос ее производственный и научно-технический потенциал… В крупнейшее событие вылилось принятие новой Конституции СССР. Она открыла более высокий этап в развитии социалистической демократии. Всеактивнее становится участие советских людей в управлении делами общества и государства. Нерушимое единство партии и народа за истекшее пятилетие ещебольше окрепло…».

Позитивизм, как системное ядро публичной риторики, сегодня органичен, поскольку

Было бы наивно предполагать, что можно изменить общество на улице и массово сохранить при этом дискурс «смутного времени», — тех самых 90-х годов, которые останутся в исторической памяти как переходный период от советской власти к ней же самой, правда, уже без иллюзий социального равенства (хотя и при сохранении иллюзии первородства народных масс).

Тем не менее случаются исключения, и текст ИСИЭЗ НИУ ВШЭ — хорошая тому иллюстрация. «Динамика и перспективы» причудливо сочетают советскую неизбежность оптимизма с пережитками дискурса «смутного времени». В результате мы получаем феерические пассажи. Как, например, вот этот:

«В отрасли информационных технологий на протяжении последнего десятилетия наблюдается положительная динамика развития: по расчетам ИСИЭЗ НИУ ВШЭ, в целом за период 2010–2019 гг. ее валовая добавленная стоимость увеличилась более чем вдвое — до 945 млрд руб. Самый высокий за последние шесть лет прирост наблюдался в 2018 г. — почти 15%. В 2019 г. он снизился до 8,6% (рис. 1)».

И сразу за текстом — «рис. 1»:

Я лично вижу полное отсутствие динамики как в национальном российском валовом продукте, так и в развитии IT-отрасли.

Само по себе понятие «постоянные цены» (constant prices) мало что говорит о динамике, поскольку является лишь обговоренным набором цен на стандартную подборку товаров и услуг, которые фиксируются на определенную дату либо усредняются. Применительно к IT-отрасли постоянные цены выступают особо ненадежным показателем, поскольку в этой сфере чрезвычайно сложно выявить устойчивую подборку товаров и услуг. Просто потому, что эти товары и услуги постоянно меняются, да еще и с головокружительной скоростью.

В приведенных расчетах положительная динамика выражается в форме увеличения валовой добавленной стоимости «более чем вдвое — до 945 млрд руб.». Ключик здесь — в слове «руб.».

потому как за отчетный период национальная российская валюта обесценилась более чем в два раза.

Есть в тексте «Динамики и перспектив» еще более конфузный пассаж, заставивший усомниться в серьезности всей риторики. Даже показалось, что исследователи сами не верят тому, что пишут, поэтому сконструировали свой текст таким образом, чтобы он смотрелся легендарной фигой, которую, как известно, советские люди перманентно держали в кармане для родного государства.

Вот то самое незабываемое место. В центр арены выходит штабшпильмейстер:

«В предшествующие годы позиции российских производителей ИТ-услуг укреплялись также и на внешнем рынке. По сравнению с 2010 г. экспорт компьютерных услуг вырос втрое, достигнув в 2018 г. 4,1 млрд долларов. США или 0,9% мирового экспорта этих услуг. По этому показателю Россия приблизилась к Италии и Дании (рис. 2)».

В этот момент в цирке гаснет свет, раздается тревожная барабанная дробь, зрители задерживают дыхание в предвкушении потрясения от утроения экспорта, и — ба-бах! — перед ними обнажают «рис. 2»:

В 2018 году Россия заняла почетное 21-е место, опередив — страшно сказать — саму Румынию, правда, не дотянула до Филиппин, не говоря о Сингапуре и крохотном Израиле.

Что показательно: 2018 год — лучший год десятилетия. Кульминация в развитии IT-отрасли. В 2019 году динамика роста валовой добавленной стоимости снизилась почти в два раза (с 15% до 8,6%), а из-за коронавируса, по прогнозам ИСИЭЗ НИУ ВШЭ, IT-отрасль «сможет вернуться к уровню 2019 г. по доле в ВВП и численности занятых не ранее 2024 г.».

И такой вот ужас подается в «Динамике и перспективах» как «укрепление позиции российских производителей ИТ-услуг». Оно понятно — неизбежность оптимизма. Только зачем тогда было показывать жуткий график? В риторике ведь существует выигрышная фигура умолчания.

Далее в «Динамике и перспективах развития ИТ-отрасли» рассказывается о «возможностях и угрозах», на которых я, с вашего позволения, уже не буду подробно останавливаться. Помяну разве что «угрозу», которая произвела на меня отрезвляющее впечатление, а именно: «Дополнительные возможности для отрасли открывает также рост рынка проприетарного программного обеспечения российского производства. В то же время негативные ожиданияв этой сфере отчасти связаны с преимуществами альтернативной модели разработки — открытого программного обеспечения (open source)».

открытое программное обеспечение, которое, по безоговорочной оценке самых авторитетных и глубоких мировых аналитиков, является наиболее желанным и прогрессивным результатом развития информационных технологий, в российском IT связывается с «негативными ожиданиями»!

Хорошо хоть исследователи ИСИЭЗ НИУ ВШЭ быстро успокоили читателей: «Существенное увеличение доли (открытого программного обеспечения.—С.Г.) в структуре российского ИТ-рынка видится экспертам маловероятным».

Ну и ладушки.

Почему я написал об отрезвляющем впечатлении? Потому что оценка open source как негативного ожидания на российском рынке информационных технологий явилась переломным аргументом в пользу позиционирования «Динамики и перспектив» как исследования, не имеющего ни малейшего отношения к реальности. Перед нами хрестоматийный продукт Касталии из «Игры в бисер» Германа Гессе.

Главная проблема «Динамики и перспектив» — не в неадекватности оценок и прогнозов, а в неадекватности выбора объекта исследования. Вообще-то, об этом я был обязан догадаться с самого начала. Ведь в преамбуле данному объекту давалось исчерпывающее определение: «К отрасли информационных технологий (ИТ) относится совокупность видов экономической деятельности, связанных с разработкой программного обеспечения (код 62.01 ОКВЭД2), оказанием услуг (выполнением работ) в области компьютерных технологий (62.02, 62.03), обработкой данных, размещением информации (63.11)».

Этот адский волапюк, выдержанный в лучших традициях советских главначпупсов, описывает реальность, которая в реальности не имеет ни малейшего отношения к подлинной реальности (уж простите за каламбур). Проблема в том, что исследование ИСИЭЗ НИУ ВШЭ изучает участников рынка, который покрывается кодами ОКВЭД, а не самим рынком. Тем самым рынком, который, во-первых, не живет эксклюзивно за счет государственного финансирования, грандов, субсидий и целевых заказов, а во-вторых, крепко интегрирован в мировые IT-тренды, не признающие не только региональных нормативов и ГОСТов, но и — главное! — государственных границ.

В том — большом и серьезном — IT обороты исчисляются не микроскопическими порциями российских госсубсидий, а сотнями миллиардов и даже триллионами долларов. В том — большом и серьезном — IT открытый программный код не считается угрозой, а, напротив, активно используется всеми участниками, однако же при этом не мешает монетизации.

Как такое возможно? А так, что монетизируется не код, заказанный государством на «совещании по вопросам развития ИКТ и связи», а конечный продукт и услуги, отражающие реальные запросы и потребности свободного рынка, не знающего государственной регуляции и границ.

Самое же главное, представленность наших программистов в том — большом и серьезном — IT находится на несопоставимо более высоком и достойном уровне, чем тот, где трепыхается официоз, застрявший в юрисдикции «кодов ОКВЭД» между Румынией и Италией.

Теперь, когда у нас появилось адекватное понимание реальности, можно с облегчением перевести дух: в риторике ИСИЭЗ НИУ ВШЭ нет никаких противоречий между формой и содержанием! Это исследование написано так, как только можно и нужно писать для оценки перспектив и создания ориентиров. Нужно лишь понимать, что

Приятно осознавать, что мой главный вывод отражен в исследовании ИСИЭЗ НИУ ВШЭ прямым текстом: «Перспективы ИТ-отрасли в значительной мере зависят от пакета мер поддержки секторов экономики со стороны государства». То есть не от прорывных идей, не от гениального кода, не от создания продуктов и услуг, реально затребованных свободным мировым рынком, а от субсидий и госфинансирования. Добро пожаловать в воспоминания о будущем!