С COVID-19 человечеству не повезло в том смысле, что заболевание щадящее, смертность на порядок ниже даже своих коронавирусных предшественников SARS и MERS. Даром, что ли, академик Онищенко назвал «корону» версии 2020 года «вирусом-добрячком»? По этой причине первой реакцией государств на распространение инфекции стал массовый локдаун. Если нет страха, приходится удерживать людей дома силой. Параллельно с локдауном лучшие ученые умы были брошены на формирование правильной картинки в сознании общества.

Лавры ведущего стращателя достались эпидемиологу Нилу Фергюсону из Имперского колледжа в Лондоне, который предсказал в марте, что в случае отказа от «жесткой стратегии сдерживания» умершие от COVID-19 будут исчисляться миллионами.

Через месяц, когда эпидемия в ЕС достигла пика, а затем вместо обещанного Фергюсоном экспоненциального роста наступил спад, стало очевидно, что никакой локдаун дальше не сможет удерживать людей в изоляции. Не потому, что люди горят желанием заразить ближнего, а потому, что им хочется есть, а на еду нужно зарабатывать.

Между тем проблема со второй, третьей и бог весть еще какой волной COVID-19 после снятия локдауна никуда не исчезла, а только усилилась. И это естественно для коронавируса, который всем своим видом дает понять, что пришел всерьез и надолго, поскольку намерен застолбить опустевшую нишу искорененных в 90-е эпидемий пневмоний.

Соответственно, перед государствами мира встала насущная задача: как сдерживать распространение инфекции после «принудительной самоизоляции», которую дальше невозможно затягивать, если, конечно, нет желания полностью уничтожить национальную экономику, а заодно и благосостояние подданных.

Слежка вручную: обзвоны и смс

За неполные два месяца в мире была разработана и внедрена добрая дюжина решений по контролю за распространением вируса после отмены локдауна. Показательно, что решения эти полярно отличаются друг от друга как по идеологии, так и по технической реализации, поэтому я подумал, что читателям будет интересно познакомиться с этими решениями не разрозненно, а в совокупности.

Сделать это полезно для того, чтобы узнать, что властные элиты в разных уголках света думают о собственных гражданах, поскольку именно эти их мысли предопределяют выбор конкретных инструментов технического контроля за социальной активностью населения.

Первое, что пришло всем в голову, — задействовать классический «ручной» способ. Армии операторов будут обзванивать всех подряд, справляться о самочувствии, а в случае возникновения жалоб или подозрений отправлять потенциальных вирусоносцев в стационар, либо закреплять в домашней изоляции. При обнаружении прецедента, предположительно можно обзванивать всех соседей по дому и кварталу и предупреждать об опасности.

Второй «ручной» способ — это рассылка сообщений, массовый контроль за состоянием здоровья граждан с помощью СМС.

Думаю, читатель догадался, что от «ручного» контроля быстро отказались. Однако произошло это вовсе не потому, что большинство подумало: мол, технологически убого и старомодно. «Ручная» техника контроля замечательна тем, что позволяет государству пристроить и занять какой-то работой армии невостребованных в ином случае граждан. Это хорошие, добрые и исполнительные люди, «соль земли», заботой о которых, между прочим, все государства во все времена очень гордились.

Дело даже не в том, что в мире осталось много людей без мобильных телефонов, а в том, что те, у кого телефоны есть, давно не спешат отвечать на звонки и читать сообщения с незнакомых номеров. Самые продвинутые владельцы смартфонов обложились программами-спаморезами, которые на корню глушат «нежелательные звонки». Остальные блюдут свою privacy — неприкосновенность частной жизни и просто не поднимают трубку, когда на экране высвечивается номер, отсутствующий в списке контактов.

Отказ от «ручного» контроля естественным образом развернул государственные власти в сторону «высоких технологий». Большинство существующих сегодня решений реализованы именно с помощью IT, искусственного интеллекта, программирования и, куда ж без них, компетентных органов.

Слежка по тоталитарному рецепту: от Китая до России

Можно выделить два глобальных способа решения проблемы слежения за социальными контактами населения (т.н. contact tracing), которые разнятся по мере доверия власти к уровню гражданской сознательности родных граждан.

Первый способ условно назовем тоталитарным, в том смысле, что он исходит из идеи гражданской безответственности населения, поэтому упор делается на интрузивное слежение и принуждение.

В тоталитарном подходе, разумеется, нет никакого единообразия. Возьмем, к примеру, Израиль. В этой замечательной стране контроль выстроен на слежке по GPS (геопозиционированию мобильных устройств, принадлежащих гражданам),

Так, по данным на 10 мая, министерство здравоохранения Израиля запросило информацию по состоянию здоровья 16 тысяч 587 граждан, ранее показавших позитивный тест на COVID-19. Из этого числа 11 тысяч 889 случаев отследили героические еврейские разведчики.

По результатам слежки было разослано более 80 тысяч СМС с предупреждением всем, кто побывал в контакте с «прокаженными». СМС рассылали дважды, а тех, кто не соизволил отреагировать, «добили» уже по старинке — прямыми телефонными звонками и домашними визитами.

Высший тоталитарный пилотаж достигнут — кто бы сомневался! — в Китае. Там слежка за населением поставлена на широкую ногу, охватывает почти 90% жителей в самых напряженных регионах, носит исключительно принудительный (а не добровольный) характер и задействует самые высокие технологические решения.

Приложения трекинга установлены в смартфонах, слежение осуществляется по всем мыслимым и немыслимым каналам: по чат-мессенджеру (WeChat) и приложениям для электронных платежей (AliPay), по GPS, по Bluetooth, по видеокамерам, по QR-кодам, которые милиционеры сканируют на входах в общественные места — от транспортных систем до торговых центров.

Тотальный контроль в Китае демонстрирует очень высокие результаты в плане эффективности, что объясняется не столько даже технологическим совершенством решений, сколько поголовной установкой населения на беспрекословное выполнение любого распоряжения родной власти.

Неслучайно вариации на тему высокотехнологичного жесткого принуждения мы находим и в некогда свободном (в бытность пребывания под британским флагом) Гонконге (здесь в обязательном порядке ношение электронных браслетов), и в процветающем Сингапуре (приложение TraceTogether). Различия социального строя мало что меняют в общей картине безропотного и спокойного подчинения власти: и в Сингапуре, и Гонконге живут все те же китайские люди, разделяющие общие традиционные ценности, сформированные не одним тысячелетием.

«Социальный мониторинг» запустили в конце марта, и за три дня в магазине Google она собрала рекордное количество самых низких оценок от пользователей — 1 из 5, а затем и вовсе была удалена из магазина в ответ на поток жалоб на ничем не обоснованную «жоркость» в плане предоставления прав: «Социальный мониторинг» требовал у пользователей доступа ко всему, что только теплилось у них в смартфоне: фото- и видеосъемке, точному местоположению в фоновом режиме, осуществлению телефонных вызовов, всем нательным датчикам (например, пульсомеру и оксигенометру), изменению и удалению данных на встроенном и внешнем носителе, просмотру любых данных, запуску любых сервисов, включению и выключению устройства и т.д.

После изгнания из Google Store «Социальный мониторинг» слегка подшлифовали, лишили избыточных, вызывающих негодование крикливых мозгов нации прав доступа, и вернули обратно на виртуальные прилавки.

Сегодня у «Социального мониторинга» рейтинг по-прежнему 1 из 5, но его устанавливают, потому что государство нашло самый действенный способ убеждения население, лишенного органической потребности подчиняться власти, присущей китайским людям. Этот способ — кошелек. Через кошелек — вернее, через драконовские штрафы — управлять нашими соотечественниками эффективнее, чем через убеждения или запугивания.

Так, по состоянию на 20 мая «Социальный мониторинг» был установлен 60 тысячами вирусоносцев, которым программа выписала 54 тысячи штрафов на 216 миллионов рублей. Деньги уже сопоставимые с заработками Angry Birds, игры для мобильных платформ, в которой нужно было пулять из рогатки злобными птицами по свиньям (или наоборот, уже не помню).

Если добавить к штрафам оскорбительные для человеческого достоинства экзерсисы «Социального мониторинга» с требованием прислать селфи посреди ночи, мы получим довольно странную в плане целесообразности и здравого смысла картину. К этой теме, впрочем, еще вернемся в конце моей реплики.

Цивилизованная слежка?Google, Appleи крипта

На этом позвольте c тоталитарными способами обеспечения постлокдаунского социального контроля закончить и перейти к цивилизованным методам. Здесь у нас два подхода, которые хоть и основаны на принципе уважительного отношения к населению (как к субъектам истории, а не объекту приложения властных импульсов), однако же исповедуют полярную идеологию.

Объединяющий принцип всех цивилизованных техник слежения за контактами граждан в период эпидемии после снятия локдауна основан на добровольности и гражданской ответственности. Считается, что людям нельзя навязывать «цифровой ошейник», поскольку это ущемляет их гражданские права и неприкосновенность частной жизни. При этом предполагается, что люди будут проявлять сознательность и честно предупреждать систему электронного слежения о состоянии своего здоровья.

Разница же в цивилизованных подходах вытекает из архитектуры технической реализации слежения. Первый подход — т.н. централизованный — действует следующим образом.

Пользователь устанавливает приложение, которое подключается к головному серверу, координирующему взаимодействие всех участников системы.

Как только на радаре приложения пользователя появляется другой участник системы, устройства обмениваются специальными обезличенными цифровыми метками (ID), которые хранятся — это важно! — в смартфонах самих пользователей.

Когда человек заболевает коронавирусом, он добровольно оповещает программу о своем новом статусе, после чего анонимный ID пользователя отсылается на сервер системы вместе со всеми собранными цифровыми метками людей, с которыми данный пользователь ранее вступал в ближний контакт.

Далее сервер сводит всю полученную информацию в единую базу данных, проводит анализ и рассылает предупреждения на приложения всех участников, которые ранее вступали в контакт с заразившимся соотечественником. В этом — суть централизованного подхода.

Второй подход — децентрализованный — развивается по аналогичному сценарию до момента заражения и передачи информации на централизованный сервер. Разница в том, что приложение пользователя отсылает на сервер только анонимный ID заболевшего человека, однако ничего не сообщает об ID людей, вступавших с ним в контакт.

Централизованный сервер ведет базу данных с «заболевшими» ID, которую все приложения регулярно загружают на пользовательские смартфоны. Именно на этих смартфонах (а не на централизованном сервере) производится анализ данных и рассылка предупреждений всем контактам по прямым каналам, в обход сервера.

Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять:

Цивилизованные способы контроля стали доминирующим трендом в странах Западной цивилизации. Сегодня существует несколько технических решений такого подхода — с различными шансами на массовую адаптацию.

Самый лучший вариант, не имеющий, однако, ни малейшего шанса на широкое распространение, родился — и снова кто бы сомневался! — в недрах криптоэкономики. Реализовать взаимодействие по полностью децентрализованной и анонимной схеме легче с помощью блокчейн-технологий, которые созданы именно для такого взаимодействия.

Неудивительно, что решения для децентрализованного contact tracing появились внутри криптоотрасли быстро и в прямом смысле слова пачками. В хакатоне, проведенном в начале мая в Австралии (OpenHack 2020 Australia), приняли участие 150 команд разработчиков со всего мира, а победители сразу после окончания конкурса представили действующие прототипы (например, бразильскийIntel Away).

Какими бы привлекательными ни были в техническом отношении блокчейн-решения, у них пока нет шансов на массовую адаптацию из-за неготовности современных государств к радикальному отказу от привычной модели общественных отношений.

Как следствие, доминирующий тренд в конце мая 2020 в реализации цивилизованных техник слежения за контактами граждан в период эпидемии после снятия локдауна установил консорциум двух крупнейших игроков в сфере корпоративных IT — Google и Apple.

Обе эти компании, объединив усилия, в кратчайшие сроки создали эффективный API для пространственного слежения за гражданами. Обратите внимание на термин API — речь идет не о программе для мобильного телефона, а о коде, который встраивается в сами операционные системы — iOS и Android. Иными словами, в ближайшее время после планового обновления прошивки вашего телефона интерфейс слежения будет встроен в ОС, поэтому заинтересованным ведомствам (например, министерству или городскому департаменту здравоохранения) будет достаточно лишь подключиться к готовому решению и запустить собственную систему социального слежения.

Похвально, что решение, предложенное Google & Apple, реализовано на открытом коде и исповедует цивилизованную модель слежения — только ближний круг (за счет Bluetooth Low Energy малого радиуса действия) и только по децентрализованному сценарию.

Таков спектр технологических решений для реализации contact tracing после снятия локдауна. Очевидно, что разнообразие этих решений продиктовано разнообразием задач, стоящих перед властями конкретных юрисдикций.

Коронавирус как алиби для усиления контроля

У каждой страны, у каждого правительства, у каждого руководящего клана собственный резон, личная выгода. Главное, что нужно понимать:

Подобные триггеры появляются в истории постоянно. Наиболее наглядно они видны на финансовых рынках, когда, казалось бы, на ровном месте случаются сокрушительные обвалы и схлопывания спекулятивных пузырей. Поводом для таких обвалов может быть что угодно: природные катастрофы, неожиданные военные действия, террористические акты, покушения на политических лидеров, эпидемии.

Тем не менее ни один биржевой крах не явился результатом события, послужившего непосредственным триггером для обвала котировок. Всегда эти крахи подготавливались затяжными аномалиями — в экономике или политике.

Возьмем, к примеру, события 11 сентября 2001 года. Эта трагедия явилась не только триггером для обвала всех фондовых рынков мира, но и позволила самым разнообразным властным элитам решить насущные проблемы, которые накапливались десятилетиями.

Показательно, что у США, России, Китая и ЕС на рубеже веков была оригинальная повестка дня, которую все успешно и реализовали на свой неповторимый лад, воспользовавшись одним и тем же удачным (только в этом отношении, разумеется) поводом — терактом арабских джихадистов.

COVID-19 — очередной триггер, открывающий перед властными элитами удивительные возможности для решения задач, которые в последнее время стали сильно пробуксовывать. Проблема в том, что население планеты, явно утомившись, стало совсем уж как-то вяло реагировать на навязанный элитами и набивший оскомину дискурс о международном терроризме, глобальном потеплении и заговоре педофилов.

COVID-19 эксплуатирует страхи общества за собственное здоровье. Под благородным предлогом борьбы с мировой пандемией элиты обрели второе дыхание для решения своей никогда не устаревающей сверхзадачи. О какой вечной задаче идет речь? Ну как же: об укреплении власти!

Здесь, однако, вынужден разочаровать конспирологов: никаких глобальных сценариев в природе не существует и существовать не может, потому что интересы властных элит в Бразилии сильно отличаются от Северной Кореи, России, США и Германии. У каждого свой cui bono, который он и раскручивает.

Анализ геополитических амбиций мировых элит однозначно выходит за рамки сегодняшнего эссе, поэтому оставлю в покое свою любимую Америку и ограничусь комментариями по поводу родного отечества и Китая, чья модель борьбы с COVID-19 взята нашими властями для подражания.

Начнем с Китая. Дело в том, что все технические решения по contact tracing в Поднебесной имеют к COVID-19 самое отдаленное отношение. Технологии, которые полным ходом сегодня тестируются в рамках мобильных приложений c применением электронных браслетов и камер уличного слежения, подчинены решению совершенно иной — гораздо более амбициозной и грандиозной задачи:

Работа в этом направлении идет давно и успешно: информационное отгораживание от всего мира и закрытие интернета, собственные инструменты и каналы коммуникации и развлечений, интенсивный эксперимент по ведению «социального рейтинга», тотальное слежение за всеми финансовыми потоками (апофеоз: нищие, получающие милостыню по QR-коду на свои смартфоны), 24-часовое слежение с помощью камер, установленных повсеместно на улицах и в жилых помещениях и т.д.

Прямым следствием новых параметров для слежения (температура и проч.), возникших в результате эпидемии COVID-19, должен стать полноценный «рейтинг здоровья» (с учетом уже всех параметров — от хронических заболеваний до наследственности), который затем будет интегрирован в базу данных «социального рейтинга» со всеми вытекающими последствиями: преимуществами или ущемлением в правах при получении медстраховки, мерами социального поощрения и порицания, скидками на авиабилеты и медикаменты, либо полным запретом на перемещения и т.п.

Нужно быть слепым, чтобы не заметить: в России формы борьбы с COVID-19 также на удивление гармонично вписываются в глобальный вектор движения последнего десятилетия. Приложение «Социальный мониторинг» занимает достойное место в череде таких знаковых событий, как:

• строительство национального интернета и постепенное отгораживание от внешнего мира (предположительно враждебного местным «традиционным ценностям»);
• тотальное цензурирование информации (список запрещенных РКН сайтов — второй по длине в мире после китайского, где, впрочем, уже достигли совершенства, полностью запретив все некитайское);
• повсеместное развертывание сети камер слежения (по стопам американского старшего брата);
• интенсивная разработка софтверных решений на основе ИИ для распознавания лиц (по стопам китайского старшего брата).

COVID-19 предоставил уникальную возможность протестировать и отладить с прицелом на будущее систему слежения и регулирования социальной активности населения на основе мобильных устройств.

Прогулка в будущее по графику домов

О том, на какое будущее делается прицел, можно судить по памятке московских властей о нормировании прогулок и занятий спортом поквартально и податно. Памятка являет собой трогательную по заботе о здоровье населения вариацию на тему игры Half-Life: все жилые дома города делятся на шесть групп; первая группа выходит на прогулки с 9.00 до 21.00 строго по понедельникам, средам и субботам; вторая — по понедельникам, средам и воскресеньям; спортом можно заниматься всем, но только до 9 утра и в масках; патруль будет проверять паспорта и прописку и выводить из полученной информации соответствие вашего пребывания на улице разрешенному расписанию.

Визуально календарик разрешенной жизнедеятельности в «период режима повышенной готовности» (кстати, готовности к чему? к наступлению апокалипсиса?) напоминает расписание матчей мирового чемпионата по футболу. Это обстоятельство, несомненно, радует, поскольку демонстрирует наличие чувства юмора у составителей. Если, однако, углубиться до сути, ничего в этой памятке кроме неуклюжей попытки реализовать китайскую модель, разглядеть невозможно.

Лично у меня нет сомнений, что российская властная элита давно уже взяла курс на подражание китайской модели с вкраплениями израильского цимеса (т.е. с привлечением к работе совсем уж компетентных органов).

Просто потому, что местный людской материал, хоть и напоминает местами китайский, однако демонстрирует качественно иную природу. При общей с китайцами коммунальности, жизнестойкости, предельной неприхотливости и безынициативности наш человек демонстрирует колоссальный заряд недисциплинированности, любопытства и массовой тяги к оригинальному мышлению. Если приоритет интересов китайского этноса целиком и полностью завязан на материальном мире (отсюда и готовность поступиться любыми свободами ради улучшения материального благополучия), приоритет интересов русских людей подчинен этическим ценностям (жить «по совести», «по понятиям»).

С таким «материалом» Хомо Советикуса один раз уже пытались строить. Что из этого вышло, все знают. По этой причине перспективы глобального применения программ вроде «Социального мониторинга» в будущем меня лично не беспокоят: нет у них никаких перспектив и быть не может. Зато с учетом всеобщего пофигизма и безалаберности населения пользу в борьбе с COVID-19 с помощью ночных селфи и штрафов при достаточном очерствении души все-таки усмотреть можно. Хоть на том спасибо!