Бронзовый «Писающий мальчик» продолжал свое нехитрое дело, которым занимается уже без малого пять веков. Только матерчатая маска на его лице свидетельствовала о непростом времени, которое мы переживаем. На маленькой площади, обычно заполненной так, что яблоку негде упасть, было совершенно пусто. Где китайские туристы, еще недавно толкавшиеся в очереди у чугунной изгороди, чтобы сделать селфи на фоне знаменитого малыша и потом закупиться шоколадом рядом в лавке с продавцами-китайцами? Шоколадные и сувенирные лавки уныло опустили жалюзи, у туристических достопримечательностей — почти никого.
Но нельзя сказать, что Брюссель совсем опустел. Остались те, кто здесь живет. Хотя рестораны, кафе и пивные, прежде определявшие la raison d’être — смысл существования — городского центра, теперь закрыты, в погожий по-летнему день по старым улицам гуляло немало народу. Многие приехали из спальных районов на велосипедах, парами и семьями, даже компаниями, беспечно нарушая установленные властями правила социального дистанцирования. Большинство — без масок.
Только в Сен-Жиле, куда я завернул по пути в центр, наткнулся на суровое напоминание о текущем моменте. На площади перед собором, прямо у кафе Maison du Peuple («Народный Дом»), в котором, как говорят, сиживал Владимир Ильич Ленин, в дверном проеме стояла фигура в белом защитном комбинезоне и в маске на все лицо. Рядом крепкий мужчина, тоже в маске, но в желтом жилете, распоряжался очередью за горячими обедами для бедных.
В этот воскресный день в Бельгии, европейской стране с 11-миллионным населением, от коронавируса умерли 113 человек. 60 человек скончались в больницах, у всех были подтвержденные случаи COVID-19. А 53 человека — в домах престарелых. В том числе 34 подтвержденных случая и 19 предполагаемых. С момента начала эпидемии в стране от коронавируса погибли 7207 человек. В бельгийских больницах в тот день находилось 3968 пациентов, в том числе 903 — в реанимационных блоках. С начала пандемии в Бельгии выявлены 46 687 случаев заражения коронавирусом.
Бельгия оказалась страной с самым высоким в мире уровнем смертности от новой болезни. Как только эту информацию выдал президент США Дональд Трамп, на вирусолога Стевена ван Гюхта, представителя федерального правительства Бельгии по COVID-19, обрушился вал запросов на интервью от мировых СМИ. Отвечая на эту спорную популярность, эксперт заметил:
«Те, кто сейчас сравнивает страны (в смысле поражения коронавирусом), имеют политические мотивы. Этот подход ни научный, ни обоснованный. Анализ еще последует».
Каждый день в 11:00 доктор ван Гюхт проводит пресс-конференцию, на которой сообщает бухгалтерию болезни по стране: цифры, графики. СМИ со скрупулезностью доводят все это до своей аудитории, но каждый раз делают оговорку, что эти данные Федеральной службы здравоохранения не отражают достаточно точно ситуацию с коронавирусом в Бельгии.
Потому что в первое время проверялись только те, у кого были явные симптомы, и те, кто возвращался из стран, на тот момент считавшихся зонами риска. Потому что система тестирования и выявления, результаты которой питают статистику, по ходу меняется. Очевидно, в Бельгии коронавирус гораздо больше распространен, чем это отражают данные Минздрава.
Главный график, который демонстрируют на ежедневной пресс-конференции, состоит из зеленых вертикальных линий, высота которых отражает число пациентов с коронавирусом в больницах страны по состоянию на каждый день начиная с 15 марта. Сейчас он выглядит как холм. Крутой подъем от равнины до высоты на уровне почти 6000 пройден за 20 дней. Потом — спуск, медленный, неуверенный, с возвратами. За те же 20 дней, только до отметки 4000.
Именно этот показатель, а не выявленные случаи заражения, утвердился как самый наглядный. Кривая выявленных случаев по-прежнему устремляется вверх, и это отражает лавинообразный рост числа тестов. Правда, и кривая смертности продолжает пока ползти вверх…
В каждой стране по-своему ведут счет больным и умершим, совершенствуя и изменяя методику подсчета. Поэтому сравнение ситуации по странам часто обманчиво. К тому же страны бывают огромные и совсем маленькие, густонаселенные и не очень.
Ван Гюхт напоминает, что общее количество смертей в Бельгии, записанных на коронавирус, включает подозрительные случаи, не подтвержденные скрининг-тестом. Из 6679 умерших (по состоянию на 24 апреля — А. М.) COVID-19 подтвержден только у 46 %. То есть только у трех с лишним тысяч коронавирус был точно. Это меньше, чем 4177 смертей, которые Университет Джона Хопкинса зарегистрировал в Нидерландах — стране, сопоставимой с Бельгией по плотности населения и мобильности. Но в Нидерландах статистика смертности ведется по-другому.
В Бельгии больше половины смертей, связанных с коронавирусом, приходится на дома престарелых. А в них в коронавирусные записываются не подтвержденные, а лишь подозреваемые случаи.
В Швеции менее строгие правила изоляции, чем в Бельгии. Это правда, что у них меньше смертей, чем в Бельгии, но больше, чем у их соседей, сказал ван Гюхт. Швеция больше по территории, с меньшей плотностью населения. Людям там проще изолироваться друг от друга. Сравнение заболеваемости между странами не имеет смысла. В Америке смертельных случаев больше в Нью-Йорке, но в среднем считают по всему населению США. Если уж сравнивать Бельгию, то с населением Нью-Йорка.
«У нас одна из лучших систем здравоохранения, — отмечает Стевен ван Гюхт. — Даже на пике эпидемии существующие отделения интенсивной терапии использовались на 58 % своего потенциала. Каждый мог получить необходимую помощь, чего не скажешь обо всех странах. Я думаю, что именно на этой основе нужно оценивать управление кризисом».
По настроению людей, гуляющих по улицам в центре Брюсселя, видно, как они тоскуют по нормальной жизни. Даже имея всю печальную информацию и сознавая опасность. А бизнес и государство и вовсе вопиют.
Временная безработица обходится бюджету «примерно в один миллиард евро в месяц», восклицает вице-премьер Александр де Кроо.
Больше нет возможности держать предприятия и магазины закрытыми.
Деградация экономики и социальной жизни могут с какого-то момента причинять неприемлемый ущерб, не меньший, чем некоторый рост смертности.
После долгого заседания, почти в ночь на субботу, 25 апреля, правительство Бельгии приняло план поэтапного выхода из полукарантинного режима изоляции (confinement). Все даты условны, и, по словам премьер-министра Софи Вильмес, в любой момент возможен задний ход, если того потребует эпидемиологическая обстановка.
Первый этап снятия ограничений начинается с 4 мая. Постепенно будет разрешено возобновить работу на предприятиях при условии выполнения санитарных рекомендаций, включая ношение маски. Маска становится обязательной во всех общественных местах, включая магазины и общественный транспорт. 11 мая должны открыться все магазины независимо от размера или профиля. При соблюдении мер дистанцирования.
«В любом случае это будет сделано безопасно, — обещает вице-премьер де Кроо. — Мы будем строго соблюдать предварительно установленные правила. Организуем это совместно с властями городов и коммун и организациями среднего класса. Нам нужно избегать слишком большого количества людей, гуляющих по торговым улицам одновременно, следить за обязательным ношением масок в магазинах».
«Этот план очень условный, и он изначально был таким, — вторит ему премьер Вильмес. — Это вся философия нашего подхода».
В течение второго этапа, с 18 мая, наконец можно будет повидаться с родственниками, собраться дома с друзьями, съездить на дачу или к морю, побывать в парикмахерской. По особому плану начнут возобновляться занятия в школах и вузах.
Ресторанно-гостиничному бизнесу придется потерпеть. В мае рестораны и кафе не откроются. «Мы знаем, насколько это трудно для целой отрасли. Речь идет о людях, предпринимателях, которые не только помогают поддерживать нашу экономическую ткань, но и оживляют нашу социальную жизнь. Они платят тяжелую дань в борьбе с коронавирусом. Мы будем на их стороне», — заверила Вильмес.
Третий этап может начаться не ранее 8 июня. Предусмотрено постепенное открытие ресторанов, а в более отдаленные сроки — баров, кафе и кинотеатров.
Как и возможность выезда бельгийцев за границу в период летних отпусков.
Массовые мероприятия фестивального типа останутся под абсолютным запретом до сентября и даже дальше.
Наутро после оглашения плана официальный представитель Национального кризисного центра Бенуа Рамакер объяснил журналистам обстоятельства его принятия: «В последние недели нам удалось избежать резкого скачка в развитии эпидемиологической ситуации, — сказал он. — В некоторых больницах ситуация остается сложной. Поведение бельгийцев позволило избежать худшего. Наши коллективные усилия позволили сгладить эту кривую. Теперь мы можем постепенно перейти к новой фазе, в которой нам нужно постоянно быть бдительными. Ни один шаг не будет окончательным. Ситуация требует сложных балансов».
«Часть нормальной жизни вернется, но многое изменится, сказал на пресс-конференции вирусолог Лёвенского католического университета Марк ван Ранст. — Нам нужно внимательно следить за изменениями кривых линий графиков и за тем, как новые меры работают. Мы рассчитываем на здравый смысл и гражданское сознание каждого».
По данным на момент принятия плана, динамика госпитализаций в Бельгии вошла в фазу стагнации, хотя и на высоком уровне. По мнению ван Ранста, пока слишком высоком. Количество выявленных случаев заражения продолжало расти, но пик смертности, похоже, был уже позади.
Доктор ван Гюхт напомнил, что какой бы печальной ни была нынешняя статистика смертности от коронавируса, от него умирает только один процент заразившихся. Он надеется, что через несколько недель смертельные случаи станут редкими, хотя это трудно предсказать. Вирус не исчезнет в одночасье, и люди будут продолжать от него умирать.
«Я думаю, что самая сложная ситуация ждет нас осенью и зимой», — заключил он.
На прошлой неделе в Бельгии проводилось ежедневно около 10 000 скрининговых тестов на коронавирус. Более 110 000 комплектов для тестирования были отправлены в коммуны (учреждения здравоохранения, тюрьмы, дома престарелых и т. д.). Почти 9 из 10 проведенных тестов были отрицательными. Это показывает, что в последние дни наблюдается явная тенденция к снижению числа положительных случаев. К 4 мая возможности будут увеличены до более чем 25 000 тестов PCR (мазков) в день, а в последующие недели — до 45 000.
Серологические анализы крови дают возможность следить за развитием эпидемии и изучать уровень воздействия вируса, выработку иммунитета, наблюдать за медперсоналом и уязвимыми группами.
Sciensano, главное бельгийское научно-исследовательское учреждение в области общественного здравоохранения, а также ветеринарии и безопасности продуктов питания, получает примерно 3000 проб крови каждые две недели. У выборки активного населения, здоровых людей без каких-либо симптомов COVID-19.
Стевен Ван Гюхт рассказал, что пробы от 30 марта и 14 апреля уже проанализированы. 4,3 % проб от 14 апреля были положительными на антитела к новому коронавирусу. Эволюция между 30 марта и 14 апреля показала, что серопревалентность, то есть наличие антител в крови, почти удвоилась (с 2,1 % до 4,1 %).
В Бельгии не ставили цели достижения «стадного иммунитета» и сразу ввели самоизоляцию, более жесткую, чем в соседних Нидерландах. Но и в этих условиях происходило развитие коллективного иммунитета, хотя и очень медленное.
А чтобы выработать коллективный иммунитет, им должны обладать не менее 60 % популяции. Бельгии до такого еще далеко.
«Благодаря этому исследованию мы хотим выяснить процент здоровой популяции, зараженной коронавирусом, — объясняет доктор Изабель Дезомбер, иммунолог из Sciensano. — В сочетании с другими эпидемиологическими данными эти результаты помогут лучше понять, сколько бельгийцев переболели COVID-19 и выработали возможный иммунитет». Эти данные помогают контролировать снятие ограничений, оценивать, в какой мере какие группы населения можно допускать работе.
Брюссель
