Итак, в тяжелую годину бывшая государственная нефтяная компания «Роснефть» (после выгодного обмена венесуэльских нефтяных активов на пакет собственных акций доля государства в компании сократилась ниже 50%) в очередной раз попросила помощи у государства.

Кстати, в период, когда контрольный пакет «Роснефти» принадлежал государству, она последовательно поглощала частные нефтяные компании ЮКОС, «ТНК-ВР» и «Башнефть» (впрочем, последняя приватизация была совершенно явным случаем воровства активов государства — вопиющим даже на фоне того, как проходила приватизация других нефтяных активов бывшего СССР).

Дальше можно было бы сказать много ярких эмоциональных слов о «Роснефти», ее руководстве, помянуть даже ее экстравагантного пресс-секретаря, вместе со всеми пожать на этом поле благодарность читателя, который вместе со всем народом не получил во время эпидемии и карантина прямой финансовой помощи от сидящего на мешке с деньгами государства.

Начнем с той нехитрой мысли, что если бы «Роснефть» не поглощала упомянутые выше частные нефтяные компании, то и размер требуемой ей помощи был бы в разы меньше, чем требуется сейчас. А частники или справлялись бы сами, или взяли бы на себя в обмен на помощь государства те или иные обязательства — например, понизить к голосованию по поправкам в Конституцию цены на бензин. Впрочем, это исключено, ведь в России цены на бензин могут только расти, потому что:

• в розничной стоимости бензина более 60% составляют налоги;
• когда стоимость нефти растет, розничная цена бензина также растет, потому цена нефти все же играет свою, пусть и небольшую роль в формировании стоимости бензина;
• когда стоимость нефти падает, налоговая составляющая в цене бензина не уменьшается, а растет, потому что бюджет пустеет, и нужно компенсировать ему выпадающие расходы.

Да и страдающим нефтекомпаниям, как нам прямо объяснил в 2009 году глава правительства Путин, надо помогать в тяжелый для них период, ведь до этого они как могли наполняли бюджет.

Возможно, частные нефтяные компании отказались бы от помощи государства в тот непростой момент, когда без работы и зарплаты сидят десятки миллионов россиян. Или, как частный «Сургутнефтегаз», накопили бы огромный, размером в $46 млрд (на середину 2019 года) резерв наличности на счетах. Или даже бы и обратились, но государство бы им отказало.

Ну все, хватит фантастики. Обратились бы и получили. Хотя, возможно, и в меньшем объеме, чем «Роснефть», потому что в ее случае «как не порадеть родному человечку»? А с другой стороны помните, сколько было «родных человечков» в госаппарате у того же ЮКОСа? У «альфовцев» из «ТНК-ВР»?

Можно предположить, что компании с крупным иностранным участием было бы сложнее обращаться за госпомощью, но доля BP Russian Investments Limited в капитале НК «Роснефть» также весьма весома и составляла на 1 марта 2020 года целых 19,75%.

Основное, о чем попросил Сечин — снижение тарифов государственной «Транснефти» на прокачку нефти по ее нефтепроводам: «Ключевой вопрос для нас также — это приведение в соответствие тарифов транспортных монополий к текущим ценам на рынке. Если в 2008 году, скажем, стоимость нефти в рублях составляла порядка 1100 рублей, сейчас 1200 — это сопоставимые величины. Но раньше тариф был 822 рубля за тонну прокачки, а сегодня — больше двух тысяч: 2100 рублей».

Чистая прибыль «Транснефти» в 2019 году составила 179 млрд рублей, свободный денежный поток — 93 млрд рублей, компания покачала 513 млн тонн нефти и нефтепродуктов, получив выручку в 1,064 трлн рублей. В 2018 году чистая прибыль «Транснефти» составила 224 млрд рублей, в 2017-м — 186 млрд рублей, в 2016-м — 232 млрд рублей, даже в кризисном 2015-м компания получила чистую прибыль в размере 143 млрд рублей, в 2014-м — 196 млрд рублей.

В общем, «Транснефть» не бедствует и некоторый запас прочности имеет, зафиксировав за последние пять лет более 960 млрд рублей чистой прибыли.

Но и Сечин в приведенной цитате хитрит, указывая стоимость барреля нефти, а тариф за прокачку приводя уже за тонну. Поскольку в тонне российской нефти 7,3 барреля, то в реальности математика выглядит так:

Однако тут есть сразу два «но».

Во-первых, столь низкую стоимость барреля нефти (1200 рублей — это по текущему курсу $16,5) «Роснефть» имела далеко не всегда, а лишь в последний месяц, до того десятилетиями она была в три-четыре раза выше. И даже при том огромном налоговом изъятии, которое до последнего времени существовало в нефтяной отрасли, она должна была бы накопить кое-какие резервы, пусть и не $46 млрд, как у «Сургутнефтегаза».

Во-вторых, столь низкая продажная стоимость российской нефти продержалась считанные дни, уже сейчас российская нефть продается дороже.

В принципе, «Транснефть» в итоге получит гораздо большие убытки в случае, если «Роснефть», а с ней и остальные российские нефтяные компании будут вынуждены из-за убыточности продаж резко сократить прокачку по ее нефтепроводам, чем в случае, если ей директивно из Кремля прикажут сократить свою прибыль.

Также «Роснефть», отчитавшаяся о начале поисково-разведочного бурения в таймырской части проекта «Восток-Ойл», попросила перенести налоги на геологоразведку на период с более высокими ценами на нефть.

Как мы помним, ставка Кремля на то, что нефть вырастет в цене достаточно быстро, в считанные месяцы после того, как в США в начале ноября пройдут выборы президента. Но даже если этого не случится, в ситуации, когда налоги мешают даже геологоразведке, наверное, действительно стоит рассмотреть снижение налогов — иначе добыча в будущем может серьезно снизиться.

То, что, по словам замминистра энергетики Павла Сорокина, таймырская часть проекта «Восток-Ойл» будет рентабельна при крайне низком уровне налогообложения (новая 5-ая группа по уплате налога на добавленный доход и налоговый вычет на строительство инфраструктуры) и продажной цене нефти в $35-40, мы оставим за пределами нашего анализа.

Ну и, как обычно, Сечин попросил денег — правда, в кредит: «Это доступность кредитования на условиях, которые приняты сейчас Центральным Банком. Это рублевые кредиты в тех пределах, в которых находится наша банковская система… Если бы была возможность увеличения лимитов на кредитора, это сильно помогло бы поддержать наши инвестиционные программы, в том числе и даже новые какие-то начать, имея в виду, что в перспективе двух-трех лет мы все-таки преодолеем кризис, и надо будет обеспечивать рынок новыми объемами углеводородов».

Сейчас таковая ставка составляет 5,5% годовых, но руководство ЦБ РФ уже заявило, что в ближайшее время может понизить ее до 4,5%. Кредитовать по такой ставке ЦБ РФ может, лишь выкупая облигации «Роснефти», либо же кредитуя ее дочерние банки.

Понятно, зачем «Роснефти» деньги в условиях очень большого падения выручки — в декабре 2020-го и январе 2021-го ей необходимо будет погасить выпуски биржевых облигаций совокупно на 800 млрд рублей. С другой стороны, отрадно, что у «Роснефти» в ближайшем будущем нет очень уж крупных валютных выплат, иначе мы бы рисковали получить второе издание 2014 года с девальвацией рубля.