СюжетыОбщество

Виктор Черномырдин: «Они в окна выставляли женщин, между ног ставили пулемет»

14 июня исполняется 25 лет со дня трагедии в Буденновске

Этот материал вышел в номере № 60 от 10 июня 2020
Читать
Виктор Черномырдин: «Они в окна выставляли женщин, между ног ставили пулемет»
Во время переговоров с Шамилем Басаевым. 18.06.1995
До сих пор многие аспекты этой истории засекречены, многое вызывает вопросы. Ясно одно: тогда нашелся человек, который взял на себя всю полноту ответственности ради спасения людей, — Виктор Черномырдин. Музей его имени предоставил «Новой газете» воспоминания Виктора Степановича и комментарий Николая Сванидзе, присутствовавшего при легендарном разговоре тогдашнего премьер-министра с Шамилем Басаевым.

14 июня 1995 года группа террористов под руководством полевого командира Шамиля Басаева въехала в небольшой городок Буденновск Ставропольского края, захватила здание больницы, в котором, по разным данным, находилось от 1200 до 2000 заложников. Президент Борис Ельцин улетел в Канаду на саммит G7. Журналисты поймали его в аэропорту; Борис Николаевич сказал, что ему постоянно докладывают о ситуации. Добавил, что сомневался, ехать ли ему, но решил, что поднимет там вопрос о борьбе с терроризмом на международном уровне. Из отпуска вызвали премьер-министра Черномырдина…

Добиваясь выполнения своих требований («прекратить боевые действия в Чечне и вывести федеральные войска»), Басаев начал расстреливать людей. Никаких инструкций для таких ситуаций не было: страна еще не сталкивалась с чем-либо подобным.

Заложники в больнице города Буденновска вывешивают на окна белые простыни с просьбой прекратить стрельбу. Фото: РИА Новости
Заложники в больнице города Буденновска вывешивают на окна белые простыни с просьбой прекратить стрельбу. Фото: РИА Новости

Черномырдин выступил с официальным заявлением по радио: «Правительство гарантирует немедленное прекращение огня в Чечне. После освобождения (заложников) Басаеву и его людям будет непременно предоставлен транспорт и сопровождение».

Это был беспрецедентный шаг — гарантии террористам. Силовой блок критиковал Черномырдина, считая, что действовать нужно только штурмом, чтобы пресечь возможные теракты в будущем.

Виктор Черномырдин:
«Они в окна выставляли женщин, между ног ставили пулемет... Когда мне доложили министры, что может быть только штурм, я спросил: а что даст штурм-то? Там же будет мясорубка».

Тем не менее силовики настояли на операции, которая привела к одному — крови: потери понесли и террористы, и заложники, и бойцы «Альфы». Тогда-то Черномырдин и позвонил Басаеву. Содержание большей части этого разговора засекречено (в экспозиции Музея Черномырдина демонстрируется 20-минутный фрагмент). Широко известен только диалог в прямом эфире, запомнившийся фразой: «Шамиль Басаев, говори громче».

Заложники в здании городской больницы. Фото: Константин Тарусов / Фотохроника ТАСС
Заложники в здании городской больницы. Фото:  Константин Тарусов / Фотохроника ТАСС
Виктор Черномырдин:
«Он не поверил, что это я, председатель правительства, с ним разговариваю. Я приказал пригласить телевизионщиков, чтобы он видел, кто с ним ведет переговоры. И как это потом только ни называли: что я поступился каким-то имиджем, что негоже главе правительства вести переговоры с террористами, да еще и на глазах «мирового сообщества». Вот на этот пресловутый «политический имидж» мне было плевать. У меня была главная цель — спасти людей. Точка! Переговоры шли трудно... Я ему говорю: слушай, Басаев, в больнице находится две тысячи человек. Вас все равно не выпустят, но пострадают люди. Он отвечает: «Мы знаем, мы — смертники. Это для вас трагедия, для нас трагедии нет». Меня отговаривали: «Зачем это надо?» Я часто говорю: прав я или не прав, надо спросить у тех людей, которые там были. Я считаю, что по-другому поступить не мог.

Главное, чтобы люди понимали, что они в своей стране под защитой. А мы тут начинаем разговаривать, правы мы или не правы.

Они — бандиты, и с ними надо поступать как с бандитами. Но люди-то при чем? Ты людей освободи. Народ нельзя подставлять, это неправильно».

До сих пор без ответа остаются многие вопросы. Как 160 вооруженным до зубов боевикам удалось беспрепятственно проехать 50 постов и оказаться в городе? Как бандитам, которых планировали уничтожить по дороге, удалось исчезнуть? Ведь предоставленные им «Икарусы» снабдили жучками и минами, всю дорогу колонну сопровождали вертолеты…

Виктор Черномырдин:
«Здесь были хорошие возможности с малыми потерями разгромить террористов, провести спецоперацию, уничтожить банду «на марше». И уже вопрос был к ним. Почему не сделали? Вот это был провал».
Солдат федеральных сил держит на руках ребенка, бывшего в заложниках чеченских террористов. Фото: Николай Малышев / ТАСС
Солдат федеральных сил держит на руках ребенка, бывшего в заложниках чеченских террористов. Фото: Николай Малышев / ТАСС

Вскоре после операции Ельцин отправил в отставку «силовой блок»: главу МВД Виктора Ерина, директора ФСБ Сергея Степашина, министра по делам национальностей и региональной политики Николая Егорова.

В Буденновске погибли 129 человек, 415 получили ранения. Да, удалось предотвратить тысячные жертвы. Но цифры потерь отзывались болью. До конца жизни Виктор Черномырдин переживал те дни — 14–19 июня — как личную трагедию. В нескольких интервью с горечью говорил: «Не смогли…»

Виктор Черномырдин:
«Не бывает малой крови. Они — наши люди; мы, государство, затем и существуем, чтобы этих людей защищать. Это был первый масштабный захват заложников террористами на территории России. Вся страна вздрогнула... И это был первый случай, когда жизнь простых людей была поставлена выше мифической «государственной целесообразности»!

Поддержите
нашу работу!

Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ

Если у вас есть вопросы, пишите [email protected] или звоните:
+7 (929) 612-03-68

Чечня присоединила Россию

Чечня присоединила Россию

Началось все 25 лет назад, когда Россия попыталась присоединить Чечню

Николай Сванидзе: «Фантастическое действие и само по себе, и по позитивному результату»

Историк, журналист, очевидец переговоров Виктора Черномырдина с террористом Басаевым — о событиях 1995 года

— События в Буденновске — переговоры высшего должностного лица с бандитом №1, гарантии террористам — беспрецедентный шаг. Вы были на месте событий… Как все это видится и оценивается спустя 25 лет?

— Это очень решительный и яркий поступок со стороны Виктора Степановича Черномырдина. Он был премьер-министром, разговаривать с террористами, в общем-то, было не его функцией. Он — хозяйственник. А тут переговоры с террористом. По телефону. Черт его знает, как с ним разговаривать. С самого начала было ясно: дело это неблагодарное. Так что это был очень решительный шаг. Надо отдать должное Борису Николаевичу Ельцину — он не боялся сильных и ярких людей в своем окружении, он позволял им проявлять себя. Есть руководители, которые стараются, чтобы их окружение было сереньким. А Ельцина окружали яркие люди. Виктор Степанович — талантливый, незаурядный, разносторонний. Этот его разговор с Басаевым, который сразу стал легендарным, это знаменитое «Слушай, Шамиль Басаев» просто поражали воображение. Черномырдин же был опытным начальником, который привык руководить, был очень уверенным в себе. Фактически он с Басаевым разговаривал как со своим подчиненным: тон твердый, жесткий, в то же время вежливый и корректный. Черномырдин публично всегда очень корректно разговаривал с людьми. В этом разговоре тон был особенно спокойным и выдержанным, чтобы не раздражать, поскольку Шамиль Басаев был страшным человеком: разозлится — начнет людей убивать. Черномырдин отдавал себе отчет в ответственности этого разговора. Причем нужно учитывать, что все происходило с ходу. Это же не съемка в студии, не интервью для передачи, здесь не отрепетируешь и не подправишь — это разговор в режиме реального времени с отъявленным террористом. И Виктор Степанович взял трубку и стал говорить, не боясь присутствия людей, — там были журналисты, в том числе я. Это ведь дополнительная сложность. Сразу, вживую, в прямом эфире, вести разговор, от которого зависят жизни людей. И твоя жизнь, твоя судьба, твоя карьера тоже. Представляете, если бы случилось что-то страшное, какие бы обвинения посыпались в его адрес? Тогда ведь была реальная свобода слова. Что бы про него сказали, если бы что-то пошло не так? А после этого разговора авторитет Виктора Степановича сразу взлетел — прибавились уважение и любовь. Я помню это как сегодня. Это произвело сильное впечатление.

Заложники во время освобождения. Фото: РИА Новости
Заложники во время освобождения. Фото: РИА Новости

— Черномырдин всегда (и в Буденновске, и в Югославии) придерживался позиции: «Я готов говорить с кем угодно и где угодно, лишь бы остановить кровь». Поэтому он решил лично связаться с Басаевым. Виктора Степановича неоднократно упрекали в том, что власть не может договариваться с бандитами. Что вы думаете по этому поводу? Тогда… И сейчас…

— Власть, несомненно, должна разговаривать с бандитами. Есть разные мнения, как вести себя с террористами. Есть позиция, что ни за что нельзя вступать с ними в диалог. Есть противоположная — что нужно спасать людей. Я считаю, что нужно спасать людей.

Абстрактно, в общем и целом, с террористами нежелательно вступать в диалог, но если речь идет о конкретных людях — людей надо спасать. В этом смысле Черномырдин проявил себя как ответственный государственный деятель. А по-человечески — как гуманист.

Потому что он действительно считал, что жизни — первичны, а все остальное — вторично. Все остальное — потом: все это надувание щек «мы с террористами не разговариваем»…

А куда деваться, если они взяли в заложники людей? Как ты с ними не будешь разговаривать? Позволишь убить? Черномырдин это прекрасно понимал.

— Какие-то детали, которые врезались в память из тех дней? Каким вы вспоминаете Черномырдина в этой ситуации?

— Во время переговоров я стоял на расстоянии метра от Черномырдина. Все было очень демократично. И конечно, все были потрясены тем, что он вступил в переговоры и что это происходило при публике. Стоят журналисты, которые будут писать и показывать все это; результат совершенно непредсказуем, потому что ты не с куклой разговариваешь, а с монстром, который может среагировать как угодно, и последствия тоже абсолютно неизвестны. Выдержка у Виктора Степановича феноменальная.

Представляете себе, чтобы человек — советский чиновник, с советской выучкой — пошел на такую импровизацию? Весь его жизненный опыт, казалось бы, говорил, что идти на такое нельзя. Это смертельно опасно.

«Осторожность превыше всего». «Семь раз отмерь, потом отрежь». А Черномырдин на это пошел. Фантастическое действие!

Фантастическое само по себе и по позитивному результату. Я думаю, это и на самого Басаева произвело впечатление. Что премьер-министр, немолодой человек, который всю жизнь газом и трубами занимался, пошел на такой шаг. Это его убедило не убивать людей.

— Теракты, увы, повторяются. Опыт Буденновска чему-то научил?

— К сожалению, нет. Сейчас у нашей власти другая философия — жизненная, политическая, — чем была тогда. И люди не на первом месте, как мне кажется.

Беседовал Владислав Наумов, специально для «Новой»

Поддержите
нашу работу!

Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ

Если у вас есть вопросы, пишите [email protected] или звоните:
+7 (929) 612-03-68

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow