Мои воззрения запутанны, А все ж не сводятся к нулю: Чем больше я живу при Путине, Тем больше Ленина люблю.

Почти уж век он спит без просыпа В хрустальном сказочном гробу. Не почитаю в нем философа — Его воззренья я гребу;

Матерьялизм, каким он славится, Или эмпирьекритицизм Ни в малой мере мне не нравится: Я в этом вижу кретинизм.

И увлечение расстрелами — Его известная беда, Хоть те, что назывались белыми, Гуманней не были тогда.

Его ругни однообразие И демагогии тамтам — Все это видел в унитазе я (А он интелей видел там).

Но все, что до конца протухнуло И отравляло русский мир, — При нем однажды с треском рухнуло, И он мне этим как-то мил.

Не сам, а только по сравнению С гниеньем этого нутра… Подобный бенц под силу гению, Хоть и не гению добра.

Я понимаю все про Ленина! Все возражения верны. Я из такого поколения, Что знало обе стороны.

Но пропаганда их гиения, Но ненасытность их клешней,

Однажды я спросил у Жижека, Беря дежурный автогрАф: Вот вы понаписали книжек-то, Что наш Ильич во многом прав,

А он бы вас едва не первого, Боюсь, отправил на расстрел И с примесью веселья нервного На это лично посмотрел!

А он ответил: мы не целочки, Мыслитель я, проникший в суть, И не должны такие мелочи Смущать философа ничуть.

Историю России длинную И всю ее охотнорядь С короткой личною судьбиною Мы не должны соизмерять.

В такое время нас запсотили*, Что как-то и не скажешь впредь, Что симпатичней — сгнить в болоте ли, В большом ли пламени сгореть.

Что лучше — красная потеха ли, Иль эти оханья навзрыд… В другое время мы б уехали — Теперь и выход перекрыт.

Кто повидал такого ворога, Кого настолько заскребло, — Тому ничто уже не дорого: Не только жизнь, но и бабло.

Всех пандемия покалечила, И всем как будто поделом, Терять уже настолько нечего, Что цепь сдана в металлолом!

Что бунт бесплоден — правда куцая. Усвоил даже идиот, Что никакая революция Нас к процветанью не ведет.

Все это бешеное рвение, И кровь, и пена на губах — Все ради краткого мгновения, Когда случается бабах.

Вот говорят, что это зелено, Что юным более с руки… А я скажу — топить за Ленина Сегодня склонны старики.

Не потому, что власть советская Нас отравляла с первых дней, А потому, что злость недетская Азарта детского сильней.

Когда поймешь, что жизнь потеряна, Слезится глаз, сустав хрустит, — Тогда как раз захочешь Ленина. «Умру при Путине?! О стыд!»

Когда приходит время зрелое, Почти всегда приходит с ним Такая степень омерзения, Что бунт любим и объясним.

Так у иных при виде вируса Во глубине сибирских руд Бесчеловечный лозунг вырвался: Глядишь, и ЭТИ перемрут!

Потом пойдут другие шуточки — Террор, разор и все в труху, — Но две минуты! Две минуточки! Прожить без этих наверху!

И всем рабам, и всем хозяевам, И всем зловонным алкашам, Всем ртам оскаленным, раззявленным, И всем подставленным ушам,

И всем монархиям, и временным, И всем, жующим а-ня-няс, — Скажу: коль вас накроет Лениным, То я согласен, чтоб и нас.

*Запрятали и забыли (арго).