Остановка работы компаний по всему миру и уменьшение числа связей между партнерами в разных странах привели к резкому сокращению доходов фирм и росту риска их разорения. Глобальная производственная и торговая структура подвергается разрушению, а та ее часть, которая продолжает функционировать, во многом работает нестабильно.
Проблемы связаны в том числе с тем, что логистические компании, отвечающие за поддержание глобальных связей, тоже подчиняются распространяемым в мире эпидемиологическим ограничениям. Это влияет на продолжительность разгрузки и погрузки судов, которая теперь часто требует большего времени, чем до пандемии COIVD-19. В результате многие товары доставляются медленнее.
Правительства разных стран пробуют ответить на кризис пакетами помощи национальным экономикам, но эти действия недостаточно скоординированы между собой.
Стоит признать, что сегодня хорошо скоординированная помощь вряд ли возможна в принципе:
в нашем мире для нее не существует ни достаточной институциональной инфраструктуры, ни политической поддержки.
Вряд ли глобальная координация для решения экономического кризиса такого масштаба возможна за счет ООН, МВФ, Всемирного банка и других банков развития. И едва ли идея массированной финансовой помощи не только своим, но еще и компаниям из чужих стран может быть популярна среди политиков и избирателей в богатых экономиках (а именно эти страны контролируют львиную долю ресурсов для оказания помощи). Как следствие, сдерживание экономического кризиса оказалось асимметричным.
Богатые страны направляют на помощь своих экономик триллионы долларов, помощь же в менее благополучных экономиках в среднем оказалась значительно ниже. Поэтому разрушение глобальной производственной и торговой сети в развивающейся части мира рискует стать более острым, чем в богатых экономиках.
Чем меньше власти поддерживают свои компании, тем больше шансы на то, что те прекратят собственное существование, а их сотрудники окажутся без работы.
Это создает серьезные трудности для российских экспортеров. Они не только страдают от того, что лишаются части своих иностранных поставщиков и клиентов. Из-за эпидемиологических ограничений и недостаточной помощи властей, некоторые из российских компаний сами становятся теми самыми звеньями, которые выпадают из глобальных цепочек добавленной стоимости. Вполне возможно, что такие компании не смогут восстановить свою деятельность после смягчения карантина.
С другой стороны, сложившаяся ситуация создает и новые возможности для российских производителей, если те смогут заменить некоторых иностранных поставщиков, которые прекратили свое функционирование в результате вызванного пандемией COVID-19 экономического кризиса. Важно понять, какие именно звенья могут сегодня заменить российские производители.
Поспешные действия в стремлении выйти на новые рынки могут принести больше вреда, чем пользы. Это показывает кейс с использованием российских аппаратов ИВЛ, которое оказалось крайне неудачным. Подобная практика как создает эксплуатационные риски, так и серьезно вредит репутации российских производителей технологичных товаров.
В целом есть сомнения, что шансы для российских производителей стоит искать на рынках сложных товаров. Российские высокотехнологичные товары в большей мере поставляются на рынки соседних с Россией стран. Те же пока предпринимают довольно скромные шаги по оказанию помощи своим экономикам. Вряд ли грядущее экономическое состояние большинства соседей России позволит российским экспортерам начать поставлять им больше технологичных товаров.
Более богатые страны поддерживают своих производителей лучше, но Россия традиционно поставляет на рынки таких стран менее технологичные товары. Поэтому более высокие шансы на экспортную экспансию может иметь российский экспорт, в той или иной мере уже зарекомендовавший себя на глобальном рынке. Однако это не означает, что российским производителям не нужно пробовать встроиться в технологичные сегменты глобальных цепочек добавленной стоимости всякий раз, когда для этого появляются неплохие шансы.
Возможно, определенные шансы на развитие появляются у российских экспортеров сельскохозяйственных товаров.
Технологические цепочки в мировом сельском хозяйстве сейчас разрушаются не только в бедных экономиках, что грозит серьезным голодом 300 миллионам человек, но и в богатых странах.
Например, в Соединенных Штатах из-за закрытия многих заводов, где разделывают и упаковывают мясо, фермеры вынуждены сокращать поголовье скота. У российского сельского хозяйства и транспортной отрасли появляется возможность и выполнить глобальную гуманитарную миссию, и получить большую долю на мировом продовольственном рынке.
Благоприятная ситуация может сложиться в сфере технологичных услуг. ИТ-решения сегодня крайне востребованы, и высокий спрос на них сохранится в ближайшие годы. Это создает неплохие возможности для российских ИТ-компаний.
Насколько удастся воспользоваться тем переоснащением, которое происходит сегодня под влиянием масштабных инвестиций в российскую систему здравоохранения, пока остается неясным. С одной стороны, увеличивается доступность мест интенсивной терапии и оснащенность диагностической аппаратурой, что в будущем позволит обеспечить пациентов более качественным медицинским обслуживанием.
С другой стороны, ровно это же происходит и во многих других странах, что, возможно, не позволит российской медицине получить очевидных конкурентных преимуществ в этой сфере. Кроме того, опыт, полученный в результате лечения COVID-19, может оказаться не слишком полезным для лечения хронических заболеваний, составляющих важную часть глобального спроса на медицинские услуги.
Расширение экспорта является одним из возможных механизмов выхода российской экономики из наступающего кризиса, вызванного пандемией COVID-19. Более высокие шансы воспользоваться изменением структуры глобального рынка имеют те компании, чьи товары и услуги уже зарекомендовали себя на мировом рынке, а также часть сектора высокотехнологичных услуг.
